Запретные удовольствия
Шрифт:
У нее уже накопился целый список вопросов, ответы на которые следовало бы получить.
– Мы могли бы наслаждаться друг другом целую вечность, – продолжала Полли. – Даже на расстоянии мы чувствовали это. Именно это приводило тебя на пристань всякий раз, когда ты знал, что там появлюсь я. Именно это заставляло меня приходить туда и искать тебя. Можешь назвать это чувство страстью… или любовью с первого взгляда, но мы приходили, смотрели друг на друга и желали друг друга.
– Ты умеешь красиво говорить, – пробормотал Нэсти. – А для меня
– Я как-то не замечала.
– Да, кажется, с тобой все мои проблемы исчезают. – Нэсти прижал ее к себе покрепче и стал гладить ладонью по спине. – Поцелуй меня, Полли, – сказал он, с минуту помолчав.
«Поцелуй меня, Полли». Такая простая просьба, а так трудно выполнить!
Полли уткнулась носом в его шею и ощутила, как по телу Нэсти пробежала дрожь. Она обняла его за плечи и снова взглянула на него. Он закрыл глаза, и она молча разглядывала его мужественное, суровое лицо – лицо сильного и решительного человека. Но сейчас его глаза были закрыты, они не сверкали, как янтарь в лучах солнца; он ждал, он не давил на нее, предоставив ей самой сделать выбор.
Полли прикоснулась губами к его губам. И услышала его вздох, почувствовала вкус мяты.
– Жвачка? – спросила она, отстранившись. – Я целую мужчину, у которого во рту жевательная резинка?
Нэсти рассмеялся. Он замечательно смеется, подумала Полли, радуясь в душе, что Нэсти не часто это делает в присутствии посторонних. Она тут же разозлилась на себя за эти мысли, потому что теперь стало ясно: она желает его, он нужен ей.
– Я проглотил ее, – сказал Нэсти и коснулся кончиком пальца ее носа.
– Жвачку?
– Ага.
– Но у тебя же внутри все слипнется.
Он снова рассмеялся и произнес сквозь смех:
– Молчи и целуй меня, пока у меня есть настроение.
Полли многозначительно взглянула на его джинсы и заметила:
– Я бы сказала, что ты уже давно в настроении.
Нэсти перестал смеяться и проговорил нравоучительным тоном:
– Кажется, я как-то раз сказал тебе, что порядочные женщины не замечают подобных вещей.
– Имеется в виду, что они все замечают, но помалкивают? Еще хорошо, что мы оба одеты.
– Ты так думаешь? – проговорил он бархатным голосом.
Она закрыла глаза и запустила пальцы в его волосы. Затем прижалась губами к его губам.
Полли никогда раньше так не целовалась. Последовав примеру Нэсти, она воспользовалась не только губами, но также и языком. Ее наполняла чарующая музыка, которая, казалось, лилась прямо из сердца. Полли могла бы поклясться, что слышит ритмичную мелодию, от которой вибрировала каждая клеточка ее тела.
Когда она, наконец, отстранилась от него, чтобы перевести дух, Нэсти осторожно взял ее за подбородок и, приподняв его, уткнулся лицом ей в шею. Бережно, словно опасаясь причинить боль своими огромными руками, он обнял ее за плечи.
– Это было восхитительно, – проговорила Полли грудным голосом. – Мне нравится целоваться с тобой.
Нэсти усмехнулся:
– Зажигаю? Моя милая Полли, да я и сам весь в огне. А некоторые части моего тело прямо-таки готовы взорваться.
Полли покраснела от удовольствия.
– Ты считаешь, что нам следует притушить наши костры? – спросила она.
– Но ты ведь понимаешь, что мы горим не оттого, что в доме слишком жарко, – ответил Нэсти, прижимаясь носом к ямке над ее ключицей. – Тебе не кажется, что причина стара как мир? По-моему, это называется страстью.
– Может быть, это только ее пробуждение? – предположила Полли.
– Да ты, оказывается, скромница. А я-то уже хотел разоблачиться.
– Даже не верится, что мы сейчас могли бы раздеться, – усмехнулась Полли. – Как все странно…
– Милая, ты и представить себе не можешь, как я счастлив…
– А тебе не кажется, что мы слишком много говорим?
– Такое бывает иногда. От волнения.
Она глубоко вздохнула, так что ее бюстгальтер плотно обтянул набухшие соски.
– Я заставила тебя поволноваться? Прости…
– Но это очень приятное волнение. Во всяком случае, я так считаю. И все же… хотелось бы снять рубашку, прежде чем я заживо сгорю.
– Да, конечно. Но ты, наверное, хотел бы пойти в спальню?
Нэсти пристально посмотрел на нее:
– Очень хотел бы.
Полли затаила дыхание.
– Знаешь что, – сказала она, наблюдая за его реакцией, – ты сними ее прямо здесь. Мне кажется, будет не хуже.
– А почему бы тебе самой не снять ее с меня?
– Ну, если ты этого хочешь…
– Я очень этого хочу.
Полли стала медленно и осторожно расстегивать пуговицы на его рубашке: казалось, она внимательно разглядывает каждую из них. Когда ее пальцы оказались уже у пояса его джинсов, она замешкалась, не зная, как поступить.
– Вытащи ее, – предложил Нэсти.
Она взглянула на него с сомнением.
– Не бойся, просто вытащи рубашку из джинсов.
– Да, конечно…
Полли поспешно выполнила его просьбу. Манжеты на его рубашке были завернуты. Она отвернула их, затем распахнула на нем рубаху… и снова замерла. Полли никогда не задумывалась над тем, что именно заводило ее в мужчинах. Она слышала, что некоторым женщинам нравятся мужские ноги или грудь, как многим мужчинам, например, нравятся пышные женщины. Но теперь она поняла: ее, Полли Кроу, сводила с ума именно мужская грудь.
– Какие проблемы? – спросил Нэсти.
– Проблема – твоя грудь.
Нэсти в недоумении сдвинул брови и взглянул на свою грудь.
– Твоя грудь заставляет меня чувствовать… О, это ужасно! Она заводит меня, даже если я просто гляжу на нее. Нам лучше остановиться.
– Нет-нет, не надо. – Он чуть наклонился, стащил с себя рубашку и швырнул ее в угол. – Мужчина должен максимально использовать свои преимущества. Если моя грудь является таким пунктиком для тебя, я всегда буду ходить без рубашки.