Затерянные в Полынье
Шрифт:
– Хватит кудахтать, курица! Сядь и угомонись…
Ксения повернулась к нему, хотела что-то сказать, но лишь фыркнула и покорилась приказу.
– Приходил Раструбов, – произнес в неловкой тишине Барсуков. – Завтра он сможет вывести первого из нас через болото.
– Меня, – раздраженно отозвалась Ксения. – Потом я вернусь из Москвы с деньгами.
– Лучше бы со следственной бригадой и ОМОНом, – заметил Марков. – Мы-то, может быть, и выберемся из Полыньи, а остальные жители? Здесь надо всех эвакуировать.
– Что же ты, сыщик, ничего не можешь сделать? – спросила Маша. – Неужели так трудно найти убийцу?
– Сама попробуй, – буркнул Егор.
– А может быть, – усмехнулся Комочков, – этот убийца среди нас? А что? Как только мы приехали, так и начались трупы. Мне кажется, это Сеня орудует.
– Сволочь, – прошипел Барсуков, не оценив «юмор».
– Вот-вот, – продолжил Комочков. – Видите, как он запел? Давно на меня зуб точит. Не знаю, правда, за что.
– Скоро узнаешь, – пообещал Барсуков.
– Прекратите, – вмешалась Милена. – Как малые дети, право. А ты, Ксюша, на мою долю денег не бери. Я здесь останусь.
Мы все посмотрели на нее с недоумением. Особенно я.
– У тебя тоже крыша поехала от местного воздуха? – спросила Ксения. – Как это понимать?
– Считай, что я не могу оставить мужа в беде, – ответила Милена.
Она бросила на меня такой взгляд, каких я давно не видел. А я-то, дурак, гоняюсь за Валерией, Девушкой-Ночью, хотя совсем рядом сидит женщина, которая меня действительно любит, полюбила теперь по-настоящему, – я чувствовал это. Положив руку ей на колено, я тихо сказал:
– Спасибо, но лучше тебе все-таки уехать. Ситуация здесь становится непредсказуемой.
– Нет. Вы остаетесь здесь втроем, три мужика, а кто-то должен о вас позаботиться, хотя бы пищу приготовить?
– На тебя просто блажь напала, – со злостью сказала Ксения.
– Нет, любовь, – ответила Милена. – Но тебе этого, подруга, не понять.
– Где уж нам! Мы ведь с чужими мужьями и женами не спим.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Барсуков.
– А то, что, может быть, и Маша здесь останется? Может быть, вы тут все шведской семьей заживете?
– Дрянь! Всегда ею была, – высказалась Маша.
– А ты…
– Ну, хватит! – вмешался Марков, треснув кулаком по столешнице. – Развели тут бардак с борделем. Кто хочет – пусть остается, кто не хочет – уматывает. И давайте спать.
– Все вместе? – не смогла удержаться Ксения.
Я и не предполагал, что она такая змея. Зачем она всех нас заводит на ночь глядя? А в сон и в самом деле стало быстро клонить, как в тот, первый вечер в поселке, когда мы собрались в зале все вместе, а Марков устроил свою нелепую игру «Убийца в ночном доме». Я тогда еще подумал, не подсыпал ли кто нам снотворное в пищу. Но если в тот раз это была всего лишь игра, то сейчас Смерть-Гранула нанесла удар по нашему дому. Но об этом мы узнали лишь утром…
Я проснулся раньше всех, а чугунная голова гудела, словно с похмелья. Меня не покидало ощущение, что это действие каких-то препаратов, лекарств, которые были подсыпаны в чай. Я посмотрел на спящую рядышком Милену и дотронулся до ее щеки. Мне просто очень хотелось к ней прикоснуться, как бы зарядиться энергией. Я знал, что мы вряд ли больше расстанемся надолго и, скорее всего, начнем в Москве новую, счастливую жизнь. Разве это невозможно? Мы простили друг друга и поняли, что надо идти по одной дороге, не сворачивая к соблазнительным, ложным, болотным огонькам вдоль нее. Там, в Москве, будет все иначе.
– Спи, Милена, любовь моя, – прошептал я, не отрывая взгляд от ее беззащитного и нежного лица. – Я с тобой и больше никому тебя не отдам…
Затем я быстро оделся и покинул комнату. Умывшись во дворе, я увидел вышедшего на крыльцо Маркова.
– Пойдем, – произнес он только одно слово. Судя по его напряженному лицу, я сразу понял, что случилось что-то серьезное. Мы прошли на кухню, где на кушетке лежал Комочков, а на полу валялся мой меч. Николай как-то странно улыбался, устремив взгляд ввысь. Но глаза были застывшие, а сам он неподвижен.
– Что с ним? Откуда тут взялся меч? – спросил я.
Марков приподнял одеяло, показывая на узкую, аккуратную рану прямо в сердце. И только сейчас до меня дошло, что Комочков мертв.
– Вот этим мечом… – мрачно пояснил Егор. – Очевидно, его убили во сне. Вот так, Вадим.
Я опустился на стул. Ноги подкосились. Мне вдруг захотелось оказаться отсюда где-нибудь далеко-далеко, на краю земли, и чтобы рядом была только Милена – и никого больше. Смерть шествовала как победитель. Как беспощадный завоеватель, невидимый и страшный. Гибли невинные люди, и никто не был застрахован от того, что завтра не настанет его черед.
– Когда ты его обнаружил? – глухо спросил я.
– Только что. Когда услышал, что ты проснулся. Мне кажется, что вечером нам всем дали снотворное. Я спал как убитый. Он, конечно же, тоже. Кроме убийцы.
– Это сделал тот, кто знал о моих мечах.
– А об этом знали только мы.
– Хочешь сказать…
– Да. Убийца – среди нас.
Марков подтянул одеяло, накрыв им голову Комочкова. Бедный Николай!.. Он так хотел здесь остаться, чтобы докопаться до сути. Написать сенсационную статью о Полынье, о Волшебном камне. А вернувшись в Москву – жениться. Боже мой, я совсем забыл о его невесте, которая его наверняка ждет, любит, надеется на счастливую жизнь. Еще одна трагедия, еще одно разбитое сердце. Вот он и сыграл свадьбу… со смертью.
– Через несколько месяцев он собирался жениться, – сумрачно сказал я.
– На ком?
– Не знаю… А Маша? Она любила его… Для нее это будет страшным ударом. Кто же мог убить?
– Ну, кто… сам подумай. Мысли у тебя текут в верном направлении.
– Сеня Барсуков?
– Других вариантов, по крайней мере пока, нет. Вспомни его злость на Николая.
– Значит, он узнал про их связь?
– Уверен. Иначе бы так не бесился вчера вечером за столом.
– А если это сделал кто-то посторонний?