Зашифрованный план (Повести, рассказы)
Шрифт:
Вдруг зарницей мигнули горы и после оглушительного удара ухнуло, загудело и волна урагана опрокинула поднявшегося было Ефима Ивановича…
Успел заметить, как снежное поле косо неслось в провал. Слышал гремучий хохот проснувшихся гор. Скала под ним встряхивалась толчками.
И все это сразу прогрохотало, пронеслось и расплылось внизу, отдаленными раскатами. А когда опять сомкнулась тишина, оглушенный поднялся на ноги Ефим Иванович.
Увидел небе, еще хмурое от повисшей в воздухе пыли. Взлобок горы обнажился от снега и по-летнему желтел гранитом. Предательский свод рассыпался в прах. Свободная тропа открывала, дорогу на Джинду…
— Ну и ручка же у тебя, — удивился Ефим Иванович, отряхивая побелевшую от пожатия ладонь.
— От души давнул! — сознался Бурьянов.
— За нас, за всех! — хохотали кругом дружелюбные голоса.
— И вам, ребята, спасибо, — бормотал смущенный Ефим Иванович. За что спасибо — не знал. Должно быть, за радость большую, перевернувшую душу.
— Как в семью родную вернулся! — прибавил он.
Через минуту — все на реке. Комсомолец Костя опустил литровку, набитую аммоналом, в пробуренную скважину. До крови прошоркал парень руки минувшей ночью, долбя шпуры. Ефим Иванович бегал, направлял, доглядывал. По другую покать холма хлопотал Бурьянов.
На своде купола редкими волосинками вырастали запальные шпуры.
— Товарищи, удирай! — скомандовал Ефим Иванович.
Холмик долго курился синими дымными завитушками. Люди столпились за отвалом, дыхание затаили, ждали.
— Бах! — потряс тайгу разрыв. Черным фонтаном выбросило второй. И еще, и еще. Последний удар и, звякнув, вылетело окно в бараке…
При восторженных кликах людей струя монитора хлынула в развороченный и дымящийся холм и опять заработала гидравлика Джинды, готовя богатую съемку золота.