Застава
Шрифт:
Тур машинально отправил сигарету в пепельницу. Оглянулся. Чужая машина, замеченная в зеркале, не испарилась, подобно неприкаянному призраку. Более того, неестественное положение автомобиля относительно проезжей части наводило на мысль о слежке. Он прикинул область обзора, доступную наблюдателям. Получилось, что в подобной позиции им виден задний бампер БМВ и практически вся длина переулка. Следовательно, не составит труда определить, когда и в каком направлении поедет автомобиль по завершении операции.
«Всё-таки Беляк что-то заподозрил», – решил про
Тур беспокойно посмотрел по сторонам. Лис прохаживался по тротуару напротив. Он ещё раз взглянул на отражение машины-«хвоста». Стекло переднего пассажирского места опущено. В салоне темно, однако виден продолговатый проблеск света на предмете, выглядывавшем наружу.
Ледяной пот потёк по спине. Рука непроизвольно потянулась к мобильнику.
Стоп.
Тур стиснул зубы. Любой звук, тем более характерный для «сотового» электронный перепев, на спящей улице моментально разнесётся в ночи. А если они собираются стрелять…
Всеволод Полозов, наконец, допустил до рассудка страшное объяснение и странной позиции чужой машины, и назначение предмета, замеченного в темноте. Тонированные стёкла делают водителя БМВ невидимым, значит…
– Лис. Вернись. Лис! – позвал Тур одними губами.
Юноша не отреагировал.
– Лис, вернись в машину немедленно, – как мог, тихо прошептал Тур.
Брат повернулся, мельком глянул на БМВ, но призывного взмаха из салона не заметил и медленно побрёл по улице. Тур затаил дыхание. Лис остановился и принялся втягивать носом ночные запахи.
Большая стационарная мишень.
Тур схватился за ручку дверцы.
Нет. Заметив движение, они выстрелят без промедления.
Ворон в своём кабинете потянулся за сотовым. Почуял состояние близнеца.
Звонок сработает как катализатор!
Тур схватил свой аппарат и вдавил кнопку отключения.
Остаётся одна минута. Ворон, не дозвонившись ему, наберёт номер Лиса.
В зеркале движение. Кто-то в чужом автомобиле придвинулся к опущенному стеклу.
Тур представил в руках исполнителя взведённый пистолет и прицел, в котором стоял, ничего не подозревая, его младший брат.
Кровь ударила в виски.
Цена велика. Но это сейчас единственная допустимая плата за жизнь.
Холодная рукоять «ЗИГ-Зауэра» застыла в онемевшей ладони. Привычно, будто перед фанерно-компьютерным боем, снят предохранитель. Локоть упёрся в раму. Заныло левое плечо. Неудачный расклад: стрелять назад из-за бокового стекла машины. Но другого выхода нет.
Незнакомец с пистолетом в прицеле.
Когда?
Тур медлил. Крошечная капля сомнения звенела в рассудке: не ошибся ли? Если бы чуть ближе. Чуть светлее. Чуть виднее…
Ворон торопливо щёлкает по строкам «записной книжки» мобильника. Ищет номер Лиса.
Вот сейчас. Пора… Не опоздать бы! Ну же?
Пора.
– Эй, док!
Тур вздрогнул всем телом.
– Сдался тебе этот шестёрка. Подумаешь, машину заметил! Не бери грех на душу. Не стоит он того.
Всеволод Полозов медленно отодвинулся вглубь салона. Бурное дыхание рвалось наружу, но скрученные в пружину нервы как будто поселились в лёгких. В глазах поплыло.
– Убери ты свой ствол. В дерьмо влезешь, не отмоешься, – продолжал кто-то, стоявший на улице. – Слушай, док, я ж тебе плохого не хочу. Ты меня однажды с того света вернул. Помнишь? Меня порезали: четыре ножевых, одно под сердце. Ты мне ещё сказал: от ножа теперь точно не помру. Помнишь?
– Помню, кажется, – выдохнул Тур.
– Прав ты был, док. Не от ножа помер.
Блазень рассмеялся.
– Постой, – Всеволод Полозов всеми силами старался сохранить внешнюю невозмутимость, – кто в той машине? Почему они держат в прицеле моего брата?
– Док, езжай домой и проспись. У этого сосунка не то что ствола, финки нет! Сидит, вон, пиво из банки дует.
Ночное молчание разорвал отчаянный перепев сотового. Лис вздрогнул всем телом и суетливо полез в карман.
Тур опустил плечи.
– Спасибо.
– Ты как домой-то поедешь? – блазень сочувственно оглядел доктора Полозова. – Может, помочь чем? Я, к примеру, умею гаишникам мозги дурить. Враз дорожку расчищу!
– Не строит. А если хочешь помочь, – Тур с опаской посмотрел в зеркало на тёмный абрис любителя пива, – задури мозги этим ребятам. Чтобы они нас упустили.
– С удовольствием, док!
Ворон выслушал близнеца, не перебивая. Лишь взгляд его то и дело замирал на чёрном «ЗИГ-Зауэре», оставленном на столе. Лис помалкивал, тем более что его присутствие старшие братья во внимание не принимали.
– А ты куда смотрел? – вдруг громыхнуло в гостиной.
Лис опомнился. Реплика принадлежала, без сомнения, Ворону.
– Я? – уши моментально вспыхнули и приобрели багровый оттенок.
– У тебя под носом хозяйничали чужие заложные! – продолжал Ворон. – Ты понимаешь, что могло произойти, если бы не бывший пациент Тура?
– Ворон, оставь, – Тур тяжело вздохнул. – Не было там никаких заложных. В конце концов, действительность – это преломление объективной реальности через сферу индивидуального мироощущения. Мы списываем на заложных то, что остальные списывают на случайности.
– А на чей счёт ты запишешь пивную банку, прикинувшуюся пистолетом? – насторожился Ворон.
– На собственный. Я не сказал Лису, что для меня Переход. Я открыл его один. Без страховки за спиной, понимаешь? И оказался лицом к лицу с матушкой-смертью. Дальше всё стало накручиваться, как снежный ком. Ощущение одиночества, досада, злость. Пистолет в кармане. И надуманный страх. Вот вам и ствол вместо жестянки.