Запретный Мир
Шрифт:
Из кустов тенью появился Петрович, осуждающе покачал головой:
— Вы еще песню хором затяните. Поворачивать надо, деревня там, над самой рекой.
— Большая?
— Девятнадцать домов. Суета там нездоровая, больно много мужиков шатаются, дубинами разными помахивают. И что интересно, морды злые, как у гестаповцев. Как бы до беды не дошло.
— Ладно, пойдем к остальным, надо обойти это препятствие.
Основной отряд затаился в пятидесяти шагах. Услышав новости, все опечалились, делать крюк не хотелось. Но связываться со злыми мужиками хотелось еще меньше. Пришлось удалиться от реки, на обход ушло больше
— Похоже, кто-то из наших земляков впереди шустро чешет. Обувка совсем на местную не похожа. Если поднажать, быстро нагоним, времени всего ничего прошло.
Отряд прибавил ход, но и неизвестный земляк оказался крепкой закалки, нагнать его удалось только почти под вечер. Сперва егерь, шедший впереди, поднял руку, останавливая дозор.
— Что там? — шепнул Робин.
— Вона он, за тем деревом сидит, отдыхает. Вишь, нога выглядывает, в кроссовке белом.
— Ладно, пойдем знакомиться с этим скороходом.
Услышав деликатное покашливание, незнакомец вскочил, как ошпаренный, быстро развернулся. Перед ними замерла молодая женщина с крепкой, спортивной фигурой, одетая в короткие шорты и обтягивающую безрукавку ядовито-оранжевого цвета. Короткая стрижка, миловидное лицо, испуганные серые глаза. Петрович одобрительно крякнул, Робин улыбнулся и заговорил:
— Привет! Мы за тобой уже часа четыре бегаем. Быстро же ты ходишь.
— Как вы меня напугали, я думала, это они меня догнали. Ой, сколько же вас!
Из кустов выходили другие члены отряда, незнакомку обступили со всех сторон.
— Кого ты назвала «они»? — заинтересовался Робин.
— Я в деревню местную зашла, выше по реке, пыталась объясниться с аборигенами. Сперва все было спокойно, потом появился какой-то худой мужик в черной хламиде, весь обвешанный мышиными черепами, а с ним несколько ужасных зверюг, все корявые, с единственным глазом, а рожи… Бр-р. Я их как увидела, сразу бежать. Меня пробовали поймать, но я вырвалась.
Петрович развернулся взведенной пружиной, крутанул карабин вокруг плеча, взял к плечу наизготовку.
— Берегись! — крикнул егерь. — Они уже здесь!
Робин схватил лук, не раздумывая. Вовремя, среди кустов замелькали уродливые фигуры циклопов, меж ними мелькали многочисленные аборигены с оружием в руках.
— Циклопов в голову бить! — заорал он, свалив первого.
Равномерно затрещал карабин, по ушам резанул женский визг. Робин успел выпустить шесть стрел, затем отбросил лук, враги были уже рядом. Выхватив меч, бросился им навстречу, длинным выпадом пронзил грудь аборигена, замахнувшегося топором, возвратным движением увел лезвие в сторону, зацепил живот другого. В шлем ударила стрела, наконечник разлетелся в мелкие осколки, Робин пропустил ощутимый удар в бок, доспех выдержал, но ребра загудели. Обернулся, но там уже делать было нечего, Ахмед снес копейщику голову. За спиной гиганта коренастый, бочкообразный лучник, криво скалясь, натягивал тетиву. Робин закричал, предупреждая джигита, но тут враг с криком присел на землю со стрелой в солнечном сплетении, а пробегавший мимо Пересвет добил его коротким, точным ударом в основание шеи.
В шуме схватки слух выделил девичий крик. Обернувшись, Робин увидел, что на прекрасную лучницу накинулись сразу двое, она отступала, пытаясь защититься своим игрушечным мечом. Парень умел двигаться быстро, но в этот раз превзошел самого себя. Первый противник умер стоя, не успев ничего понять, второй дернулся, когда брызги крови убитого товарища залили ему голову, но это было последнее, что он успел сделать перед смертью. Мельком кивнув перепуганной девушке, спаситель стал разворачиваться, и тут на его голову обрушился удар такой сокрушающей силы, что не выдержали застежки шлема, их сорвало, а сам Робин покатился по земле.
В глазах плыл искрящийся туман, на него надвигалась уродливая фигура циклопа, раскинувшая в стороны свои страшные верхние лапы. Чудовище спешило добить оглушенного противника! Робин пошарил рукой, пытаясь найти потерянный меч, и запоздало крикнул, увидев рванувшуюся сбоку тоненькую фигурку. Встав перед ужасным созданием, Сата подняла руки и пронзительно закричала:
— Нур! Атами горо хисар данато!
Монстр замешкался, недоуменно опустил лапы, но тут же, словно очнувшись, встряхнул головой, широко размахнулся, собираясь уничтожить столь незначительное препятствие. Но этой задержки Робину вполне хватило. В воздухе молнией блеснул нож, полет его завершился в глазнице чудовища. Циклоп хрюкнул, плетью уронил занесенную лапу, завалился на бок. Синхронно с ним упала Сата.
Противник дрогнул, началось повальное бегство. Гнаться за врагами в тяжелых доспехах было бессмысленно. Робин криком остановил Ахмеда, явно собиравшегося преследовать беглецов до полного истребления:
— Назад! Все назад! Ахмед, стоять, тебе сказано!
Бойцы замерли, выходя из боевой горячки. Мельком оглядев свое воинство, Робин облегченно вздохнул —, все были на ногах, только Сата неподвижно застыла на земле.
— Так, говорю всем. Посмотрите друг на друга, ищите раны. В горячке боя вы их сами могли не заметить. Анита, приведи в чувство Сату:
— А… а она живая?
— Конечно живая, просто в обмороке, побей по щекам, водой облей, очнется. Соберите все металлическое оружие, какое найдете. Стрелы мои не трогайте, я их сам вытащу. Шевелитесь, нам надо до вечера отойти отсюда хотя бы километра на два, вдруг они вернутся.
Серьезных повреждений ни у кого не оказалось. Ахмеду распороли бок, но рана была не опасной, хотя и кровавой, остальные пострадали гораздо меньше, спасибо доспехам, но ушибы и ссадины заработали все латники. Противник так легко не отделался, оставил более двух десятков убитых и тяжелораненых, а так же всех четырех циклопов.
Сата пришла в себя, но от пережитого ужаса ее не держали ноги. Робин понес ее на руках, отказавшись от помощи Ахмеда. Тому, конечно, было бы гораздо легче, но парню хотелось хоть как-то отблагодарить свою спасительницу, честно говоря, такого поступка ожидать от нее можно было менее всего. Да и Робин не заслуживал от своей пленницы такого самопожертвования. Тяжесть была невеликой, но и дорога не совсем близкой, под конец пути руки отваливались, но он никому не доверил свою ношу.
Привал устроили в стороне от реки, у маленького ручейка. Не вмешиваясь в отработанный порядок разбивки лагеря, Робин присел на ствол поваленного дерева, подозвал незнакомку. Рядом, грея уши, ненавязчиво замаячил Ахмед, делавший вид, что всецело увлечен заготовкой лапника: