Затерянный остров
Шрифт:
— Выдвинем наши условия после ужина, — решил Рамсботтом. — Авось он слегка смягчится. Впрочем, я знаю того, кто размякнет непременно, и это Джонни Рамсботтом. Стол накрывают наверху, с нами будет ужинать капитан крейсера. Он сейчас прибудет. Вроде бы все. Давайте попробуем умыться-почиститься — может, вы забыли, но там наверху сидят две симпатичные молодые дамы, и одна из них англичанка. Так что выше нос, мы еще на плаву!
8
Ужинали на палубе. Изысканный стол, бархатная тропическая ночь и освещенная палуба располагали к отдыху. Однако Уильяму с товарищами было не до умиротворения. Рамсботтом, набросившись на еду и вино, большей
Уильям с головой ушел в мрачные раздумья, и некому было ободрить его и развеять тоску. Он не мог заставить себя поддерживать дружелюбную беседу — или хотя бы видимость дружелюбия — с Гарсувином, который, окружив их гостеприимством в лучших римских традициях, даже не подозревал о смятении Уильяма. Младшего коммандера Айвибриджа и его волоокую, тонкую, будто лоза, секретаршу, а может, любовницу, он уже видеть не мог. Двоим другим, загадочной смуглянке и чилийцу с дубленой кожей — предполагаемому эксперту, он еще готов был симпатизировать, как и капитану крейсера, меланхоличному исполину, однако, к сожалению, они не знали английского, а он не говорил по-испански. Объясняться жестами и случайными обрывками слов не хотелось. Однако между собой все эти люди общались охотно, и Гарсувин то и дело переходил на испанский, если не беседовал с Айвибриджем и его девицей. Кроме всего прочего, Уильям, как и его двое товарищей, чувствовал себя слишком оборванным и небритым на фоне этой элегантной компании. Даже на краю света им было стыдно за щетинистые подбородки и прорехи на когда-то белой одежде. Отсутствие цирюльника и прачечной давало Гарсувину огромную фору в этой игре, а лучшего союзника, чем эта волоокая девица, которая смотрела на Уильяма и его товарищей с заоблачной высоты, «белый» клоун и найти не мог.
Обе дамы удалились сразу после ужина. Мужчинам остались сигары, бренди и деловые вопросы. Гарсувин сразу взял быка за рога.
— Я полагаю, можно уже обойтись без тайн. Мое предложение вам известно, мистер Дерсли? Хорошо. Что скажете?
— Мы все обсудили, — сообщил слегка набравшийся, но ничуть не повеселевший Рамсботтом. — Оно нас не слишком устраивает. Пятьдесят процентов — и мы расскажем все, а известно нам многое, поверьте на слово, мистер Гарсувин.
— Половину?! Это смешно.
— Разумеется, смешно! — вскричал младший Айвибридж. — Вы просто держите нас за дураков.
Коммандер посмотрел на него устало, открыл рот, но передумал и, ничего не сказав, только ссутулился в шезлонге.
— Что же здесь смешного? — перешел в наступление Рамсботтом. — По праву остров наш. Мы прибыли первыми. Мы точно знаем, что там находится и какую ценность представляет — а вы не знаете и, может статься, никогда не узнаете, если мы не скажем.
Гарсувин только улыбнулся. Младший Айвибридж поднял свои великолепные государственные брови. Двое чилийцев задумчиво курили. Откуда-то из темноты, либо с бака яхты, либо с крейсера, доносились приглушенные рыдания аккордеона.
Рамсботтом утер лоб.
— Я скажу, как мы поступим, — и это окончательное условие. Мы берем сорок процентов. Сорок процентов, и мы все рассказываем. Не забывайте, эти знания нам самим не с неба упали.
Гарсувин снова улыбнулся:
— Мое предложение тоже окончательное, и оно не меняется. Либо вы соглашаетесь, либо я беру его назад. Если соглашаетесь — десять процентов ваши. Не хотите — как хотите. Вы расклад знаете, джентльмены, у вас нет никаких прав на остров, вы даже высадиться на нем больше не сможете без моего разрешения. Без вашей помощи я обойдусь, а десять процентов предлагаю лишь по доброте душевной. Хоть мистер Дерссли и не признает мой уговор с покойным дядюшкой, мне жаль, что вы, проделав такой путь, остаетесь ни с чем.
Рамсботтом переглянулся с товарищами. Выражение его круглого лица недвусмысленно заявляло, что всю эту речь он считает полным блефом. Компаньоны молча согласились, и Рамсботтом, хохотнув, покачал головой.
— Ну нет, мистер Гарсувин. Этот номер не пройдет.
— Вы отказываетесь?
— Разумеется. Мы не вчера родились.
— Что ж. Тогда считайте предложение недействительным. Вы не получаете ничего.
— Это мы еще посмотрим. А вы что рассчитываете добыть?
— То же, за чем приехали вы, — вставил Айвибридж.
— Предположим, но вы ведь еще не выяснили, за чем мы приехали, а на это уйдет время. И, может статься, немало. Так что теперь вы думайте, господа. — Рамсботтом попытался рассмеяться от души, но получилось не очень убедительно.
— Вы заблуждаетесь, — ровным голосом проговорил Гарсувин. — Мы знаем, что вы искали. Руду, из которой добывают радий.
Шах и мат. Вся игра с треском провалилась.
— Вот ведь черт подери! — воскликнул Рамсботтом, переводя взгляд с друзей на Гарсувина.
— Как вы узнали? — выпалил Уильям.
— Среди прочих ваших вещей на «Майбо», мистер Дерссли, был обнаружен небольшой прибор. Мой добрый друг капитан, исполнившись любопытства, прихватил его с собой сюда, на ужин. Мне тоже стало любопытно. Как я вам уже говорил, с нами на яхте находится ученый — он этот прибор опознал. Как там? Ах да — электроскоп. Вот что это. Используется для анализа урановых руд. Еще одно название… — Он повернулся к эксперту, и минуты две они тараторили на испанском. — Да, его мы тоже знаем. Смоляная обманка. Вот что вы нашли на острове. Теперь я могу восстановить всю историю с самого начала. Ваш дядя обнаружил это занятное вещество. Привез кусок с собой. Отдал на экспертизу по приезде в Англию, сообщил вам о руде перед смертью, вы провели повторную экспертизу и прибыли сюда. Здесь вы тоже намеревались подвергнуть породу анализу, что и сделали.
— Жулье! — взревел Рамсботтом. — Самое настоящее жулье!
— Да уж, — с усилием выдавил коммандер. — Грязные методы. Сперва вы читаете чужие письма, потом роетесь в чужих вещах… Это мошенничество и бесчестная игра.
— Вы забываете, друг мой, что меня обманули первым — ваш мистер Дерссли, причем гораздо более жестоко. А потом вы сами начали блефовать. Я же, по доброте душевной, предлагал вам небольшую долю.
— Да-да, — оборвал его Рамсботтом. — Мы знаем. Вы говорили.
Набрякшие веки Гарсувина снова приподнялись чуть выше обычного, и темные глаза сверкнули.
— Больше не скажу. Теперь вы остаетесь ни с чем. Можете ехать. Для вас на этом острове все кончено, забудьте о нем. Скатертью дорога.
— Хорошо-хорошо, Гарсувин, — с досадой буркнул Уильям. — Не трудитесь растолковывать.
— Если желаете знать мое мнение, — заявил Айвибридж с важным видом, — это целиком и полностью ваша вина, Дерсли.
Уильям не выдержал.
— Засуньте свое мнение знаете куда? — выпалил он, испепеляя этого надутого индюка взглядом. Такой грубости он сам от себя не ожидал.