Запретное знание. Прыжок в мечту.
Шрифт:
Мори не заметила странной нетвердости взгляда Ника – она была поглощена едой. Каша была сладкой. Несмотря на потребность в калориях, Мори ела не спеша, чтобы желудок мог привыкнуть к пище после долгого воздержания.
– Между прочим, на этом планетоиде у него приличный арсенал. Там еще есть и другие корабли. Я имею в виду, кроме кораблей Купюры. Любой, кто имеет с ним общий бизнес, будет драться на его стороне. Таковы его условия. Впрочем, другие корабли делали бы это без всяких условий. Проходимцы всех мастей слишком в нем нуждаются… Ты никогда не была на Малом Танатосе.
– Все работают на Амнион, – пробормотала Мори.
– Нет, – ответил Ник, скорее весело, чем раздраженно. Они лишь пользуются тем, что Амнион платит им деньги. Военный спекулянт – старая и почетная профессия. И не их вина, что игра идет в одни ворота. Не их вина, что у Амниона нет своих преступников, которые занимались бы тем же бизнесом в ближнем космосе. – Без всякого перехода, словно продолжая начатую тему, Ник добавил: – Мори, я хочу, чтобы ты занялась со мной любовью. Никаких зонных имплантатов, никакой лжи. Я хочу, чтобы ты продемонстрировала, на что способна, когда ты откровенна.
От неожиданности Мори уронила ложку. Та со звоном упала на пол.
– Если ты заставишь меня поверить, что достаточно сильно хочешь меня, – закончил Ник свою мысль, – я тебя отпущу.
Проклятье! Так оно и есть! Мори едва не разрыдалась.
Затем страх вдруг породил в ней гнев. Мори подняла голову и в упор посмотрела в черные глаза Ника.
– В таком случае, тебе лучше отключить меня прямо сейчас, – сказала она. – Лучше убей меня, потому что одна мысль о том, что ты будешь до меня дотрагиваться, выворачивает меня наизнанку.
Горячность Мори, казалось, не произвела на Ника никакого впечатления. Его взгляд по-прежнему то уходил в сторону, то снова останавливался на Мори. Впрочем, уголки его губ задергались, а бледные шрамы слегка порозовели. Но в остальном Ник демонстрировал полное спокойствие. На лице появилась мягкая, почти прощающая улыбка. Казалось, его былые сомнения, остались далеко позади.
– Тогда я предлагаю тебе кое-что другое, – мирно проговорил Ник. – Если ты займешься со мной любовью от всего сердца – всего один раз, чтобы я понял, что это такое, – я позволю тебе поговорить с твоим выродком. Черт возьми, я даже позволю тебе с ним увидеться! Остаток дня вы сможете провести в объятиях друг друга.
«Дэйвис! – в смятении подумала Мори. – Это шанс поговорить с ним, шанс не дать ему сойти с ума, шанс продолжить дело моего отца».
– Похоже, я тебя недооценила, – сказала она, в упор посмотрев на Ника. – Ты все больше становишься похожим на Энгуса Термопайла. – Мори вдруг с легкостью произнесла это имя.
На мгновение улыбка Ника превратилась в оскал. Или только показалось? Через секунду лицо Саккорсо приняло прежнее безмятежное выражение.
– Похоже, действительно, – заметил он таким тоном, словно разговаривал с лучшим другом. Ник медленно, чуть ли не нехотя, вынул из кармана пульт управления зонным имплантатом. – О, не волнуйся, я им не воспользуюсь. Не хочу, чтобы ты снова оказалась в беспамятстве. Не собираюсь я и склонять
– Слушаю, – донеслось из громкоговорителя.
– Соедини нас с нашим гостем. Им нужно потолковать. Она беспокоится. А этот несчастный сукин сын, наверное, тоже себе места не находит?
– Да, – ответила Мика.
Когда Ник отошел от устройства связи, индикаторы показывали, что оно осталось включенным.
Небрежно подойдя к койке, Саккорсо поправил поудобнее подушку, сел, облокотившись о нее, и вытянул ноги. Казалось, Ник собирался вздремнуть. Улыбаясь удивленной Мори, Ник махнул рукой в сторону устройства внутренней связи.
Во рту у Мори снова пересохло. Выпитого кофе и съеденной пищи, видимо, оказалось недостаточно, чтобы она оказалась готовой к новому повороту событий.
– В чем дело? – проглотив подступивший к горлу комок, спросила Мори.
– Если бы ты не была так занята моей оценкой, – мирно ответил Ник, – я бы сказал, что в тебе. Однако при сложившихся обстоятельствах, тебе вряд ли стоит об этом беспокоиться.
Саккорсо вновь указал на устройство связи.
– Мори? – донесся беспокойный голос Дэйвиса. – Ты там? Что происходит? Он позволил нам говорить?
Парализованная страхом, Мори в ужасе уставилась на Ника. Она не могла ни говорить, ни думать. Ей захотелось броситься на него – да просто убить. Не потому, что она верит, что может одержать верх в единоборстве, а потому, что когда он защищается, ее отчаяние и страх исчезают.
– Дэйвис, это Ник, – возвысил голос Саккорсо. – Мы с Мори в ее каюте. Я позволил ей с тобой поговорить. Канал не прослушивается. Кроме меня, вас никто не услышит. Но, по-моему, она мне не доверяет. Может быть, ты на нее повлияешь.
– Мори, – тут же ответил Дэйвис, – не верь ему. Он что-то замышляет. – Теперь в нем говорил его отец. – Возможно, он что-то хочет узнать из того, что ты мне можешь рассказать. Не говори ничего, пока не уверена, что твои слова не обернутся против нас. – Дэйвис говорил убежденно, как может говорить только подросток. И в то же время по его голосу можно было заключить, что он растерян и одинок, как может быть одинок только подросток, – Мори, – спросил он, – ты в порядке? Ты все, что у меня есть. Береги себя.
«О, сынок! От чего беречь, если знаешь – что-то случилось, но не знаешь, что именно».
– Как ты перенес торможение? – Ник по-прежнему улыбался. – Не знаю, не забыла ли Лит тебя предупредить. Ты мог наставить себе синяков.
– Никто меня не предупреждал! – огрызнулся Дэйвис. – Наверное, ты сам велел ей этого не делать. Если бы я налетел на переборку и проломил себе череп, ты бы избавился от многих проблем. Но когда уменьшилась внутренняя гравитация, я понял, что что-то должно произойти.