Записки землянина

Колмыков Вячеслав

Признаться на меня это произвело огромное впечатление. Стоял как завороженный, пытаясь не сойти с ума, повторяя про себя одно и то же: «Все это происходит со мной. Я не сплю. Это реальность», и что-то еще, и даже какие-то заклинания, молитвы. Именно поэтому я не смог больше ничего разглядеть и тем более заинтересоваться в том – если среди них слабый пол. Мне показалось, что нет, так как они, все же, очень похожи друг на друга.

Тем временем мне продолжали внушать что-то из астрономии, про космос и прочие науки, о которых я действительно знал только поверхностно. Когда по его тону я понял, что речь подходит к концу, я снова постарался

внять его словам, полностью удовлетворившись созерцанием.

А может, это была обыкновенная усталость?

Я начал откровенно зевать. Из услышанного только и смог понять, что их «корабль» уже находится в пределах их галактики, и что при всем желании они пока не могут вернуть меня на родину. Что у них на столько жесткий график, который не вправе нарушать даже ради человеческого существа, чье общество они до сих пор оберегали от всяческих с ним контактов. В данном «эпизоде» они были явно огорчены своей беспомощностью и не находят решения лучше, как предложить мне посетить их цивилизацию.

В конце он добавил:

— Конечно, вы не сможете вернуться на родину именно в то время, когда покинули Землю. Этого изменить нельзя. Но вы должны примириться с мыслью, что при возвращении вы обо всем забудете. Вам разрешается вести записи. Можете писать все, что угодно. Вы не ученый и, исходя из этого, не сможете вынести для себя и своей цивилизации что-нибудь существенное полезное или вредное. В лучшем случае они сгодятся для какой-нибудь заметки в желтой прессе, не более. Благо у вас таких масса, — он выдержал паузу и сделал чуть видимое движение в сторону аудитории. – С этого момента вы считаетесь нашим гостем, хоть и не прошеным. Но это не должно вас пугать. Вам будут представлены все удобства, кроме тех, которых у нас попросту нет. и все же я думаю вы будете удовлетворены и оцените наше внимание. Остальное вам объяснят при выходе. Извините. До свидания.

Тут свет на какое-то мгновение погас и все исчезло. Я снова оказался в бесконечном пространстве. Но не надолго. Опять моргнуло и теперь передо мной была дверь не дверь, но проход точно. Очень большой, прямоугольный. И открылся он как в фантастическом фильме…почти. Дело в том, что одновременно подо мной начал вращаться пол до тех пор, пока проем полностью не раскрылся. Словно я находился внутри капсулы, из которой можно выйти только когда внешняя ее оболочка совпадет метками с внутренней. В данном случае метки представляли собой проход.

Ожидание увидеть за выходом круглые коридоры с цветными панелями и горящими лампочками на стенах и на полу, где должны были быть всякие там провода, трубы, или, на худой конец, экзотические рисунки, абстракции не оправдалось. Вместо этого передо мной зияла черная бездна с бесчисленными звездами. Я уж было подумал меня хотят сбросить, но спохватился, поняв, что это не получится, потому как невесомость. А во-вторых, вакуум еще не убил меня и значит воображению стоит повременить и делать то, на что намекают. То есть идти к этой бездне.

Слава Богу, меня остановили у «выхода»! Но мне не долго пришлось прибывать в замешательстве. На самом деле это было что-то вроде прозрачного купола, где эти существа передвигались так, словно парили в воздухе. Я даже не смотрел на своего провожатого, а любовался их поистине лебединой походкой.

Конечно, среди них были женщины.

— Женщины! – выдохнул я, увидев прелестное, хоть и здоровенное, создание.

Так впервые я увидел их вблизи.

Грациозная,

стройная, худая. Не что не могло скрыть, даже сильно затуманенное одеяние, ее прекрасных форм. И хотя сквозь такой же туманный берет проглядывалась абсолютная лысина, мне она показалась почти совершенством. Ничего лишнего!

Тут я, конечно, немного преувеличил. Если поставить рядом представительницу земной расы, то еще бы призадумался и, все равно, отдал бы предпочтение не ей только потому, что это должно быть необычно. Да, вот такой я не патриот! Что поделаешь! Тем более у нее присутствовали все признаки для этого.

Проводник, видимо, заметил мое замешательство, а затем и интерес к прекрасной особе и поспешил отвлечь меня. И ему это удалось.

От неожиданности у меня даже волосы на голове зашевелились, чем впоследствии был очень горд. Сколько могло быть среди них талантливых парикмахеров, стилистов! Но нет – они все лысые и мой проводник не исключение. Но не это напугало, а его бледная кожа. Как у покойника. Этому сравнению, как бы в противовес, препятствовали его глазища без ресниц, как я и ожидал. Вместо бровей выпирают небольшие дуги, сходившиеся у переносицы. Нос не большой, но и не сказать, что маленький, хотя и правильной формы. Лицо, как я заметил ранее, имеет треугольную конфигурацию из-за несколько впалых щек. Я тоже могу сделать такую же физиономию у зеркала, если опущу челюсть и выкачаю изо рта воздух. Еще страшнее получится!

И все-таки больше всего привлекала бледная кожа. Я машинально попытался дотронуться до его лица, но он вежливо отстранил мою руку. Благодаря этому я сделал еще несколько открытий. Его руки были практически ледяными, отчего я даже присвистнул.

— Ух-ты! Хладнокровный что ли?!

На что он мне ответил на чистом русском языке:

— Нет.

Дружелюбно ответил и таким же приятным голосом, что и оратор. В этот момент я успел заметить как рот чуть дернулся. Но этого было достаточно, чтобы разглядеть за его тонкими губешками очень редкие и кроткие зубы. Неприятно конечно. Я-то думал, что хоть зубы-то у них в порядке. Про свои молчу. Зато они у меня нормальных размеров.

Инопланетянин, что с него возьмешь!

При этих мыслях я невольно улыбнулся, вспомнив Высоцкого, а потом немного взгрустнул понимая, как далеко нахожусь от дома, от песен его, от родных. Но ностальгировать мне не пришлось долго.

Следующим открытием было то, что это у них ни какое не свечение, а обычная одежда. Ощупать ее он все-таки позволил и, мне кажется, при этом даже улыбнулся. Я бы на его месте вообще б расхохотался. Так вот, обычной ее, конечно, ни как не назовешь. Материал, из которого она сшита или склеена, напоминает паутину, несмотря на то, что я никак не мог ее прочувствовать.

— Не боишься заразиться? – спросил я его при этом.

— Вас уже продезинфицировали, – ответил он

— Надо же! Когда ж вы это успели? – не очень-то удивился я и по-дружески, так, поинтересовался. – Как звать-то тебя паренек?!

После такого вопроса он несколько опешил, похлопал, к моей радости, обыкновенными веками и предложил идти за ним.

Я осторожно ступил на невидимую поверхность, состоявшую из сплошного звездного неба. Мы двинулись вправо, где стена стального цвета заканчивалась на верху в метрах в двадцати. Слева бездна и снизу тоже, и впереди. У меня немного закружилась голова, от чего чуточку затошнило и, с чего бы это вдруг, немножечко вырвало.