Затаившийся у порога
Шрифт:
– Что бы ни было! Мне нужно, чтобы ты сейчас же спустился. Ты мне нужен. Сегодня ночью! И ты... ты понимаешь, о чём я...
– Это всего лишь дикая догадка, - засмеялась Хейзел, - но я думаю, что она имеет в виду твои ораторские способности, Фрэнк.
– Ах, ну, конечно! - выпалил Фрэнк. - Поверь мне, дорогая, завтра их будет много, и много... э-э-э... других видов, как только младший увидит свет.
Соня хлопнула Хейзел по руке; Хейзел только рассмеялась.
– И кстати, как дела у младшего? - спросил Фрэнк.
– Как обычно, пинается, - ответила Соня, потирая живот. - Я действительно думаю, что это будет мальчик со склонностью к футболу.
– Идеально! Послушайте, девочки, я собираюсь вернуться к своему маршруту, так что езжайте осторожно, увидимся завтра. И весело проведите время в хижине. Я позвоню тебе сегодня вечером около девяти, чтобы узнать, как дела.
– Будь осторожен там, наверху, - ещё раз взмолилась Соня. - И не забывай, я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю - до хрена.
– Как романтично! - взвизгнула Хейзел.
Когда прощание завершилось, Соня закончила разговор со слезами на глазах.
– С ним всё будет в порядке, - заверила Хейзел. - Мужчины, которым за сорок, начинают заниматься охотой, рыбалкой, подниматься в горы. Не волнуйся.
– К чёрту такие приключения, - произнесла Соня редкую нецензурную брань. - Он не должен лазить по горам и слоняться по лесу. Там змеи, ради бога.
– Не волнуйся! Если появится змея, Фрэнк до смерти утомит её рассказами о геометрии, - предположила Хейзел.
Это вызвало у Сони улыбку.
– А поскольку тебя сегодня с ним не будет, - добавила Хейзел, не подумав, - у меня есть три набора вибрирующих любовных зажимов, если хочешь, одолжи их. Они великолепны, - она ухмыльнулась. - Я даже надену их на тебя.
Соня удивлённо рассмеялась.
– Хейзел, пожалуйста... Просто езжай...
Два часа спустя монотонная панорама асфальта, бетона и шквала машин растворилась в плюшевой листве, стофутовых деревьях и тенистых извилистых лесных дорогах. Всё вокруг было таким безумно зелёным, что Хейзел пришлось перевести дыхание.
"Мне нужно чаще выбираться из города", - подумала она.
Она никогда не любила гулять на свежем воздухе, но внезапно оказавшись среди всей этой дикой природы, она почувствовала себя потерянной, как будто так долго упускала что-то важное.
– Это так красиво, - заметила Соня, широко раскрыв глаза на пейзажи, проливающиеся за её окном. - И это так здорово, что мы едем по дороге, которая называется шоссе Дэниела Вебстера.
– Только английские урбанисты могут это оценить, - заметила Хейзел. - Но история Бенета меня всё же бесит.
– Почему? Это замечательная история!
Хейзел взмахнула рукой.
– Это копия произведения Вашингтона Ирвинга "Дьявол и Том Уокер".
– Это вариация на тему, Хейзел. Не плагиат.
– И этот мудак получил Пулитцеровскую премию!
– Если это плагиат Ирвинга, дорогая, то история Ирвинга плагиат Гёте.
– В таком случае "Фауст" Гёте был плагиатом Кристофера Марлоу, так что вот.
– Боюсь, Фицджеральд сказал это лучше всех. "Маленькие писатели заимствуют, великие воруют".
Глаза Хейзел сузились.
– Ты уверена, что это был Фицджеральд, а не Вудхауз? Или - нет! - Сэмюэль Джонсон.
– Какая разница? Мы почти там!
Проехав поворот на Лаконию, они свернули на безжизненную развилку и вдруг почувствовали, что лес поглотил их. Сначала они миновали знак ОЛЕНИЙ ПЕРЕХОД, затем другой знак гласил:
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В БОССЕТ-ВЭЙ; НАСЕЛЕНИЕ: СЛИШКОМ МАЛО, ЧТОБЫ ЕГО СЧИТАТЬ.
– Мне нравится это! - воскликнула Соня.
– Да, только посмотри на это место...
Хейзел остановилась у длинной одноэтажной таверны, построенной из досок из высохшего дерева. Место казалось отодвинутым вглубь леса. ТАВЕРНА "В ЛЕСУ БОССЕТ-ВЭЙ", читалось на шаткой вывеске. В основном пикапы заполняли вымощенную землёй стоянку. Пока они смотрели, припарковался старый грузовик со странными закруглёнными крыльями, и из него вышел импозантный мужчина ростом более шести футов. Лохматые, остриженные каштановые волосы венчали голову, сидящую на плечах шириной, казалось, в аршин; мускулы выпирали из-под серой футболки с прожилками пота, а обтягивающие выцветшие джинсы, казалось, вот-вот порвутся на его слоновьих ногах.
– Наверное, это то, что ты называешь лесником, - прокомментировала Соня.
– Ты только взгляни на эту мускулистую стойку, похожую на Пола Баньяна! - восторженно воскликнула Хейзел. - Я бы кончила с ним в мгновение ока!
Соня выглядела возмущённой.
– Он буквально в два раза больше тебя, Хейзел. Он бы разорвал тебя пополам.
– Дерьмо. Я бы занималась его хозяйством, пока он не потеряет ясность. Он бы приполз к моим ногам и умолял бы жёстко трахнуть меня...
– Хейзел, иногда ты действительно слишком груба. Ты говоришь как мужлан. И, кроме того, тебе должно быть стыдно за себя. У тебя есть парень.
Хейзел ухмыльнулась.
– Он просто парень. Я не замужем, ты же знаешь... - она подмигнула. - И не помолвлена.
– Ну, может быть, ты должна уже быть. Это может очистить твой рот и твой разум. Честно говоря, ты говоришь о сексе больше, чем любая женщина, которую я когда-либо встречала. Ты полностью зацикливаешься на этом, и это нездорово.
"Думаешь, я этого не знаю? - подумала Хейзел во внезапном отчаянии. - Я НЕ ЗДОРОВА. И моё единственное лекарство - это ТЫ..."
– Эй, мне можно помечтать, не так ли? И не говори мне, что нет.