Запретный предел
Шрифт:
— Как ваше здоровье? — осведомился король у него.
— Уже лучше, Ваше Величество, — с поклоном ответил тот и, поколебавшись, закончил: — Благодаря магам Академии.
— Хорошо, — кивнул король. — Вы нужны Ситгару, ваше святейшество. Кстати, господа, почитайте, что мне прислал Ниал.
Гроссмейстер и архиепископ внимательно прочитали послание короля Мироттии, после чего Адельядо сказал:
— Уверен, тилисские маги связи успели оповестить мироттийских коллег о нападении драконов. А об уничтожении своих боевых клириков во главе с Бронкуром Ниал уже и так знал. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять — следующая атака начнётся на мироттийцев.
— Гроссмейстер, у Ниала армия, почти не пострадавшая в битвах, — напомнил Юловар.
— Ну и что? — невозмутимо спросил Адельядо. — Уже одно то, что Одборг призвал Божий огонь, должно вселить ужас в сердца мироттийцев. А когда к делу подключились драконы… Думаю, если бы сегодня Ниал не дал приказ к отступлению, завтра такой приказ ему некому было бы давать. Он просто решил сохранить армию.
— Гроссмейстер, мне нужна связь с мироттийцами, — сказал Юловар.
— Ваше Величество, магов связи уничтожил лич, сейчас Академия не может никого выделить. Вот когда из южных городов вернутся команды…
— Мне связь нужна срочно, а соколы Ситгару больше не подчиняются. Я собираюсь послать к Ниалу гонцов. Как вы думаете, позволит ли он мироттийским магам связи приехать сюда?
Адельядо задумчиво пожевал губами и от-ветил:
— Гроссмейстер Вуднарт — тот ещё жлоб. Он может и не захотеть расстаться со своими магами. И королевский приказ ему не указ, извините за рифму. Пожалуй, я смог бы уговорить старого ворчуна.
— Я надеялся, что вы это скажете, гроссмейстер, — кивнул король. — Тогда выезжайте немедленно вместе с графом Криссом, который повезёт мой послание Ниалу. Охрану я вам выделю. Архиепископ, а к вам у меня тоже срочное задание. Вы должны покинуть Тирогис, и как можно скорее. Поедете в Мироттию, соберёте там Конклав и заставите его снять интердикт с Ситгара. Теперь, когда Бронкур погиб, а, возможно, и Тиагед тоже, вы сумеете без труда склонить на нашу сторону колеблющихся.
— Тем более, ты теперь отмечен личной печатью Единого, — усмехнулся гроссмейстер.
— Я поеду вместе с гроссмейстером, — тихо сказал Одборг. — Нельзя откладывать такое важное дело.
— Отлично, господа. Я знал, что могу на вас положиться.
Гроссмейстер и архиепископ вышли из королевского дворца молча. И только подойдя к каретам, архиепископ заговорил:
— Пророчество сбылось. Война почти остановлена. И всё возвращается на круги своя. Но теперь я не знаю, как мне быть, — поймав вопросительный взгляд гроссмейстера, Одборг пояснил: — Мы же с тобой раньше были, как два цепных пса — при каждой встрече готовы были порвать друг друга на куски. А теперь, когда ты и твои мастера проявили такое участие в поддержании веры в Единого у солдат, а твои врачеватели вытащили меня с того света… Я боюсь, что Конклав заклеймит меня, как еретика, поддерживающего нечестивую магию, потому что я собираюсь выступить в защиту магов.
— Ну, во-первых, магия не такая уж и нечестивая, — спокойно ответил гроссмейстер. — Ты в этом на личном опыте убедился. Никто из нас не пытается противопоставит себя твоему Единому. А во-вторых… на Конклаве ты не будешь защищать магов. Напротив, ты будешь клеймить нас всем, чем только можно. И даже неплохо было бы объявить святой поход против магов всех мастей — особенно против тех, кто состоит в гильдиях.
Челюсть архиепископа отвалилась от удивления.
— Ты спятил? — наконец сказал он. — Ты хочешь, чтобы я призвал церкви к уничтожению магов? Или я ослышался?
— Ты всё верно услышал, — довольно усмехнулся гроссмейстер. — Я уверен, что после таких воззваний от человека, которого выделил среди прочих лично Единый, все архиепископы не только поддержат тебя в этом, но и изберут предстателем. Тем более, что фанатик Бронкур сгорел по твоей милости.
— Но для чего всё это?
— Оди, магия гибнет. Ситгарская Академия практически растоптана в пыль. Я понимаю, что по большому счёту тебе нет дела до моих переживаний, но ведь ты сам видел, какую мощь могут применить маги на поле боя. Маги нужны Ситгару. А Ситгару, если ты не забыл, предстоит война с хивашским каганатом.
— Но как связан святой поход против магов и война против хиваши? — недоумевал архиепископ. — Ведь если я сделаю то, что ты просишь, это только усилит позиции пустынников.
— Ты не дослушал. Я предлагаю вот что…
Архиепископ слушал гроссмейстера и качал головой. Когда Адельядо закончил, Одборг развёл руками.
— Ты точно сумасшедший. Но, если ты уверен, я сделаю это.
— Конечно, не уверен, — раздражённо сказал гроссмейстер. — Но другого пути я не вижу.
— Мир сошёл с ума, — усмехнулся архиепископ. — Глава Академии призывает к войне против магов, а меня — первого священника Ситгара, делает соучастником и спасителем магии. А если твой план не сработает? Думаю, хиваши только возрадуются, когда маги не смогут уничтожать их мертвяков.
— Кстати, о мертвяках… — Адельядо сделал паузу, пристально глядя в лицо архиепископа. — Скажи, ты знал, что зомби, бродящие по всему Запретному пределу и около него, это дело рук Единого?
— Что-о?!! — вскричал Одборг. — Да как ты смеешь богохульствовать?!!
— Тише ты! Это не я придумал. Об этом сказал великий дракон Аид нашему адепту и вампирам.
— Ересь! — прошипел архиепископ.
— Да? Я раньше думал, что поднятие мертвецов происходит спонтанно из-за огромного магического потенциала, растраченного во время Величайшей битвы. Но тогда чем объяснить, что толпа зомби в несколько тысяч штук сначала собралась около поискового отряда, а затем, как по команде, рассосалась, когда там объявился Аид? Поднятые никогда себя так не вели. Слова дракона весьма похожи на правду: Единый охраняет подступы к порталу в мир демонов при помощи поднятых мертвецов. Между прочим, очень здравый подход — магии у него немерено, а зомби не нужны ни сон, ни еда, ни отдых. Идеальные часовые. Вонючие, правда. И тупые. Зато их много.
Архиепископ сердито посмотрел на мага, буркнул «Встретимся у меня через два часа» и пошёл к своей карете. Гроссмейстер поморщился — похоже, напрасно он вывалил на Одборга эти сведения. Кто его, церковника, знает — вдруг он взаправду объявит святой поход против магии?
Добравшись до главного входа в Академию, Адельядо по привычке сунулся к воротам и ругнулся, вспомнив, что теперь путь сюда закрыт. Двор Академии оккупирован красной драконицей, и он сам отдал подчинённым приказ никому лишний раз туда не соваться. Пожелание великой драконицы — это не просто наказ. Это — настоящая угроза.
Адельядо вошёл через торговый вход и, поколебавшись, прошёл к главному. Всё-таки, посмотреть на живого дракона, мирно сидящего во дворе учебного заведения гроссмейстеру хотелось не меньше, чем любому из рядовых магов. Приоткрыв дверь, Адельядо увидел восседающую на россыпи золота Гейрге, стоящие около неё две человеческие фигуры и бродившего неподалёку большого кота.
— Вот я вам… — угрожающе пробормотал гроссмейстер осмелившимся нарушить его приказ, когда узнал Дилля и Илонну. — А-а, ну, им, наверное, можно. Интересно, что это он делает?