Запредельность
Шрифт:
– Клянусь Спасителем, почтенный арбитр, как судья вы мне нравились больше! – сказал Конрад своему соседу. Арбитр тихо покачивался – закрыв глаза и безумно улыбаясь. – Хотя, надо отдать вам должное: вы очень вовремя решили спятить. Ничего не скажешь – ловко!
Председательствующий вернул стражнику бокал, потряс над головой рукою, призывая к порядку. Толпа несколько поутихла, и судья продолжил:
– …Бывшему Верховному Магистру, запятнавшему себя ересью, была дана возможность молитвой заслужить прощение.
– Как вы себе это представляете?! – иронически произнес Ашоку.
На этот раз морок не ограничился взглядом: он сделал незаметное движение, после которого лицо мэтра исказилось болью, и он, наверное упал бы, не подхвати его морок за шиворот.
– …Именно он открыл ворота самозванцу, присвоившему себе имя самого Спасителя!
Наступила жуткая тишина. Толпа уставилась на оратора, словно увидела его впервые.
– Да-да! Самого Спасителя! Заморские враги хорошо все продумали, подослав самозванца, выдающего себя за самого…
В толпе начался тихий ропот. Лекс отчетливо слышал, как кто-то там, вне пределов видимости сказал неуверенно: «А вдруг и впрямь – сам Спаситель?..» «Где Спаситель?» «Папа, подними меня – я хочу посмотреть на Спасителя!»
– …запятнав себя кровью, попытавшись ввести братию во искушение и осквернив имя Спасителя. И вот я задаю вопрос? Какого наказания заслуживают эти чудовища в человеческом обличии?
Вопрос упал в тишину. Судья подождал несколько секунд и ощутимо занервничал: видимо, он ожидал другой реакции.
– Смерти! – взвизгнул он. – Они заслуживают смерти!
Толпа продолжала молчать.
– А который из них – Спаситель? – тихонько произнесла какая-то девочка. На нее испуганно зашикали.
Со стороны Верховного к судейском столу мелко засеменила сгорбленная фигура с головой, утопленной в капюшоне. Председательствующий услужливо перегнулся через стол, приложив ухо к раструбу капюшона. Фигура замерла неподвижно, судья же активно кивал, пока та не отправилась восвояси. Судья же распрямился и заявил:
– Суд Ордена суров, но справедлив. Последнее слово предоставляется самозванцу – тому, что легкомысленно и бездумно выдавал себя за Спасителя.
Толпа загудела. Зрители были определенно заинтригованы.
Но еще больше был ошарашен сам Лекс. Пока его поднимали на ноги и волокли в сторону судейского помоста, он мучительно пытался понять: в чем же подвох?
Когда судьи оказались прямо над ним, почувствовал легкое дежавю. Слишком часто в последнее время он попадает на подобные судилища. Впрочем, роли свидетеля и обвиняемого – слишком разные, чтобы целиком проникнуться сходством…
– Обвиняемый! Суд полагает, что вы были коварно вовлечены в чужие замыслы и не понимали ужасного характера своего преступления! Так ли это?
Лекс потерялся в собственных
– Хорошенько подумайте, обвиняемый! – добавил председательствующий, понижая голос и чуть склоняясь над столом. – Если вы скажете, кто был зачинщиком – смертная казнь может быть заменена пожизненным заточением…
Странное дело – у Лекса словно камень с души упал. Его просто хотели использовать в политических интригах: прилюдно обвинить бывшего Верховного Магистра Ашоку в заговоре – неплохой козырь в руках этой религиозной хунты!
И тут же, словно ниоткуда, пришли силы.
– Я согласен, – сказал Лекс.
Председательствующий чуть не подпрыгнул от радости. Крикнул:
– Внимание! Самозванец хочет сделать заявление!
Толпа впилась в Лекса взглядами. Похоже, именно ему предстоит стать главным героем сегодняшнего шоу.
Он набрал полную грудь воздуха – так, так, что заболели легкие – шумно выдохнул. И нырнул в тон.
Пробираясь на ощупь в пугающих просторах внутренней Вселенной, в то же время видел перед собой множество любопытных лиц, застывших в ожидании величайших откровений.
Деваться некуда – пришлось заговорить:
– Я никогда не выдавал себя за Спасителя. Честное слово. Так решили знающие люди, и… мне пришлось поверить. Дело в том, что на Землю надвигается беда. Может быть, даже не одна беда – две опасности так связаны и переплетены между собой, что я начинаю путаться. Все, чего я хочу – это помочь вам. Но смогу ли я это сделать? Не знаю…
– Это не Спаситель, – прервал его разочарованный голос из толпы. – Не знает он… А вот Спаситель знает! Спаситель все знает!
– Пусть скажет – что это за опасность? – робко предложил кто-то.
Но вмешался полный ярости крик председательствующего:
– Вы поняли?! Это самозванец! Смотрите, что у него было!
Он потряс над головой предметом, в котором Лекс с вялым удивлением узнал свой таймер.
– У него были вещи, проклятые Пришедшими! Вещи, которые Орден предал анафеме! Уже за одно это полагается самое суровое наказание!
И уже тише судья бросил Лексу отвратительным, ядовитым шипением:
– Ты упустил свой шанс, самозванец!
Лекс и так уже понял это: он так и не смок отыскать ту тайную дверь, что дает удивительную власть над людьми. Он вывалился из тона – опустошенный, подавленный. Слова судьи падали свинцовыми каплями, но ему казалось, все происходит уже не с ним:
– Итак, суд еще раз убедился в виновности подсудимых! В связи с этим суд выносит приговор: виновны! Виновны в ереси высшей категории! Постановляем: применить к преступникам высшую очистительную меру – очищение священным огнем!