Зашифрованные маршруты
Шрифт:
Петька выслушивал Жухова и подумал: «Меньше нырять в реке будешь».
Иван Иванович и Таня встретили геологов у самой избушки. По-военному Колесников отдал честь:
– Потерь нет.
– Неуклюже, словно перелазил через забор, слез на землю. Снял с Житухи узду.
– Жухов, дай ей сахару.
– Не положено.
– Ей же, бедняге, сегодня досталось.
– Ты, Славка, всю дрессировку мне собьешь.
– А ты мне дай, а я ей. Она хоть и умная, но все равно лошадь и не поймет, что сахар твой.
Жухов сделал серьезное лицо, зашел за избушку, воровато выглянул с другой стороны. Незаметно сунул кусочек сахару Колесникову в ладонь.
С каменным хрустом Житуха разгрызла замусоленную сладость и зачмокала губами. Таня с Петькой с восхищением смотрели на нее. Проглотив слюну, Житуха обвела всех блаженным взглядом и вдруг боком, словно жеребенок, прыгнула к Жухову и стала тыкаться мордой в карман. Васька стал толкать ее в шею:
– Иди, иди, кто тебе дал, у того и проси.
Житуха виновато опустила голову и стала мигать длинными ресницами. Жухов не выдержал и полез в карман. И опять лошадь зачмокала и, не оглядываясь, пошла через кусты на лужайку щипать траву.
Рыжий сидел уже у костра и жадно глотал кашу, сваренную из картофельной муки. Опять дернув кожей лица, противно подмигнул Петьке:
– Хороша кашка, да мала чашка.
– А через минуту Бурмакову: - На таких харчах много не помантулишь, коньки можно отбросить.
Инженер Бурмаков, не поворачиваясь, ответил:
– Мы в экспедиции никого не держим, можешь Челпанов искать себе другие харчи.
Челпанов промолчал. Но Петька видел, что шея у него надулась от злобы, лицо стало красномедным. Но поругаться Челпанову не удалось. Додоев сел между ними и миролюбиво сказал:
– Ночью на солонец пойду, может, мяса добуду.
– Возьми меня, - попросился Колесников.
– Не-не-не. Тебя не возьму. У тебя, Славка, на лбу фонарь, а зверь на огонь не пойдет.
Геологи засмеялись. Рыжий улыбнулся.
Колесников сделал вид, что обиделся:
– А ведь зря зубоскалите, я и сам не пойду.
Жухов отставил пустую миску и с любопытством посмотрел на своего друга:
– Это отчего же, позвольте спросить?
– Не интересно мне. Я в детстве одних только изюбров настрелял целую тьму.
– Обожди, Славка, а сколько их в тьме?
– Знать надо историю за четвертый класс, про Чингисхана.
– По-нят-но, - произнес Васька, - значит, две штуки, если считать, еще того, которого нам подарил Санька Бурмейстер.
– Хи-хи-хи, - тихо засмеялся Додоев.
Колесников поднял палец вверх:
– Смеется тот, кто вообще… - Он не закончил фразы, к костру подошел Иван Иванович. Сел на бревно рядом с Жуховым, протянул руки к огню
– Радиограмма из города, требуют ускорить проходку траншеи на Шуяне.
– Он посмотрел на Колесникова: - А они и половину еще не сделали, разболтались. Я сегодня подсчитал, полученный аванс даже не отработали, и ты, Челпанов, тоже.
Рыжий по-волчьи, всем телом повернулся к костру:
– А вы не забывайте, что обещали.
– Челпанов стал загибать в кулак пальцы: - Воздушный компрессор - раз, отбойные молотки - два, - его красноватые, как у кролика глаза, злорадно смотрели на Бурмакова, Колесникова и парторга, - и бульдозер сулились подтянуть.
– Гайки им надо подтянуть, - сказал Бурмаков, - и тебе в том числе.
Шрам на щеке у Челпанова задергался:
– Думаете, если мы вербованные, то камни должны грызть зубами.
Жухов легонько похлопал по плечу Рыжего:
– Заткнись-ка, солнышко.
Челпанов сразу обмяк, отодвинулся от костра в темноту. Иван Иванович вынул из кармана листок твердой бумаги:
– Бригадиром тебя назначаем, Челпанов. Камни грызть не надо, не придумывай, почва там наносная. Будешь нести личную ответственность за проходку. Из-за вас простаивают проектировщики. Углы залегания коренных пластов им нужны, а мы тянем.
Боязливо посматривая на Жухова, Рыжий стал отговариваться:
– А доплата за бригадирство?
– Доплата пойдет.
Челпанов ухмыльнулся:
– Доплата по закону идет, когда в бригаде больше десяти человек. А на траншеях вместе со мной всего десять, а надобно одиннадцать. Сейчас вы обещаете, потому что нужно, а когда мы траншею пропашем, откажите - по закону, мол, не положено, и выйдет, что горбатились мы зазря.
– Сволочь ты, Челпанов.
– Какой есть, а своего не упущу, мое - мне, тебе - твое, - сказал Рыжий и дрожащими красными веками прикрыл глаза: - Запишите мне в бригаду вот этого.
– И показал на Петьку: - Он у вас на ставке, пущай у вас и остается, а числиться будет у меня одиннадцатым. И я обещаю траншею пробить досрочно.
Челпанов встал и, чтобы дать возможность геологам посоветоваться, ушел под навес к печке, сел на землю, закурил.
– Эй, «мое-мне», иди сюда, - позвал Жухов.
Челпанову приписали-таки к приказу пункт о премии.
– Вот это дело уже, фартом блещет, сегодня на рассвете подадимся туда.
– Он взял свой котелок, чашку. От общей плитки чая нахально отломил половину и, подмигнув Петьке, запихал в карман пиджака.
На небе засверкали звезды. Додоев сказал:
– Однако пора идти на промысел.
– Он не спеша, переоделся в зимнюю одежду, ноги обул в подшитые войлоком валенки.
Петька с завистью наблюдал за приготовлениями. Но попроситься на охоту не хватило духу. Додоев из сумки вынул деревянного божка-идола, пробормотал ему что-то, прицепил на пояс. Из кухни принес коробку патронов, отобрал четыре штуки, каждым патроном ткнул в идола и при этом смотрел в сторону реки. Снял жуховскую двустволку, крикнул Линду и, обойдя костер стороной бесшумно, как привидение, исчез в кустах. Петька проводил его глазами и пошел в штаб.
Иван Иванович и Таня увлеченно работали над картами. С потертых планшетных листов они переносили на ватман профили гор. Таня работала плексигласовой линейкой. Соединяла карандашом намеченные точки. Посередине карандашных линий Иван Иванович ставил дробные числа, но перед тем, как поставить, каждый раз смотрел в книгу с таблицами.