Запредельность
Шрифт:
Казалось бы, толпа была готова к любому исходу. Но последние слова судьи заставили ее пораженно ахнуть. Кто-то кричал: «Как же так? Они сожгут Спасителя? Как же так…»
– Суд не считает возможным откладывать исполнение приговора и постановляет: произвести очищение немедленно!
Приговор Лекс воспринял с отстраненным отупением. Вокруг происходила какая-то мерзкая суета. Его куда-то тащили, к чему-то привязывали – а мозг, обессиленный бессмысленными поисками в запредельности отказывался воспринимать происходящее, как нечто реальное…
Его вернуло к жизни
Донесся голос судьи:
– … Проявляя человеколюбие, суд постановил освободить одного из осужденных. Пусть все видят милосердие Верховного Магистра Ордена…
Двое молодчиков в красных хламидах потащили вниз по деревянным ступеням арбитра. Тот визжал, хохотал и выкрикивал что-то нечленораздельное.
Внизу показались еще двое в красном – с горящими факелами в руках. Даже здесь Лекс чувствовал отвратительный смрад горящей смолы…
– А сейчас… – начал было судья с особой торжественностью.
Но что-то вмешалось в его речь.
Дрогнули под ногами доски эшафота. Мелко задрожала земля. И где-то за спиной раздался раскатистый грохот, а следом – нарастающий вой, совершенно чуждый этому миру…
Не нужно было оборачиваться назад, чтобы понять, что происходит.
– Храм, Храм!!! – кричали в толпе.
Вопили от ужаса и падали ниц послушники, цепенели стражники, недоуменно оглядывались мороки.
А толпа тянула руки к эшафоту и вопила:
– Спаситель!
– Прости нас!
– Не гневайся!
– Пощади!
Но гул все нарастал, переходя в пугающий рев. Толпа стала разбегаться. Исчез куда-то Верховный Магистр вместе со своей свитой, растворился суд, смело палачей вместе с чадящими факелами.
Последними приговоренных покинули равнодушные мороки.
И словно в странном, удивительном сне с неба ударил горячий ветер и площадь накрыло гигантской тенью. Наверное, оттуда, снизу, происходящее действительно выглядело ужасным.
Но Лекс смотрел в небо – и смеялся.
Часть пятая
Кнопка возврата
1
Ему вновь снился айсберг.
Серый. Мертвый. Словно бы и не изо льда вовсе, а из пыльного потрескавшегося гипса…
Открыл глаза – и долго, неподвижно пялился в плоскость потолка. Не хотелось думать, вставать, одеваться… Ничего не хотелось.
Он здорово сдал с момента своего счастливого спасения. Наверное, стоило радоваться каждой минуте жизни, наслаждаться каждым вздохом, каждым глотком воды, взглядом любимой женщины…
Ничего этого ее было. Где-то внутри – в нервной системе, в мозгу, в тонкой, неуловимой структуре, именуемой душой – сгорели какие-то центры, незримые связи, отвечающие за ощущение жизни. Последняя отчаянная попытка предстать перед толпой и палачами в образе Спасителя выжала
С тупым равнодушием вспоминал эпизоды последних часов, ставших кошмаром и потрясением для одних и чудом избавления от мук – для других.
…Как разбегается с площади глупая испуганная толпа, как превращаются в трусливых крыс грозные, непреклонные судьи, как рушится древний храм и с ним – целая эпоха в жизни второй Земли.
…Как из руин, в струях раскаленного воздуха, сметая остатки камня и пыли, величественно всплывает огромный космический корабль. Как он неуверенно поворачивается вокруг центральной оси – и опускается рядом с дымящимися остатками Храма…
Как какой-то незнакомый мальчишка в послушнической хламиде, с глазами полными страха и обожания, освобождает приговоренных от пут и протягивает освобожденному им Спасителю странный предмет с горящими красными цифрами, после чего падает ниц, словно перед живыми богами. И двое, освобожденные, но опустошенные близостью смерти, молча следуют за Лексом, который, пошатываясь, шагает к какому-то старику, припавшему к могучей опоре корабля…
…Как за ними, чудом избежавшими жестокой смерти робко следует группа людей во главе с парнишкой-освободителем. К этой группе подходят новые и новые люди, и когда, плотно закрыв люк и взревев двигателями, корабль отрывается от поверхности – все зачарованно смотрят вверх.
…Как посещает полная иронии и грусти мысль о рождении нового мифа – о пришествии, муках и вознесении Спасителя. Мифа, что когда-то обрастет новыми, самими неправдоподобными легендами, за догмы которого будут сражаться и гореть на кострах храбрецы и фанатики…
Если, конечно, этому «когда-то» суждено наступить.
…Мысль о приближении «часа икс» прояснила сознание и придала сил. Лекс поднялся с койки. Взглянул в зеркало. Даже не удивился, встретив в его глубине морщинистое лицо старика. Лишь усмехнулся с горечью.
Расплата. Обратная сторона сомнительного дара доктора Сапковского. Возможно, все это не более, чем ошибка гения. А может, виновата самонадеянность простого, ничем не выдающегося парня, вообразившего себя суперменом.
Сейчас все это не имеет значения. Продолжительность жизни для него измеряется не годами, и даже не месяцами. На руке тревожно алеют символы таймера, возвращенного юным освободителем. Но и безо всяких приборов остро, даже болезненно ощущается внутренний хронометр, отсчитывающий оставшиеся дни, часы, минуты…
Собрав в кулак остатки решимости, отправился на поиски остальных. Наверное, он один чувствовал себя столь усталым и разбитым. Потому, как все уже собрались на центральном посту.
Первой его увидела Джи. И не смогла сдержать тихого вскрика. Прикрыла рот ладонями, в страхе глядя на Лекса.
– Согласен, я не в лучшей форме, – криво улыбнулся Лекс. – Кто-нибудь нальет мне пятисотлетнего кофе?
– Я должен это сделать, – твердо сказал Конрад.
– Да, да, мессия, не возражайте, – настойчиво говорил Ашоку. – Конрад всего лишь исполнит свой долг…