Записки землянина
Шрифт:
Подобное заявление не могло не смутить. Но я ничего лучшего не нашел как спросить:
— Что, как принц что ли?
— Ага, Уэльский! – хихикнул он. – Нет, как почетный гость нашей планеты, хоть и неофициальный.
— Да? Простите, а как ваша планета называется?
— На вашем языке она будет звучать как…
И он изрек что-то нечленораздельное, попеременно сжимая и разжимая губы. Я боялся, что изо рта у него вылетит слюна.
— Скорее это на вашем языке, а не на моем. – догадался я.
— Ха-ха-ха! Шутка! Конечно шутка. Льуана. Наша планета называется Льуана.
— Львана.
— Нет. Льуана.
— Льуана. Хорошо. Мое настоящее имя Станислав, Стас, Стасик, если хотите, – сдался я.
— Стасик мне больше нравится.
— Пазикуу тоже не плохо.
Не знаю, как это вышло, но мы обнялись –
Мы оба почувствовали неловкость.
— Ну, прошу, — Пазикуу первым прервал молчание, жестом пригласил к дороге, обнажив широкую ладонь.
Напоследок я наклонился, схватил другой камень и запустил его туда же, что и Пазикуу. Мне показалось он пролетел намного дальше.
— Ого! – только и успел сказать, но он словно пацана взял меня за руку и потащил за собой.
Какие впечатления у меня после этой встречи? Трудно сказать. С одной стороны, я безумно рад, что все так сложилось. Любой не любой, но, кажется, большинство бы согласилось оказаться на моем месте. Может подобный случай не первый и не последний, а может единственный. Кто знает? В любом случае это открытие хотя бы для меня. С другой стороны многое не понимаю. Одно оправдывает – никогда не мечтал об этом. Даже желания такого не возникало. Мне интересен Уэльс, Бредбери, Алексей Толстой, Азимов, Ефремов со своей дотошностью и другие фантасты, но меня все же больше тянет к классикам. В их произведениях я лучше разбираюсь. Они ближе мне, наверное, потому, что описывали реальность. Не спорю, и среди фантастов есть признанные классики и некоторые догадки в их произведениях нашли в наше время подтверждения. Мало того – применения. Если так, то вероятность того, что во всем виновата моя больная фантазия очень мала. Скорее она привела бы меня в девятнадцатый век к Настасье Филипповне, чтобы спасти ее; к чеховской девочке-сиделке в ту ночь, когда она решила пожертвовать жизнью ребенка ради сна, который был ей так необходим; или к Круциферским посмотреть и на себе испытать их нищету. Походил бы по тогдашним улочкам мимо разодетых дам, галантных кавалеров, детишек, не ведающих о компьютерах, телефонах и телевизорах. Не знаю почему, но мне это время нравится. Всегда с жадностью читаю книги, связанные с этой эпохой. Буквально охватывает ностальгия, жалость накатывает, осознавая невозможность сего. Ей Богу, если бы передо мной стоял выбор, то не задумываясь бы променял Пазикуу на общение со Штольцем, дабы поучиться у него уму-разуму, набраться хоть чуточку его энергии и оптимизма.
Но видно судьбе угодно другое. Не смотря на это, я ничуточку не жалуюсь. Напротив, понимая несбыточных своих желаний, принимаю это как дар божий. Не желаю задумываться над тем, почему Он выбрал меня. Пусть останется тайной. Я все же человек разумный и должен сознавать, что из всего можно извлечь пользу, даже для моей фантазии. Только дураку безразлично неведомое, тем более, если оно перед глазами.
Когда мы отошли от озера, часть неведомого я начал топтать ногами. Шли по дороге и совсем в другую сторону. После довольно длительного молчания я поинтересовался у Пазикуу, почему по ней ни кто не ездит. Скорее я сделал это ради того, чтобы как-то разговорить старикашку.
— Это очень старая дорога, — отвечал он. – Ею редко пользуются.
— Почему?
— Видите ли, Стасик, мы уже давно прошли тот этап эволюции, который вы сейчас переживаете. Наша наука превратилась почти в кулинарию, где сложно придумать новое блюдо, хорошее блюдо. Простор остался для плохих. Но мы вовремя очнулись в отличие от вас.
— Мнда! – все, что я пока мог на это ответить.
— Но я почему-то думал, Стасик, что первый вопрос будет иного характера.
— Да, — я все еще переваривал его прошлую мысль, но нашел подходящий вопрос. – Почему вы так хорошо понимаете наш язык и, нужно признать, замечательно им владеете? У вас на Льуане говорят на русском?
— Ха-ха, нет, — Пазикуу засмеялся. – Нет, разумеется. Мы можем и на английском и на китайском и на
— И на верблюжьем, конечно.
— На верблюжьем не можем.
Мне показалось он обиделся. Он смотрел перед собой, чуть наклонив голову. Шел медленно, в то время, как мои ноги еле за ним поспевали.
— Ладно, простите, — извинился я. – Продолжайте.
— И на французском и на узбекском…
Тут пришла моя очередь смеяться. Нет, этот старикашка определенно начинал мне нравиться. Убедившись в его предрасположенности, я продолжил допрос.
— Но как? Вы скажите, что еще все языки наши знаете. Это невозможно.
— Почему невозможно? – невозмутимо отвечал старик. – И среди вас есть пара-тройка десятков владеющих всеми языками. Ничего удивительного в этом не вижу.
— И все же я сомневаюсь, что они так же хорошо говорят на них как вы. Или на других у вас акцент?
— Абсолютно никакого акцента. Хотя сомнения по поводу ваших собратьев оправданы.
— И?
— Ну что тут скажешь. Если учесть, что наша цивилизация по вашим земным меркам старше вашей на пару миллионов лет, тут я думаю все ясно.
— Ага, значит так.
— А как иначе?
— И вы этим гордитесь? – решил я его поддеть.
— Ничуть, напротив. И вы в этом скоро убедитесь.
Далее он постарался объяснить их способность к языкам в общих чертах на примере развития земной цивилизации. Например, образование, которое на протяжении сотен веков было доступно не многим, начиная с древних, использовавших свой мозг не в полной мере, чем современный человек и заканчивая настоящим, где прогресс в этой области налицо. Основной причиной этого является развитие памяти. Вот он помнит все, что прочитал или увидел в жизни. И не только он – практически все представители его расы (они называют себя тоже людьми, так как считают, что мы из одного теста, поэтому дальше буду величать его человеком). Потеря памяти даже кратковременная слывет у них страшной болезнью. Он пошутил при этом на мой счет, сказав, что я в данном случае неизлечим и как бы ему не оказаться в роли чеховского врача из «Палаты №6». В свою очередь я продемонстрировал собственные знания в медицине, уверив его о не заразности моего недуга и ему не о чем беспокоиться. После этого вопросы посыпались из меня, как из рога изобилия. Каждый его ответ порождал новые.
— Но как вам удается говорить без акцента? – не унимался я. – Для этого необходимо общение с оригиналом. Я, например, не смог бы и слова вымолвить при твоем появлении.
Мы продолжали идти по дороге. Солнце еще не зашло за горизонт и я невольно отметил его медленный ход. Оказывается, я поспал прилично, если за это время оно проделало такой путь, а сейчас все еще не может скрыться.
— В этом вы правы, — терпеливо продолжал Пазикуу. – Но не забывай, мы все владеем вашими языками и это хорошая практика общения между собой. Не спорю, для полной картины и даже ради проверки, необходимо, как ты выразился, общение с оригиналом. А разве слабо зрячие, слепые не люди?
После этих слов у меня перехватило дыхание. Значит, они свободно все это время разгуливали среди нас, а мы их не замечали.
— И часто вы так практикуетесь?
— Постоянно.
— Хорошо, а как на счет нашей культуры, истории?
— О, это моя слабость! – Пазикуу расплылся в улыбке. Мне она не показалась обаятельной. – В этом, если можно так сказать, моя отрада. Есть общий курс, который проходят все без исключения прежде, чем определиться в жизни. Он включает в себя основные периоды развития земной цивилизации, включая культуру и науку. Это необходимо, чтобы понять свою историю. И в этом смысле нам повезло больше, чем вам. Льуана не единственная планета в нашей солнечной системе. Не единственная в смысле обитания разумных существ, то есть людей. В зависимости от расположения на орбите, структуры, климатических условий планет, жизнь на них зародилась в разные отрезки времени и развивалась, и развивается отлично друг от друга. Но это не значит, что люди на этих планетах генетически не совместимы. Есть морфологические, физиологические и множество других отличий, возникшие ввиду разности условий обитания, что, конечно, ни как не влияет на наше общее происхождение. Главное – мы одна семья. Вот только одного нашего «родственника» занесло черт знает куда, то есть «вас». Прошло много времени, прежде чем наши ученые смогли рассчитать куда занесло недостающие звенья с течением времени.