Запретный Мир
Шрифт:
— Ох, что ж за проститутка, ох уж мне! Да растудыть ее через моржовый хрен!
— Да ты чего, Петрович? — кричали разбуженные ребята. — Чего орешь?
— Как тут не орать, гадюка какая-то на спине лазает и кусает, что клещами. Ох, уберите ж ее с меня!
Под этот шум Робин скользнул на прогалину, призраком возник за спиной присевшего лазутчика, приставил ствол к стриженому затылку и спокойным голосом сказал:
— Отгадай с одного раза, что я приставил к твоей голове?
Шпион даже не дернулся и, не менее спокойно, ответил:
— Ну, даже не знаю. Неужели свой член?
— Ответ неверный,
При свете костра все с интересом разглядывали таинственного незнакомца. Тот оказался невысок, светловолос, с простой внешностью, не поддающейся описанию. Только глаза были необычными, тускло голубыми, холоднее льда и одновременно с доброй, веселой искоркой. Широко улыбнувшись, он обратился к Петровичу:
— Вечер добрый, нельзя ли погреться у вашего костра?
— Волчья пасть тебя согреет, — не очень дружелюбно пробурчал егерь.
— Почему за нами следил? — спросил Робин.
— Я же не знал, что вы такие замечательные ребята. Вот и присматривался.
— Пистолетик у тебя больно интересный, у меня такой же. Ничего по этому поводу сказать не хочешь?
— У меня есть разрешение.
— Покажи.
— Я его дома забыл, а твое где?
— Что-то мне подсказывает, оно там же, где и твое. Ты один?
— Вы почти первые, кого я тут видел.
— Что значит — почти?
— У меня была волнующая встреча с местными туземцами, но мы не сошлись характерами. Больше никто мне не попадался.
— Ладно, ночуй пока здесь, завтра сам решай, оставаться или дальше искать приключения. Звать-то тебя как?
— Можете называть меня Хонда.
— Хонда? — радостно гукнул Ахмед. — Слушай, какой хороший имя, совсем как женский! А нам здэсь жэнщин не хватает, мало их, ты понял?
— Да понял, — спокойно ответил Хонда, и поинтересовался. — Ты, стало быть, не успеваешь горячих парней обслуживать? Странно, такой задницы, как у тебя, на роту должно хватать. Ты не филонь, и в вашем коллективе будет царить любовь и согласие.
Горец вытаращил глаза, побагровел вареным раком и выдал на одном дыхании:
— Я твой папа имел, я твой дэдушка имел, я твой прадэдушка имел, я всэх твой прадэдушка имел и всэх их папа тоже, — выдержав паузу, он понял руку и, выпрямив указательный палец в наказующем жесте, торжественно закончил, — и я имел ишака, который имел тибя!
— Не знаю, не знаю. Выглядишь ты так, будто наоборот, они тебя все поимели, а ишак на это мероприятие еще и свою родню привел.
На Ахмеда жалко было смотреть. Его покинул дар речи, из горла вырывались лишь сиплые хрипы. Гигант вытянул руки, явно намереваясь уничтожить обидчика с максимальной жестокостью. Робин гаркнул во все горло:
— А ну успокоились, устроили тут вечер юмора! Спать! А то до рассвета не угомонитесь!
Ахмед притих вмиг, авторитет Робина для этого великана был непререкаем. Хонда благоразумно промолчал. Лагерь постепенно успокоился, и остаток ночи прошел без происшествий.
Глава 5
Утром поисковая группа в составе Петровича и Векши отправилась на прочесывание лесного массива. У избитого
Хонда вяло, без энтузиазма, помогал ставить шалаши, не переставая обдумывать свои дальнейшие планы, между делом доставая всех окружающих своим язвительным чувством юмора. К моменту возвращения Робина Ахмед уже практически созрел для совершения убийства в состоянии аффекта. Из информации, собранной по крупицам, Хонда понял, что его напарник мертв. Это его не особо огорчило, так как он давно смирился с тем, что люди смертны, и довольно многим сам помог отойти в мир иной, ранее природой назначенного срока. Сожаление вызывало лишь то, что покойный был человеком проверенным и надежным, такой здесь бы здорово пригодился.
Новые знакомые Хонде нравились все больше и больше, особенно интриговала его личность Робина. Сильные характеры в наше время попадаются не часто, а человека, с которым совершенно не хотелось спорить, он раньше вообще не встречал. Люди в маленьком коллективе подобрались один крепче другого, и под руководством такого лидера их шансы на выживание в этом мире довольно велики, а скромная помощь Хонды им не помешает.
Робин вернулся через несколько часов, притащив связку битых уток, приятно разнообразивших рацион. После обеда он немного позанимался с Сатой, попытался провести примитивную беседу, но словарного запаса не хватало. Освоившаяся девочка при свете дня практически ничего не боялась и даже рискнула попросить колчан, с восхищением принялась рассматривать стилизованное изображение рыцаря, тисненое на коже. Робин достал книгу, протянул ей, раскрыв на изображении какого-то животного. Сата потрясенно охнула, а когда парень листнул страницы, засмеялась, забыв обо всем на свете.
Рядом присел Хонда, задрал голову, разглядывая синь небес и, скривив губы в легкой усмешке, произнес:
— Ты бы с ней еще в куклы поиграл.
— Хорошая идея, я обязательно ею воспользуюсь.
— Странноватый ты какой-то. На баб ваших пленных ноль внимания. Эта красотка, я вчера видел, сама перед тобой хотела раздеться, так не позволил. Может у тебя с Ахмедом роман?
— Да нет, он не в моем вкусе.
Хонда улыбнулся чуть пошире, ему понравилось непоколебимое спокойствие этого человека, он лишний раз убедился, что не ошибся в нем.
— Значит, к бабам тебя не тянет, мужики не нравятся, что же остается? А, понял, ты, наверное, онанизмом занимаешься?
— Верно догадался, занимаюсь. Два раза в день, утром левой рукой, вечером правой.
Хонда обескуражено притих, размышляя, стоит ли вводить в бой орудия главного калибра, или этот человек непробиваем в принципе. Однако Робин сам прервал его рассуждения:
— Послушай, Хонда, я не знаю, кто ты такой и откуда взялся, да и не очень хочу знать. Мы посмотрели друг на друга, оба прекрасно поняли, кем являемся и чего ждать от каждого. Так уж вышло, что главный здесь я и думать мне приходится не только за себя. Я не могу позволить, чтобы ты шатался по лагерю, как не очень желанный гость. Ты или с нами, или уходи. Оружие тебе вернут.