Застрявший в Великой Пустыне
Шрифт:
Плохо. Сейчас, когда фобия окончательно рассеялась, я бы предпочёл, чтобы скреблась именно металлическая рука. С ней будет гораздо проще справиться, если что.
Заскреблось уже практически у самого порога, и я опрометью метнулся к ящику, на котором накануне оставил арбалет. Ножик с коротким лезвием — это прекрасный вариант, если нужно отжать у кого-нибудь мобилу в подворотне. Ну, или себя порезать в порыве чувств. А вот против местных обитателей клинок в половину ладони практически бесполезен. Поэтому он остался ждать своего часа вертикально воткнутым в древесину. Так его будет проще подхватить в случае чего. Не помню,
Словно волнующийся новобранец на учениях я суетливо упёр торец оружия в ящик, придавил приклад плечом и рванул рычаг от себя. Тетива послушно взвелась, а из магазина в специальный жёлоб выдвинулся короткий металлический болт. Его там что-то явно фиксировало, не давая вывалиться даже в вертикальном положении. В следующее мгновение я вскинул оружие, прижав приклад к груди, и мелкими шагами двинулся на выход.
Если долго жевать сопли можно и сумерек дождаться, а они в горах внезапные, как подзатыльник. Бах! И у тебя в глазах потемнело…
На карнизе никого не обнаружилось, зато в нескольких метрах выше, прямо на отвесном участке склона устроилось небольшое мохнатое существо. Поначалу я принял его за детёныша костепса, и едва не утопил спусковую скобу, но потом в глаза бросились отличия. Помимо многочисленных костяных наростов на его голове имелись толстые рога, загнутые вперёд, да и лапы оканчивались вовсе не когтями, а вполне аккуратными копытцами. А ещё зверь меланхолично пережёвывал колючую лиану, выросшую в щели между камнями, заодно наблюдая за мной кроваво-красным глазом. Они у него располагались по бокам вытянутой морды, как у некоторых земных животных.
Тут напрашивалась вполне очевидная аналогия с нашими земными козами. Зверь не проявлял ко мне ни малейшей агрессии, а когда лиана закончилась, он резво ускакал к новой поросли. Таким ловким и отточенным движениям оставалось только позавидовать. А на счёт его пищевой ориентации не осталось никаких сомнений — он мог запросто обглодать меня, пока я валялся в отключке. Но предпочёл растения.
Вот и очередное звено местной пищевой цепочки нашлось, получается. Осмотревшись по сторонам, я насчитал ещё с десяток его рогатых соплеменников, пасущихся по обеим сторонам каньона. Ещё несколько самых отважных лакомились зеленью прямо внизу. Значит, поблизости хищников точно нет.
Эх, столько бифштексов на ножках… Аж слюна вернулась.
Но охотиться сейчас не имело никакого смысла. Даже если у меня получится кого-нибудь подстрелить, то как его потом готовить? Ничего подходящего для розжига я так и не нашёл. Условно горючую жидкость ещё нужно как-то воспламенить, только где взять стартовую искру? Напрашивался первобытный вариант с камнями, только здешняя порода очень мягкая и сыпучая.
А ещё запах свежей крови может кого-нибудь привлечь на ночь глядя. Хватит и того, что у меня внизу накануне разодрали костепса. Как бы тщательно стая не вылизывала камни, что-то там должно остаться, поэтому ночью нужно быть начеку.
И пока не стемнело окончательно, я решил ещё разок пройтись по пещере. Вдруг чего упустил? Наградой за упорство стал небольшой металлический кругляш, имевший квадратную дыру посередине. Местная валюта завалилась в щель посреди одной из выемок, прикрывшись толстой слоем красноватой пыли. Никаких гравировок не ней не имелось, кроме естественных царапин. Так что не поведай
Жаль, что её пока нельзя никак обналичить, но первоначальным капиталом я всё же обзавёлся и нищим меня уже не назвать. Мелочь, а приятно. Я вообще стал куда больше удовольствия получать именно от мелочей, коим раньше совсем не придавал значения. Однозначно, взрослею.
А уж находка протеза так и вовсе вдохнула в меня новые силы. Свою внезапную инвалидность я старался отодвинуть на второй план, постоянно напоминая себе, что сохранил самое ценное — жизнь. Но в первобытных условиях такая утрата заставляла всё больше переживать. Это на Земле у меня бы с этим не возникло ни малейших проблем. Ни в комфорте, ни тем более с пресловутым женским вниманием. А тут я уподобился простому человеку, для которого потеря работоспособности приравнивалась к неизбежной смерти.
Отныне же у меня появился пусть и призрачный, но всё-таки шанс. Стать, если не полноценным человеком, то хотя бы не таким безруким огрызком. А значит — и шансы на выживание существенно повысятся. Возможно, подобное чудо техники встречается здесь ещё реже, чем нефритовые диски, но всё равно это — достойная цель. У меня их становится всё больше, будто компенсируя моё пустое времяпровождение на Земле.
Мысленно вернувшись к протезу, я вспомнил и про те самые искорки, что перекочевали через нож в меня. Прямо удивительно, что на этот раз пробуждение вышло без надоедливых надписей перед глазами. А ведь там было что-то про смену статуса…
Может, я больше не раб?
Как оказалось, ещё нет. Но зато рядом с этой записью обнаружился самый настоящий таймер. Пока пялился на него, крайняя цифра уменьшилась на единичку. Да и вообще, числовой информации стало куда больше:
(Алекс) Рюмин.
Статус — пользователь с расширенными правами (доступ до 5 уровня включительно).
Текущее состояние — беглый раб фракции «Пустынные охотники» (72:26).
А дальше шло новое поле под названием «Личные данные», при развороте которого я узнал о себе много нового. Состояла она из четырёх строчек с непонятными поначалу числами, которые обрастали новыми подробностями, стоило на них чуть сосредоточиться. Причём, первые два значения были отрицательными:
Сила: -6
Ловкость: -12
Стойкость: 18
Восприятие: 5
Поначалу при взгляде на цифры повеяло какими-то азиатскими игрульками, на которые меня постоянно пытались подсадить приятели. Ребята зависали в них всё свободное время и сливали туда солидные даже по нашим меркам суммы на донат. Мне же вполне хватало старых добрых книг, так что этой субкультурой я так и не проникся.
Но развёрнутая информация расставила всё по своим местам. Уж не знаю, что за такие единицы там применялись, но в итоге всё свелось к банальной статистике. Параметр Силы указывал на то, что критический вес для меня — всего девять условных килограмм. До обидного мало, и дело тут вовсе не в единственной оставшейся руке. Я даже сейчас, истощённый и голодный, могу поднять куда больше. А вот куда-то дотащить — уже вряд ли. Так что речь, скорее всего, шла о полезной нагрузке.