Запретная женщина
Шрифт:
– Какое похвальное старание, – сухо заметил Джек.
– Вы мне за это платите, забыли?
– Да, конечно. – Он выдержал паузу. – Забыл.
Эшли спрятала обиду под маской равнодушия, хотя щеки заливал предательский жар. Ей хотелось очутиться за миллион миль отсюда, где-то, куда не достанет тяжелый взгляд черных глаз Джека. Но она должна была показать, что ей все равно, что она выбросила тот поцелуй из головы и больше не собирается о нем вспоминать. Их с Джеком отношениям следовало вернуться к чисто профессиональной схеме «начальник – подчиненная». Ну и что, если однажды ему почти
– Удачно съездили в Лондон? – вежливо спросила Эшли.
Джек тихонько процедил что-то сквозь зубы, ощутив, как начинает разворачиваться туго скрученная пружина его вожделения. Он внезапно понял, что жгучая потребность обладать Эшли никуда не делась, несмотря на все его старания. И он все еще переживал ее отказ, хотя уговаривал себя, что такое развитие событий было наилучшим для всех. Но разумные доводы оказались не в силах замедлить лихорадочное биение его сердца или предотвратить прилив крови к паху.
Джек посмотрел в лицо девушки, отметив, что она не стала приукрашать себя косметикой к его приезду.
– Мне кажется, ты бледнее, чем обычно.
– Неужели?
– Белая как мел. Ты хорошо себя чувствуешь?
Эшли с трудом подавила желание нагрубить своему работодателю. Сказать ему: «Конечно нет! Я чувствую себя отвратительно, потому что кое-кто обошелся с моими чувствами так, словно они ничего не значат! Внушил мне мысль, что я ему интересна, а когда это не сработало, начал обращаться со мной как с пустым местом и навез полный дом хихикающих женщин!»
Но Эшли постаралась бы не ревновать, даже если бы их отношения давали ей на это право. По ее наблюдениям, ревность могла только навредить человеку, который ее испытывал и тем более выражал. И было бы совсем уж глупо терзаться ею из-за мужчины вроде Джека, живущего по законам другого мира. Даже не то что мира, а другой Вселенной.
– Со мной все в порядке. В полном.
– Да? – Джек склонил голову набок, в глазах вдруг заплясали чертики. – Скучала по мне?
Эшли прикусила губу. Со стороны Джека было так несправедливо задать этот провокационный, далеко выходящий за рамки приличий вопрос! Как она могла ответить? Джек был достаточно проницателен, чтобы распознать откровенную ложь, поэтому девушка решила ограничиться полуправдой и молиться, чтобы ее лицо не отразило ни грусти, ни сожалений, которые она испытывала. Если он поймет, что Эшли все еще продолжает страдать из-за произошедшего, сочтет ее совсем уж безнадежной мокрой курицей.
– Дом был очень тихим без вас.
– Никто еще не оценивал эффект моего присутствия или отсутствия подобным образом. Это было да или нет?
– Что-то среднее.
– Ох, Эшли, как больно может ранить изобретенный тобой вид честности. – Коротко улыбнувшись, он кивнул на ее рабочий стол. – Оставь это. Мы скоро будем ужинать.
– Вы и ваши друзья из Лондона?
– Так-так. Кто опять сплетничал – Кристин или уборщики?
– Вообще-то я слышала, как вы все приехали.
– Ну конечно. – Джек заметил, что плечи девушки понуро опустились. – Ты же составишь нам компанию?
– Нет. Я не могу. Я…
– Ты что? – перебил он насмешливо. – Поужинаешь бутербродами в уединении своей комнаты? Или проберешься на кухню и подъешь остатки, пока мы пьем кофе у камина?
«Он думает, моя простота развлечет великосветских гостей? – подумала Эшли. – Или наказывает меня за то, что я не поддалась ему?» Нежелание участвовать в фарсе ясно отразилось в ее взгляде, но Джек был непреклонен.
– Жду тебя внизу в восемь.
– Это приказ?
– Приказ. Я понял, что свободы выбора тебе лучше не давать.
– А если я скажу, что не голодна?
– Я отвечу, что это не имеет значения. Люди ходят ужинать в гости не для того, чтобы утолить голод. Я хочу видеть тебя за столом, Эшли, поэтому иди переодеваться.
И он удалился из кабинета, оставив Эшли в полном замешательстве. А что, если она просто не появится? Мысль была соблазнительной, хотя девушка понимала – терпение Джека нельзя испытывать до бесконечности. С него станется взять комнату штурмом и давить на нее до тех пор, пока она не подчинится. Эшли неохотно поплелась принимать душ, слушая разносящийся по дому звонкий женский хохот.
Ревизия скудного гардероба заставила ее скорчить гримасу. У нее отродясь не водилось нарядов, годящихся для званых ужинов в домах миллионеров, поэтому Эшли остановила выбор на единственном условно презентабельном платье, которое по ее меркам могло считаться парадно-выходным. Оно выглядело прилично, но было таким неброским, что она могла появляться в нем на людях снова и снова, и никто никогда не вспоминал, что видел ее в этом наряде раньше.
Серый шелк, дополненный ниткой фальшивого жемчуга, скорее обтекал, чем обтягивал ее фигуру. Как обычно, Эшли убрала волосы назад, но сделала прическу более мягкой и женственной. Пусть Джек видит в ней всего лишь бесправную временную секретаршу – за ужином Эшли не хотела выглядеть так, словно в любой момент готова начать стенографировать.
Спускаясь по лестнице на звуки оживленной беседы, Эшли пыталась справиться с волнением. Она напоминала себе, что ей доводилось переживать более серьезные испытания, чем ужин с небольшой компанией незнакомцев. Вспоминала первые встречи с новыми опекунами, которые, как Эшли с болью осознавала, брали ее к себе только ради дополнительных денежных пособий и льгот. Больнее всего было видеть разочарование на их лицах, когда они понимали, что доставшийся им ребенок лишен каких бы то ни было привлекательных черт.
– А вот и Эшли. – Джек сузил глаза, заставив девушку испугаться, что она ошиблась с выбором туалета.
Скорее всего, так и было, потому что в сравнении с двумя другими женщинами Эшли сразу почувствовала себя бледной молью. Тугое алое платье изящной брюнетки перекликалось с цветом ее длинных ухоженных ногтей, а блондинка оделась в голубое под цвет глаз. Еще одним гостем Джека оказался элегантный молодой человек с рыжеватой шевелюрой и озорным выражением лица. Все трое встретили появление Эшли улыбками, и она нашла в себе силы улыбнуться в ответ.