Защитник Драконьего гнезда. Том второй
Шрифт:
Да уж, ничего подобного у меня точно нет.
Непроизвольно вздыхаю. Ну а кто бы отказался от возможности по собственному желанию стать здоровенным драконом? Я бы точно была первой в очереди. Но даже в магическом мире есть свои законы, которые, чтоб им пусто было, работают не в мою пользу.
— Ваша Величество, - в голосе Анвиля появляются нотки явно не делового характера. – Прошу прощения, но от вас до сих пор пахнет конским потом. Готов предложить вам свои услуги по отмыванию его с вашей кожи. Только имейте в виду, после заката я должен покинуть замок.
«Вот
Как я скучала по этому его прозвищу.
Глава шестьдесят шестая: Анвиль
Глава шестьдесят шестая: Анвиль
Мы с Амелией договорились, что ни о чем не расскажем Изабелле. Возможно, с точки зрения воспитания это и неправильно, но после того, как в собственных лапах нес ее бесчувственное тело, пусть и отчасти, но переложить те же эмоции еще и на плечи Би посчитал совершенно недопустимым.
К счастью, я вовремя успел прикрыть золотого дракона потоком пламени, отчего ледяные иглы вокруг попросту растаяли. Но сознание от ледяного взрыва Амелия все же потеряла. Очнулась лишь когда подлетал к Драконьему гнезду.
Надо было видеть ее лицо, когда я вновь принял человеческий облик на той самой облюбованной башне. Дочка билась вокруг и заливалась слезами, а потом бегом бросилась прочь и вернулась, с трудом таща полное ведро колодезной воды, склянку с вонючей мазью и кучу тряпок. Именно она промыла мои раны и сделала первую перевязку. И я бы и рад был проделать все самостоятельно, либо обратиться за помощью к замковым лекарям, да только еще долго не мог не то что встать, а даже самостоятельно пошевелиться.
Проклятая беспомощность, от которой в буквальном смысле этого слова сводит зубы.
Но мы справились, а потом еще сидели плечом к плечу и смотрели на звезды. Амелия больше не плакала, только изредка шмыгала носом. Пыталась извиняться, но я просто обнял ее, потому что отлично понимал, чем руководствуется новообращенный дракон, как трудно переоценить собственные силы, насколько бурлит горячая кровь, понукая к зачастую совершенно необдуманным поступкам.
Это в нашей природе. Сила, о которой еще недавно читал только в сказках, теперь лежит в руках, свербит, просится воспользоваться ее. Слишком высоко искушение.
На сегодняшнюю же ночь у меня снова запланирован визит в лагерь мятежников. Нет, не в форме дракона. Я и так слишком далеко пересек ту черту, после которой едва способен вернуться в собственное сознание. Нужен отдых, иначе в момент, когда нам понадобятся все наши резервы, окажусь абсолютно бесполезен. Но это вовсе не значит, что не могу быть бесшумным убийцей.
Обернувшись невесомым туманом, направляюсь в сторону вражеского лагеря. Но сегодня я не один, сегодня мятежников потревожат и наши летучие отряды лучников. В числе которых те самые ллисканцы, что пришли с Изабеллой. Их задача – не дать противнику спокойно спать, тревожить и нагнетать градус раздражения на той стороне. При этом, по возможности, не подставляться самим.
Я же аккуратно проскальзываю мимо часовых, долгое время тихо блуждаю по
А вот лестницы имеются и во вполне приличном количестве. Разумеется, их не нарубили на месте, а подвезли с собой.
Народу все еще много, и это несмотря на уже очень существенные потери в дороге.
А вот всевозможных припасов – количество явно недостаточное для длительной осады. Новые подвозить, разумеется, будут, а еще попытаются разграбить окрестные деревни. Да что там, уже пытаются. Но большую часть жителей вместе с принадлежащим им скотом мы успели эвакуировать, так что поживиться мятежникам будет почти нечем. Вот со злости пожечь дома вполне могут, но главное сейчас – люди.
Примечаю несколько больших богатых шатров, но не пытаюсь сразу в них проникнуть. В конце концов, предыдущие мои атаки на лагерь обязаны держать местных магов наготове. Не хотелось бы снова попасть в какую-нибудь ловушку. Вполне возможно, они ожидают визита дракона, но и иные варианты могут рассматривать.
Продолжая скрываться в ночи, примечаю куда-то направляющегося посыльного с факелом. С силой толкаю его на стенку шатра. Но вместо того, чтобы промять податливое сукно, он ударяется о едва заметно вспыхнувшую голубым преграду и падает на землю. И тут же шатер внутри оживает, к месту «атаки» бегут вооруженные люди, а чуть позже появляется седобородый старик.
Все, понял, сюда я не суюсь.
Прошу прощения.
Когда ухожу, несчастного посыльного распекают на чем свет стоит. А тот и не знает, что ответить. Что ж, бывает – шел, споткнулся. Дальнейшая его судьба мне не интересна.
Примерно таким же образом проверяю остальные большие шатры. Магическим барьером защищены пять из них.
Но и теперь не тороплюсь. Выжидаю до полуночи и даже дольше. Когда большая часть лагеря уснет. И только теперь начинаю свое кровавое дело.
Мне достаточно проникнуть в незащищенные шатры и тихо придушить тех, кто там сладко спит. Не смотрю на лица, просто избавляюсь от тех, кто выбрал не того лидера, поддался на лживые посулы, а, возможно, совершенно осознанно решил, что гораздо выгоднее будет посадить на трон нового короля. Мне все равно, что их привело. Что бы ни привело – участь у них одна.
А вот ребенка не нахожу. Как бы подло это ни звучало, но избавление от потенциального претендента на трон вполне могло бы несколько пошатнуть мотивацию части мятежников. И, разумеется, я бы ничего не рассказал об этом Изабелле. Грехом больше, грехом меньше – к Высшему суду все мы, кто обладает властью, приходим с таким списком гнусностей и таким количеством крови на руках, что для всех нас дорога лишь одна – в Преисподнюю. И лишь наивный идиот может считать иначе, пытаясь обелить своего господина или, что еще хуже, себя.