Запретный плод
Шрифт:
– Марисса ниже Стэнли рангом?- проглотив смешок, спросила я, но Джош не успел ответить – мы подошли к дверям зала.
– Да, она ниже,- ответил Стэнли и посмотрел на меня.- Но без нее Система не сможет слаженно работать. Без каждого из фамильяров, служащих Верховной Ведьме, не собрать полноценный механизм – он остановится и рухнет. И важна любая деталь, даже самая мельчайшая. Так что, если учесть, сколько патрулей под моим командованием и контролем, Марисса где-то между захудалым шурупом и одной из шестеренок в огромной неусыпно действующей машине.
Понимающе кивнув, я улыбнулась и потянулась к Джошу:
– Он сравнил Мариссу с шурупом?!
– Это же Стэнли!- усмехнулся Джош.- Нас он, может, вообще с ржавыми гайками сравнивает.
Отпрянув от Джоша, я с осуждением взглянула на него. В мыслях у него было совсем иное. Об этом свидетельствовал тихий злобный смех и нездоровый блеск в каре-зеленых глазах.
– Вы хотели отодвинуть завесу светского бесчинства,- напомнил Стэнли, берясь за ручки дверей.- Прошу!
Приоткрыв двери ровно настолько, чтобы можно было заглянуть в зал, он отступил. Но едва я шагнула ближе, чтобы посмотреть, как они распахнулись от порыва ветра. Меня отбросило назад, я упала в объятия Джоша, а Стэнли ворвался в помещение. В распахнутые окна вылетали маги, обратившись в белый дым, опрокидывая в спешке столы, напольные вазы с цветами и бюсты. Музыка не успела отзвучать, а музыкантов уже и след простыл, брошенные бокалы с шампанским и вином еще не разбились о пол, а зал уже опустел. Красивый мозаичный паркет был усыпан конфетти и блестками, а посреди помещения, уперев руки в боки, стояла злая и обиженная Марисса.
Сжав губы в тонкую линию, Стэнли повернулся на каблуках и посмотрел мне в глаза:
– На сегодня вечеринка окончена. Приходите в другой раз.
Но я его уже не слышала – ноги сами вели меня в зал. Джошу ничего не оставалось, кроме как отпустить меня. Я шла, а опрокинутые стулья поднимались, скатерти ровно стелились на столах, вазы с цветами поднимались и вставали на место, как и бюсты. Те, что разбились, собирались по крупинкам обратно. Я шла, а под ногами не хрустела мишура – ее не стало. На окнах висели другие шторы, а под потолком мерцала хрустальная люстра. Та же, что и сейчас, но новее и ярче.
Слева зазвучала музыка, и я резко отпрянула - откуда ни возьмись, появился оркестр. За столами сидели дамы в пышных платьях, с высокими прическами, глаза слепило от красоты украшений, оттягивающих их уши и шеи. Но я быстро потеряла к ним интерес: впереди мелькнула тень. Повернувшись, я увидела перед собой мужчину, протягивающего мне руку. Я удивилась, но приняла ее и ахнула – на мне было небесно-голубое атласное платье с роскошной юбкой в пол и кружевной отделкой на глубоком вырезе. Подняв голову, вновь посмотрела на мужчину, но его лицо оказалось размытым.
Он кружил меня в танце, осторожно придерживая за талию. Лица, мебель, детали интерьера – все вокруг слилось в пестрое пятно без четких очертаний. Но один и тот же силуэт бросался в глаза и с каждым кругом прояснялся. Кавалер не интересовал меня, я ждала следующего витка танца, чтобы вновь увидеть другого мужчину. Он был одет в белую рубашку и черный костюм-двойку, держа руки за спиной, из дверей зала наблюдал за нашим танцем. Голубые глаза, излучающие тепло и грусть, следили за каждым моим движением. Тонкая бородка, прямые темно-русые волосы, на губах играла едва уловимая улыбка – он был красив той красотой, от которой сердце замирает. Вроде бы ничего особенного, но что-то в его внешности заставляло дышать чаще. В груди теплело, когда мы встречались взглядами. В какой-то момент захотелось оборвать танец, остановиться и последовать за голубоглазым мужчиной, но он опечаленно опустил голову и, развернувшись, покинул зал быстрым шагом.
Видение вытолкнуло меня в реальность так же резко, как и поглотило. Глаза заволокло пеленой слез Линетт, провожающей взглядом того мужчину. И последнее, что я помнила – как падаю в объятия Джоша. Голова шла кругом, я снова оказалась в зале после вечеринки, а в груди дрожала чужая боль.
– Третий раз за ночь,- сказал Джош и придушенно засмеялся.
Я подняла голову, чтобы видеть его глаза.
– Я снова их видела, но на этот раз на балу.
– Твой кулон светится,- кивнул он.- И глаза.
Послышался звук быстрых шагов, а миг спустя к нам подошел Стэнли. Плавно опустившись, припал одним коленом к полу и склонил голову. Заглядывая в мои глаза, он загадочно щурился. Марисса застыла посреди зала с растерянным видом, а когда захотела подойти ближе, Стэнли поднялся, так же плавно и быстро, и остановил ее небрежным жестом руки.
– Предлагаю отложить экскурсию по Университету на другой, более благоприятный день. Еще одно столь же яркое и детальное видение ослабит тебя и истощит морально.
Я хотела возразить, но Стэнли подавил мою волю тяжелым взглядом. Облизав пересохшие губы, я кивнула и позволила Джошу поддерживать мое усталое тело. Мы покинули помещение. Обернувшись, я посмотрела вновь в зал. Марисса с потрясенным видом изучала меня, но я ее не видела - перед глазами стояло лицо прекрасного мужчины….
Проводив нас до парадного холла, Стэнли остановился и испытующе посмотрел на меня.
– Я забыл выразить тебе благодарность, Эшли.
– Ты о чем?
– О твоем содействии в поимке домушников. И, между прочим, ты блестяще справилась с расследованием смертей магов.
Он улыбнулся, и я чувствовала, что искренне. Когда Стэнли улыбался, то превращался в милого и добродушного юношу с открытым взглядом, в котором можно было утонуть. Мне нравилось видеть его в образе простого парня без замашек начальника и высокомерных усмешек. Жаль, что редко выпадала такая возможность.
Улыбнувшись в ответ, я смущенно пожала плечами.
– Всегда, пожалуйста!
Глава 4
Впервые за долгое время ночью мне ничего не снилось. Короткая, но приятная передышка. Надев длинный, вязаный кардиган цвета пасмурного неба поверх белой футболки и джинсов, я спустилась на кухню. Налила себе чашечку кофе со сливками и подошла к окну. Солнце золотило пеструю листву, слетающую с деревьев от нетерпеливых порывов ветра. Они словно бабочки то кружились, то парили в воздухе. С тихим шорохом ложась на землю, застилали ее красно-желтым лоскутным ковром. Унылые вороны грелись на ветвях, тесно прижимаясь друг к другу. Пригубив крепкого горячего напитка, я поставила чашку на стол и укуталась в кардиган. На душе царил холод. Тоска, сосущая под ложечкой, заставляла чувствовать себя опустошенной. Тревожное ощущение не оставляло в покое. Обняв себя за плечи, я на миг прикрыла глаза и с выдохом отпустила напряжение. Нет, не стало легче. Я снова шагнула к окну, в очередной раз окинула взглядом привычный пейзаж. Дома, дорога, деревья – все, как обычно, ничего нового. Лучи света скользили по покатым крышам, переливались бликами на окнах. Безмятежная тишина, безоблачное небо, теплая грусть осени. Отчего же сердце так взволновано колотится? Я прильнула к стеклу, коснулась ладонями его прохладной поверхности. Что-то все же изменилось – справа, около калитки, почудился силуэт. Он стоял в покачивающихся тенях деревьев. В последнее время мне часто что-то мерещилось, но не на этот раз.
Силуэт шагнул на свет, остановился перед калиткой. Мою болезнь как рукой сняло. Это был Бен. Он поднял ладонь над замком и осторожно провел ею, не касаясь, будто испытывал себя и заклинание на прочность. Защитная магия должна была оттолкнуть его, причинить жгучую боль, но Шерман стоял, не шелохнувшись. Лишь его рука дрожала. Я же ощущала волнение магии, как потрескивающее электричество в натяжении проводов. Она не собиралась его впускать, но Бен не пытался вторгнуться на территорию дома без приглашения. Его, казалось бы, неброский, повседневный вид вызвал трепет в груди. На нем была черная кожаная куртка, надетая поверх серой футболки, темно-синие джинсы и черные спортивные ботинки. Особенность бэлмортов – выглядеть безупречно и желанно в любой одежде и ситуации.