Запорошенный рай
Шрифт:
Караул обнаружился у входа в правую башню, мнутся что-то ребятки и явно нервничают. Смену ждут? В туалет приспичило? Тут двери распахнулись и из них вывалилась толпа солдат, они радостно гоготали и обменивались впечатлениями. Ну… я так думаю, ветер дул в их сторону и слов я не слышал. Но жестикуляция сомнений не оставляла — пьяные и веселые. Судя по всему и офицеры с ними. Павлина узнают по перьям торчащим из зада, а командира по этому же украшению, благородно венчающему шлем. Первым, оно понятно зачем — инстинкт продолжение рода требует. А вот вторым для чего понадобилось, да еще и в карауле — есть загадка великая. Может быть, что бы в них удобнее было целиться? И как прикажете штурмовать, если весь личный состав на стене, несмотря на неурочное время суток? Им и оружие не понадобится, шапками сверху нас закидают. Ага… Народ, размахивая бурдюками и кувшинами, резво умчался в левую башню. Особо изукрашенный индивидуум, толкнул речь перед караулом и величественно удалился следом за остальными. При этом его штормило не по-детски, но это уже частности. Стоило захлопнуться двери, как парочка оставленная на морозе, сблизила головы и зашушукалась. Правы мудрецы, утверждающие: «Нет ничего нового под солнцем». Я в своей жизни, немало подобных сцен видел. В самоход собираются придурки — к бабке не ходи! Сразу понятно, устав не для них написан. Нетрудно представить, что там деется: глазки блестят, ручонки подрагивают, ножки копытят. А выпить-то как им хочется!
Поудобнее оперся на лыжные палки и приготовился ждать. Солдатики меня не подвели, проявив чудеса гениальности и изобретательности — они подперли дверь в левую башню поленом! Потом, чуть ли не вприпрыжку, убежали в правую. Вот клянусь, если бы у меня маски на лице не было, челюсть точно бы в сугроб упала. Вот зачем? Кто мне может сказать — зачем?! Это же кем надо быть?! Они что надеются, что если никто выйти не сможет на стену, то все шито-крыто? Приспичит к примеру, офицеру до ветру сходить — он не обратит внимание на то, что дверь не открывается? Просто нет слов! Правда, прихотливым изгибам солдатской мысли, мне давно пора перестать удивляться. Я еще на планете Мир понял: имеешь дело с бойцами, учти — возможно все! И не потому, что они глупые — им скучно! Как высказался один ветеран про новобранцев: «Без животворящей оплеухи, как без пряников!» Сказал он это, густо пересыпая отдельные слова нецензурной бранью, но смысл тот же. Полный абзац!
Я поочередно ткнул рукой в фурий и скомандовал:
— Ты — за медведями. Ты — за мной. Время не ждет и плевать на обстоятельства. Шевелитесь!
Лыжи мягко скользили, я периодически поглядывал вверх — а ну как кто появится? Когда еще удача мне улыбнется? Нужно ловить момент! Ветреная красотка Фортуна не подвела, стена встретила полным безлюдьем. Почти неслышные звуки разгульной пьянки, меня мало смущали. В этот раз, к походу подготовился хорошо. Вынул из рюкзачка веревку с «кошкой» и без особых усилий закинул ее наверх. Отцепил лыжи и полез на стену. Ловкость у меня явно повысилась, навязанные через равные промежутки узлы неплохо помогали. Минута времени, и я перевалил через один из многочисленных зубцов с бойницами. Вытащил дробовик, присел на одно колено и осмотрелся. Никого! Отлично, продолжаем в том же духе! Дождался фурию и мы направились к сходням. Отличное название для подъемного моста, что бы Скользкому пусто было. Какие к черту сходни, да тут целый монструозный механизм! Снизу заметить его было невозможно, потому как эта зараза, лежала плашмя, примерно в середине. К разнообразным лебедкам, весьма популярным на Зиме, я уже приноровился. С ходу определил, что если покрутить вот тот вороток — полотно моста сначала приподнимет, выдвинет вперед над бровкой, а затем шваркнет одним концом об лед. Этот-то момент, смущает больше всего — а вдруг услышат? По привычке, потянулся почесать затылок, но рука наткнулась на капюшон маскхалата. Да чтоб вас — ненавижу гадский климат! Лето давай! Песок и одну завалящую пальму, хоть бы и в кадке — я на все согласный!
С другой стороны — чего время зря терять, медведи на подходе, пару минут продержимся. Махнул рукой фурии и мы принялись за работу. На удивление, особых усилий не потребовалось. Если бы не отчетливый треск стопоров, можно было бы считать, что операция идет как по маслу. Особенно учитывая, что детали густо им намазаны. Скорее всего, он и не был-то громким, просто в ночной тишине так казалось. Ну и естественно нервишки пошаливали. Самое смешное, что строители отрицательно относились к идее бряканья чего-либо на лед, такое только мне приходит в голову. Им в отличие от меня, сходни было жалко, а может часто ремонтировать их не хотелось. В общем, вытаскиваешь с обеих сторон «пальцы», и настил мягко и неторопливо съезжает по направляющим. Я в очередной раз поразился силе местной инженерной мысли. С таким-то багажом природных материалов, да сотворить этакое чудо. Явно, где-то здесь искин притаился, советы раздает и прикидывается хроникой. Благословляет людей именем Небесного отца на великие свершения, уродец силиконовый.
Медведи выскользнули на свет из темноты, словно призраки: ни тебе скрипа снега, ни звона доспеха — только белые тени стремительно плывут по воздуху. Я невольно залюбовался — идеальные убийцы! Кто сумеет противостоять им, кроме мифических чудовищ живущих в стране вечного мрака? Вместе мы сила! Но одной силы мало, нужна хитрость. Мы обязаны пройти по стране крулей с ревом и грохотом, а потом исчезнуть, прежде чем нас порвут на куски. С этим-то и проблема, задание безнадежное, как не крути. Мало кто вернется, если вообще сможет выжить. Я знаю, что мы сделаем. Все как всегда. Так, как я жил до этого и очень надеюсь, что стану жить дальше: Только вперед! Быстрее! Еще быстрее! Не останавливаться! Пока я жив — смерть для меня не существует!
Отряд поднялся на стену быстро и практически бесшумно, я подошел к Шраму и фуриям.
— Я иду туда, отправьте за мной одного медведя, для страховки, — махнул рукой в сторону правой башни. — Бойцов там всего двое, попробую взять языка. Вы штурмуйте противоположную. Пьяные они или не пьяные, не забывайте, с ними офицеры напичканные личинками. К тому же, дальше в ущелье стоит гарнизон, разведка сработала отвратительно, доверять полученным инструкциям нельзя. Поэтому — валите всех без разбора. Шрам руководит, фурии отстреливают тех, кто попытается спрыгнуть в сугробы с верхотуры. Когда я вернусь, хочу увидеть противника, раскатанного в тонкий блин. В средствах вас не стесняю. Предложения есть?.. Нет… Ну и ладненько — работайте!
Развернулся и пошел к дверям. Аккуратно потянул створку и заглянул, дальше шел небольшой закуток, буквально на толщину стены. За ним как всегда, теплоизолирующий полог из плотной ткани. Распахивать дверь во всю ширь, я не стал, сквозняк могут почуять, да и занавес наверняка пошевелится. Осторожно протиснулся в щель между створкой и косяком. Достал кинжал, пробурил в пологе небольшую дырочку и приник к ней взглядом. Посмотрим, чем у нас солдаты занимаются. Тут же захотелось сплюнуть. Каждый раз когда я думаю, что уже абсолютно все мерзости видел, жизнь сразу же убеждает меня в обратном. Понятно, почему бойцы сюда так стремились. Если описывать по порядку, то помещение выглядело следующим образом: круглая комната, метров этак сорок квадратных. Слева у стены, свалена груда тюков и свертков, напротив, у другой стены — куча голых трупов. Снизу лежат мертвые мужчины, сверху женщины. Какая из них выше, навскидку так сразу и не скажешь. Причина этого «великолепия», находилась посередине — алтарь с желобками для стока крови. Красивенький такой, ледяной, с резными завитушками густо покрытыми плесенью. И куда же девали кровь? На полу ее нет! Ответ находился в противоположном от дверей конце комнаты, там стояла статуя Кудесника. У ее ног расположилась бадья, в которой находилась явно не вода. То, что это именно Кудесник, я понял не стазу, больно густо и старательно, он был измазан этой самой кровушкой. Крули начали мне нравиться все меньше и меньше, что-то не похожи люди занимающиеся подобным, на невинных овечек. Слова Скользкого о постоянной потребности в рабах, приобрели зримые очертания. Оставим мебель и мертвяков в покое — чем же занимались живые люди? Естественно, моих ожиданий они не подвели. Один из бойцов стоял сбоку от алтаря, а вот второй усиленно трудился над девушкой, которая на нем лежала. Если кто-то другой мог бы подумать об оздоровительном и бодрящем массаже, то точно не я. Голова девушки свисала с края, и безвольно моталась из стороны в сторону, при очередном толчке бедер насильника. Я мог видеть ее лицо и оно было каким-то странным. А если быть совсем точным, абсолютно спокойным: ни тебе страдания, ни боли. Ясен пень — рабыня, им вообще по барабану, что с ними не делай. Я был не прав, понял после того, как боец довольно ухнул и отвалил в сторону. Натягивая штаны, он возясь с завязками, завел разговор с товарищем.
— Чего стоишь? Приступай.
— Да ну ее! Она же дохлая!
— А какая тебе разница? Тепленькая еще! И долго еще будет, нам до утра хватит, антифризка работает. Ты чего малец, в чистоплюи записался? Здесь армия сынок! Твои богатенькие папа с мамой, свежих шлюх тебе раз в неделю подгонять не смогут.
— Не было этого! — возмутился второй боец.
— Ну-ну… А-то мы не знаем, чем первородные занимаются. С любой готовы кувыркаться, лишь бы детей рожала. А с этим-то и не выходит! — он заржал. — Вот скажи мне малой, у тебя как и у остальных — на полшестого? На словах, вы все монстры в постели — как до дела доходит, сразу в кусты. Приступай, или рота узнает о твоей «небольшой» проблеме, — он мерзко захихикал.
— Ты пожалеешь, — с угрозой произнес новобранец и положил руку на рукоять сабли.
— Неужто у щенка прорезались зубки? — ветеран откинул с лица маску и осклабился, у него в руке появился пистолет. — Портупею в угол! Живо! А затем, ты исполнишь то, что тебе приказано! Ты поимеешь этот весьма симпатичный трупик и станешь одним из нас! Для особо тупых, я повторю — чистоплюям среди гвардейцев делать нечего! Либо ты с нами, либо твоя жизнь резко прекратится здесь и сейчас! Ты сам захотел стать гвардейцем, будь любезен закончить посвящение. Так постановил совет ветеранов, значит так и будет. Твой выбор? — он поднял оружие и прицелился молодому в лицо.
Пока я слушал этот в высшей степени познавательный разговор, откладывал на ум интересные факты. Ветеран сказал достаточно много. Получается, что крули — не все первородные. Точнее, есть первородные элитного сорта и все остальные. Этакие первые, среди равных. С сексом и возможно с размножением, у них дело швах, но это не мешает им нагибать остальное население. Что понятно последнее терпит с трудом и отыгрывается как может. В данном случае, богатенький сынок решил доказать, что он круче гор и выше облаков и подался в гвардию. Которую без всякого сомнения, набирают из отбросов общества и даже преступников. Те, не отличаются благородством манер и питают склонность к жестокости, во всех ее проявлениях. Что еще? Очень любят сбиваться в стаи и придумывать тайные ритуалы. Во-первых, они помогают быстро понять моральную крепость новичка. Во-вторых, вяжут почище крови на всю жизнь. Преподаватель в училище, читавший курс по примитивным человеческим обществам, особенно напирал на этот момент. В какое бы тайное сообщество ты не вступил, да хотя бы в банду, везде ожидает «прописка». Обычно, это как минимум неприятное унижение, а как максимум — заставят тыкать ножом в жертву, участвуя в совместном убийстве. Сделал? Наш человек! И обратной дороги не будет. Особенно, это касается агентов под прикрытием, вроде меня. Есть незримая граница, переступи ее, и те кто тебя послал, объявят тебя же преступником. После этого, дорога одна — стирание личности. Замечательный выверт логики чиновников! Внедрись, стань своим, но руки должны оставаться чистыми. Да ну?! А ничего, что при другом раскладе, выше мальчика на побегушках тебе не подняться? А как же столь нужная вам информация, позволяющая одним махом повязать всех? Она доступна только верхушке! Прежде чем в нее пробиться, необходимо стать таким же как другие, доказать преданность. А значит, этому желторотику предстоит незабываемый опыт некрофилии. Ну и что же ты сделаешь, как поступишь?