Защитник монстров
Шрифт:
Поехали!
Я резко шагнул в сторону выхода из переулка, что было расценено как побег. Перекрывавший путь к бегству бандит остановился и принял, как ему казалось, воинственную стойку, а два его подельника за моей спиной ускорили шаг.
По большому счету, движение к выходу я лишь обозначил и тут же качнулся обратно. Резкий разворот и два стремительных шага резко сократили дистанцию. Бандиты попытались остановиться — резкое сближение, несмотря на то что ближний бой являлся их преимуществом, застало нападавших врасплох.
Стремительная
Не завершая второй круг, я поднял локоть и, вывернув кисть, перевел трость в фехтовальную позицию. Затем последовал выпад в живот отшатнувшегося соперника.
Удар в солнечное сплетение концом трости с металлической оковкой оставляет после себя не самые приятные ощущения. И даже если внутренние органы останутся целыми, на пару минут человек выпадает из плетения боя.
Теперь два шага в противоположную сторону, но новой стычки не произошло. Похоже, мои экзерсисы произвели на бандитов должное впечатление, и они удивленно замерли.
Ладно, добавим им доводов к бегству. Еще один разворот с парой коротких шагов. В движении я подбросил трость, перехватывая за другой конец. Теперь мое оружие имело на конце тяжелый металлический шар. Хлесткий удар по лицу разгибающегося бандита поставил точку в нашем междусобойчике.
Хруст челюсти, наверное, было слышно даже на основной улице. Бандит протяжно замычал.
Возможно, следовало обойтись без зверств, но с другой стороны, если поставить на чаши весов одну сломанную челюсть и множественные травмы, которые еще неизвестно кто получит, выбор очевиден.
Оставшиеся бандиты стартовали с места, словно ракеты, и если побежавший в сторону освещенной улицы боевик благополучно достиг своей цели, то второму повезло значительно меньше. Через секунду после того, как он канул во тьму, оттуда послышался короткий и явно предсмертный крик.
А вот это уже хуже. Похоже, будет второй раунд. Только любопытство сдержало меня от немедленного бегства. Из темноты появился тот, кого я и ожидал увидеть, — муж Ровены. Бежать сразу перехотелось, несмотря на то что в руках двух дворян имелись мечи.
А ведь гордыня — это грех, батенька.
— Может, попробуешь сразиться с настоящими мужчинами, а не с безродной швалью? — ехидно улыбнулся супруг Ровены.
— Ну да, очень благородное предложение человеку с рукой на перевязи и без оружия, — ухмыльнулся я, пытаясь проанализировать ситуацию. — Хотя о чем говорить с типом, которому даже одежду покупает тесть?
Ну и кто тянул меня за язык? Подтверждение догадки о слишком новой одежде и легкой скованности в ее ношении радости мне не принесло. В переулке было не так уж светло, поэтому ярость в глазах моего соперника блеснула словно молния.
Вот теперь бы и рвануть со всех ног, благо путь открыт, так нет же. Как говорил Горбатый из бессмертного советского фильма: «Кабаки и бабы доведут до цугундера». Увы, этой болячке столько же веков, сколько и человечеству. Когда речь идет о женщинах, мужчины почему-то резко глупеют. А если подобные стычки происходят на глазах у предмета вожделения, то кретинизм буквально зашкаливает.
В подтверждение этой истины вместо бегства я встал в боевую стойку.
Внезапно в движениях моих соперников появилась неуверенность, быстро перерастающая в опасение.
Ха!
И тут же внутренний голос напомнил о скромности и необходимости пользоваться логикой. И точно — взгляды убийц-любителей были направлены мне за спину. Возможно, это уловка, но в следующую секунду я услышал позади себя тихие шаги.
Я хотел было уже развернуться, потому что визитеры могли быть намного опаснее ревнивого мужа и его товарища, но тут за спинами моих соперников во тьме материализовалась огромная тень, в которой я узнал Клеппа по прозвищу Медная Голова. Ошибиться было трудно: такого бугая, двигавшегося с невозможным сочетанием грации и неуклюжести, найти непросто даже в огромном городе.
— Спокойной ночи, господа, — с улыбкой сказал я, чтобы оставить за собой последнее слово и в то же время не допустить смертоубийства.
Клепп понял все правильно. Он хоть и выглядел тугодумом, но в бою соображал не хуже Скули. Рядом с головами моих незадачливых противников появились больше похожие на лопаты ладони, и в следующую секунду две эти не самые умные головы столкнулись с глухим стуком.
Звук столкновения мне не понравился, поэтому я тут же шагнул к рухнувшим на мостовую телам. К счастью, здоровяк не перестарался, и пульс прощупался у обоих.
— Мы тебе не помешали? — ехидно спросил Скули, который сбросил цивилизованную шкурку и вновь превратился в дикого варвара. Рядом с ним маячили две знакомые, низкорослые и широкоплечие фигуры.
— Да что ты, — с холодком ответил я, — мы тут решили воплотить в жизнь план по моему суициду, а ты так грубо вмешался. Скули, блин! Где тебя носило?! Если тебе в тягость моя охрана, так бы и сказал. Я нанял бы телохранителей!
Настойчиво загоняемый в глубину души стресс распрямился словно пружина, выходя из меня с криком.
— Да ладно тебе, — нахмурился Скули, но тут же добавил: — Просто эти гвардейцы с монахами смотрели на тебя с такой «добротой», что я решил привести подмогу. Кто же знал, что приемы у короля такие короткие.
— Ладно, забыли, — выдохнул я.
— Ну и чудненько, — улыбнулся Скули и призывно махнул рукой. — Пошли, отметим это дело. С тебя причитается.
— Разве что кислое пиво и сухарики, — неожиданно даже для себя разозлился я. — Теперь я нищий.
— Тебя ограбили? — удивился Клепп, вздергивая два бесчувственных тела, как женские сумочки, и протягивая их мне, чтобы я мог восполнить свои потери.