Шрифт:
Глава 1
Я скоро умру.
Эта мысль билась судорожным пульсом в моей голове, вторя захлёбывающемуся сердцу. Несчастная мышца едва справлялась с перекачкой тягучей крови по организму, измученному жарой и ранами. Точнее, рана была всего одна, но зато какая! Вместо правой руки из плечевого сустава торчал жалкий обрубок, обмотанный потемневшей от крови грязной тряпкой. От жары она заскорузла и намертво прилипла к культе, отчего при каждом неосторожном движении плечо пронзало болью.
Мне скоро настанет конец, окончательный
Вокруг — одна раскалённая оранжевая пустыня, и до виднеющихся на горизонте скал с усечёнными вершинами я точно не доберусь. Вода уже давно покинула мой организм, горячую кожу стянуло до струпьев, язык распух так, что дышалось всё тяжелее, а обожжённые ступни попросту онемели. В таком раскалённом песке хорошо готовить кофе по-восточному, а не шагать в деревянных сандалиях на босу ногу. Я бы сейчас согласился хоть на пресловутые лыжи, лишь бы перестать запекать ноги в собственном соку.
Твою мать, да сколько же там всё-таки градусов?! Пятьдесят, шестьдесят или же вся сотня? По крайней мере, любая упавшая вниз жидкость мгновенно испаряется с рассерженным шипением, будто попав на сковороду. Не удивительно, что здесь ничего не растёт, даже самого завалящего кактуса или саксаула. Вокруг один только чёртов песок, куда ни посмотри.
Тень.
Вот что мне сейчас нужно больше всего. Только где найти укрытие в этом бескрайнем море песка и пыли? Пологие барханы, напоминающие застывшие волны, были слишком низкими, чтобы хоть как-то укрыть от беспощадного светила.
Нет, этот день точно станет для меня последним…
Пытаясь сделать очередной судорожный вздох, я внезапно понял, что больше не могу. Всё, слиплись жабры у золотой рыбки. Иссушенное, саднящее горло будто сдавило невидимой рукой, лишив меня пусть и горячего, но всё-таки — воздуха. Обессиленные ноги подкосились, и я грузно рухнул в объятья оранжевого бархана. Тот принял меня, как родной, и принялся заботливо заносить сверху свежим песочком. Уже совсем скоро от меня не останется и следа, а ненасытная пустыня поглотит очередную жертву. Она уже и так порядком заждалась.
Вот и всё, получается? Мне конец?
Осознание приближающейся смерти прошило меня током вдоль позвоночника, заставив изнурённое тело выгнуться дугой. Словно ужаленный, я взвился над обволакивающим песком, а затем с размаху рухнул вниз, на твёрдую поверхность.
Чего?! Где я?!
На ощупь подо мной оказался самый обычный ковёр, который немного смягчил моё бесславное падение. Вроде как, с кровати. Она обнаружилась совсем рядом, в считанных сантиметрах от лица.
Рука!
Родная конечность к моему величайшему облегчению оказалась на месте, в полном порядке. Да и боль безвозвратно ушла, не считая слегка ушибленного при падении локтя. Но это сущие мелочи по сравнению с тем, что мне только что довелось испытать.
Энергично растерев слезящиеся глаза, я огляделся. Вокруг меня постепенно проступали очертания стандартного люксового номера, погружённого во мрак короткой южной ночи. Время на подсвеченных часах — полчетвёртого утра, скоро уже начнёт светать.
Тяжело дыша, я сел прямо на полу, привалившись спиной к роскошному «гнезду любви», с которого только что вывалился подобно неловкому кукушонку. На то, чтобы встать на ноги, сил пока что не было. Пот буквально тёк с меня ручьем, изрядно намочив смятые простыни и даже ковёр. Будто я вдруг превратился в мышь, которая только что выскочила из пасти голодного кота. И это — при живом кондиционере, который изо всех сил старался превратить номер в камеру холодильника. Судя по загулявшим по мокрому телу мурашкам, настройки были выставлены на самый минимум.
Это кто ж так накрутил, а?
Помимо белья на широченной кровати обнаружилась парочка девушек, тесно прижавшихся друг другу в поисках ускользающего тепла. Их одежда была живописно разбросана по номеру, и обнажённые бедняжки мёрзли от искусственной стужи, не постеснявшись стянуть на себя всё одеяло.
Да и чёрт с ним, я сейчас был только рад прохладе. Со рта едва не валил пар, но я всё равно продолжал обильно потеть и задыхаться. Астма, что ли, прихватила? Вроде бы никогда подобной хернёй не страдал…
В полумраке я кое-как нашарил на прикроватной тумбе початую бутылку минералки и осушил её в три глотка. Прохладная, слегка газированная вода обожгла разгорячённый пищевод и желудок, и я едва не поперхнулся. Но в целом мой организм отнёсся к жидкости положительно. Сердце понемногу принялось успокаиваться, а сжатое спазмом горло стало пропускать всё больше воздуха. Ну надо же, какие дикие контрасты могут на дурную голову присниться! Возможно, мне стало настолько холодно, что подсознание решило таким образом «согреть» переохлаждённый организм. Заодно и кровушку по сосудам разогнать, ага.
Звучит логично… Только при чём здесь ампутация? Руку во сне вроде бы не отлежал, судя по ощущениям.
Я еще раз для пущего успокоения коснулся вернувшейся на законное место конечности и поднёс её к самому лицу. В меру жилистая, с чётким рельефом мышц, как следствие частого посещения спортзала. Под конец пару раз сжал и разжал кулак с длинными «музыкальными» пальцами и аккуратным маникюром. Как говорил великий Александр Сергеевич: «…быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей». При моём уровне жизни будет странным стричь себе ногти, как и заниматься множеством других бесполезных дел. Для этого есть специально обученные люди.
В конце концов, это ведь и есть пресловутая экономика.
С такими успокаивающими мыслями я кое-как поднялся с пола, опираясь на высокую спинку кровати. Посидел и хватит. Безумно хотелось что-нибудь выпить, желательно — целую цистерну залпом.
Накинув на озябшие плечи халат, я зашаркал по направлению к мини-бару. В обозримом пространстве наблюдались одни лишь пустые бутылки — голые нимфы тоже испытывали жажду и выдули все, до чего смогли дотянуться. Выгнать их, что ли? Да к чёрту, пусть лежат себе тихонько. У меня и так череп едва по швам не трещит, так ещё их вопли слушать…