Заступник
Шрифт:
— Так почему же не прогонит? — спросил Арлен.
— По той причине, что они его родственники, — ответил Реген, словно это все объясняло.
На полпути к трону — высокая женщина. На голове у нее платок, а лицо испещрено такими глубокими морщинами, что кажется, будто на щеках вырезаны охранные знаки. Она ступает с величавым достоинством, однако под ее подбородком колышется сама по себе небольшая сережка из сморщенной плоти. Старуха чем-то похожа на Селию, женщину, привыкшую отдавать приказы и требующую беспрекословного
Она сверху вниз посмотрела на Арлена, будто от него воняло навозом. Потом перевела взгляд на Регена.
— Управляющая Юкора, Иона, — прошептал Реген, пока женщина еще не слышала их. — Родственница герцога и Мать. Не останавливайся, пока я не остановлюсь, иначе она заставит тебя ждать на конюшне, пока я буду находиться у трона.
— Твоему пажу придется подождать в приемном зале, Вестник, — заявила Иона, преграждая им путь.
— Он не мой паж, — проговорил Реген, продолжая идти вперед. Арлен поспешал за ним, и управляющей пришлось отойти в сторонку, давая проход.
— У его высочества нет времени для каждого уличного бродяжки! — прошипела она, стараясь догнать Вестника. — Кто он такой?
Реген остановился, повернулся и окинул старуху свирепым взглядом. Мать Иона высокая, только Реген выше ее и втрое превосходит в весе. Она непроизвольно отпрянула назад.
— Он тот, кого я захотел привести, — процедил Вестник сквозь зубы и кинул ей сумку с письмами, которую Иона машинально поймала. Тотчас возле нее столпились Купцы, члены Совета Матерей и прислужники Пастырей.
Родственники герцога заметили оживление в зале и, отчаянно жестикулируя, начали переговариваться со стоящими рядом людьми. Внезапно половина сопровождающих их лиц удалилась, и Арлен понял, что это всего лишь разодетые слуги. Родственники вели себя так, будто ничего особенного не произошло, однако слуги отчаянно проталкивались к сумке.
Иона передала письма служанке и поспешила к трону, дабы объявить о прибытии Регена. Впрочем, она могла бы и не беспокоиться. Его приход вызвал немалый переполох. Юкор смотрел на приближающихся к нему Вестника и Арлена.
Герцог — плотный человек в возрасте около шестидесяти лет, с волосами цвета соли и перца и густой бородой. На нем зеленый камзол со свежими пятнами жира, но богато расшитый золотыми нитями, и отделанный мехом плащ. На пальцах блестят кольца, а на голове он носит золотой венец.
— Наконец-то ты соизволил осчастливить нас своим приходом, — промолвил герцог, обращаясь скорее ко всему залу, чем к Вестнику. При этих словах родственники начали кивать и перешептываться. Несколько голов высунулось из толпы, собравшейся вокруг почты. — Не тяжелым ли тебе показалось мое задание?
Реген подошел к помосту и встретился с герцогом взглядом.
— Я сорок пять дней добирался отсюда до Анджира, а на обратном пути заезжал в Тиббетов Ручей! Тридцать семь ночей я спал у дороги, и корелинги пытались пробиться сквозь мои обереги! — Он не отводил глаз от герцога, однако Арлен понимал, что Вестник обращается и к залу. Многие из собравшихся побледнели и задрожали при его словах. — Шесть недель я провел в пути, твое высочество, — продолжал Реген, несколько понизив голос. — Что ж теперь, мне нельзя принять ванну и пообедать с женой?
Герцог молча осмотрел зал. И, наконец, громко рассмеялся.
— Ну конечно, можно! — вскричал он. — Обиженный герцог может осложнить жизнь человеку, но куда ему до обиженной жены!
Напряжение было снято, и присутствующие разразились смехом.
— Я бы хотел поговорить с моим Вестником наедине! — заявил герцог, как только смех смолк.
Раздался ропот тех, кому не терпелось услышать новости, однако Иона дала знак служанке с письмами покинуть зал, и половина присутствующих удалилась вместе с ней. Родственники задержались, но Иона хлопнула в ладоши, и они ушли так быстро, как позволило им достоинство.
— Останься, — прошептал Реген Арлену, сохраняя почтительное расстояние от трона.
Иона подала знак стражникам, которые закрыли тяжелые двери. В отличие от воинов, стоящих у ворот, эти проявляли расторопность и профессионализм. Иона замерла возле своего господина.
— Впредь никогда не позволяй себя такого при моих придворных! — прорычал Юкор, как только все удалились из зала.
Вестник слегка поклонился в знак того, что понял приказ, однако его жест выглядел неискренним даже в глазах Арлена. Мальчик благоговел перед этим бесстрашным человеком.
— Есть новости из Ручья, твое высочество.
— Из Ручья? — взорвался герцог. — Какое мне дело до Ручья? Какие вести о Райнбеке?
— Поселяне пережили трудную зиму без соли, — продолжал Реген, как будто не слыша слов Юкора. — И на них напали…
— Тьма тебя забери, Реген! — пролаял герцог. — Ответ Райнбека может повлиять на будущее всего Милна, избавь меня от сведений об урожаях в каком-то несчастном захолустье!
Арлен открыл рот от удивления и спрятался за спину Регена, который крепко сжал его руку.
А Юкор продолжал нападение:
— Найдено ли золото в Тиббетовом Ручье?
— Нет, мой господин, — отвечал Реген, — однако…
— В Солнечном Пастбище открылась шахта?
— Нет, мой господин.
— Нашлись ли утерянные боевые обереги?
Реген отрицательно покачал головой.
— Конечно, нет…
— Ты привез достаточно риса, чтобы я получил прибыль и смог покрыть стоимость твоих услуг, связанных с путешествием туда и обратно?
— Нет, — нахмурился Реген.
— Хорошо. — Юкор потер руки, словно стряхивая с них пыль. — Значит, нам нечего думать о Тиббетовом Ручье еще полтора года.