Записки военного советника в Китае. Из истории Первой гражданской революционной войны (1924—1927)
Шрифт:
Чан Кай-ши был назначен начальником гарнизона Гуанчжоу, состоявшего из курсантов школы Вампу. 15 июня правительство отдало приказ о выводе из города всех войск, кроме гарнизона. В этот момент правительство опрометчиво вложило в руки Чан Кай-ши опасное оружие. Чан Кай-ши выжидал удобного случая, чтобы нанести удар бурно развивающейся революции.
Количество трофеев установить было трудно. Каждый генерал старался утаить что-нибудь, чтобы позднее с большей убедительностью просить оружия у правительства.
По подсчету, всего было взято около 17 тыс. пленных, из них 500 офицеров. Трофеи: около 16 600 винтовок, 120 пулеметов, 20 орудий и 6
Следует также иметь в виду, что гуанчжоуские генералы и офицеры рассчитывали после разгрома юньнаньцев стать хозяевами в провинции и улучшить свое материальное положение.
Решающую роль в победе вновь сыграли полки и курсанты военно-политической школы Вампу.
Большое значение имело то обстоятельство, что разгром мятежа фактически возглавил один из талантливейших полководцев Красной Армии — Василий Константинович Блюхер, а в войсках находились наши советники, напрягавшие все силы и умение, чтобы до конца выполнить долг пролетарского интернационализма.
УБИЙСТВО ЛЯО ЧЖУН-КАЯ
Движение 30 мая 1925 г. всколыхнуло всю страну. Коммунистическая партия обратилась к народу с призывом:
«Рабочие и крестьяне Китая! Весь угнетенный китайский народ! Поднимайтесь! Поднимайтесь, чтобы сокрушить жестокий и свирепый империализм! Да здравствует единый антиимпериалистический фронт! Да здравствует национальное освобождение Китая!»
Повсеместно развернулось движение протеста, происходили забастовки, организовывались демонстрации под лозунгами: «Долой империализм!», «Аннулировать неравноправные договоры!», «Вывести из Китая иностранные войска!», «Отомстить за смерть и страдания соотечественников!»
В ответ на призыв компартии к народным массам Гуандуна поддержать шанхайских забастовщиков и выступить на борьбу против империалистов, за отмену неравноправных договоров, за национальное освобождение 21 июня началась стачка рабочих в Гонконге. Через два дня в Шамяне, на территории англо-французской концессии, империалисты решили дать отпор.
23 июня в Гуанчжоу состоялась 70-тысячная демонстрация. Когда демонстранты шли по набережной канала, отделяющего о. Шамянь от города, по ним был открыт пулеметно-ружейный, а с крейсеров и артиллерийский огонь. «Цивилизованные» бандиты убили 52 человека и более двухсот ранили. Зверская расправа только увеличила размах революционного движения: забастовка рабочих Гуанчжоу и Сянгана (Гонконга) к 1 июля превратилась во всеобщую (политическую стачку. Начался массовый антианглийский бойкот.
Сянган-гуанчжоуская стачка против английского империализма продолжалась 16 месяцев, до 10 октября 1926 г., и вошла в историю мирового рабочего движения как одна из самых продолжительных. В рядах Гоминьдана происходила консолидация сил левого крыла.
Левые в Гуанчжоуском правительстве стремились реорганизовать армию на началах централизованного управления, взять под контроль финансы, упорядочить налоговую систему, освободить Гуандун от милитаристов и подготовить поход на север.
С левыми силами Гоминьдана тесно сотрудничали руководители коммунистической партии на юге страны. Их беспредельная преданность делу революции, огромный авторитет, которым они пользовались в народе, во многом обусловили революционные победы Гуанчжоуского правительства.
В Гуанчжоуском правительстве и среди верхушки Гоминьдана сформировалась
Правые гоминьдановцы при поддержке английских империалистов из Гонконга готовили еще один контрреволюционный переворот.
Генерал Сюй Чун-чжи, используя свое положение военного министра и командующего Гуанчжоуской армией, нащупывал почву, собирал силы для переворота.
Чан Кай-ши в то время не принимал активного участия в работе Военного совета. Удалившись на о. Вампу, он наращивал силы школы, рассчитывая в нужный момент использовать ее в своих интересах.
20 августа 1925 г. правые перешли к активным действиям. В 10 часов утра у здания ЦИК Гоминьдана жертвой наемного убийцы пал Ляо Чжун-кай — подлинный вождь левых гоминьдановцев, верный последователь Сунь Ят-сена.
Ляо Чжун-кай был членом Исполнительного комитета Гоминьдана, министром финансов, заведующим отделом ЦИК по делам крестьян и рабочих, одно время губернатором провинции Гуандун. Однако, занимая высокое положение в правительстве, он никогда не отрывался от масс, искренне и плодотворно сотрудничал с коммунистами Гуанчжоу. И часто рабочие и крестьяне, приходившие в канцелярию революционного правительства, обращались непосредственно к нему по тому или иному делу. Они не считали Ляо Чжун-кая посторонним человеком и искренне рассказывали ему о своей жизни. Ляо Чжун-кай много раз выезжал в Чжуншань, Дунцзян и другие уезды, выступал перед крестьянами, помогал организовывать крестьянские союзы, дружины и отряды самообороны.
В начале 1924 г., как уже говорилось, в Гуанчжоу были специально созданы курсы по подготовке кадров крестьянского движения. Ляо Чжун-кай, возглавлявший крестьянский отдел ЦИК Гоминьдана, полностью доверил руководство курсами коммунистам.
Ляо Чжун-кай придавал огромное значение рабочему движению, большое внимание уделял созданию школ для повышения грамотности рабочих. Он считал, что в тех условиях повышение общеобразовательного уровня трудящихся имеет большее значение, чем официальная система образования. Он любил рабочих и постоянно проявлял заботу о них.
Честный и неподкупный человек, Ляо Чжун-кай, будучи министром финансов, начальником департамента финансов, жил просто и скромно. Он считал, что хозяин страны — народ и государственные средства должны расходоваться на нужды народа. Ляо Чжун-кай внушал служащим министерства, что «чиновник не должен любить деньги, так как иначе народ обнищает и государство придет в упадок». В то время финансовое дело в Гуандуне еще не было централизовано, существовало множество налогов и поборов, произвольно взимавшихся различными милитаристами. Поскольку все эти вояки погрязли в коррупции, народные деньги беззастенчиво присваивались, а на нужды Национально-революционной армии средств не хватало.
По настоянию Ляо Чжун-кая в свое время была разослана циркулярная телеграмма, в которой ставился вопрос об унификации финансовой системы. В этом документе Ляо Чжун-кай требовал «ввести точный учет численности войск, считать число солдат по количеству оружия: одна винтовка — один солдат, и выдавать довольствие в соответствии с этим; все виды налогов и все военные расходы передать в единое ведение финансового ведомства; всем должностным лицам проявлять бескорыстие, не удерживать в свою пользу ни гроша».