Заточенная в Золотой Клетке

АlshBetta

После обеда, когда солнышко начала медленно клониться к горизонту, они вернулись на ту самую лужайку, куда приехали, и отведали вкуснейших блюд, привезенных Эдвардом. Белле нравилось все, что бы она ни ела, если рядом был Каллен. Индейка, салаты, изысканные десерты – все это было невероятно вкусно и прекрасно, но она не смогла бы есть это, если бы не присутствие мужчины. Без него она ощущала себя пустой, незащищенной, оставленной. Она постоянно изводила себя волнением и необъективными страхами. Действительно, за это недолгое время Эдвард настолько сильно вошел в её мир, душу и сознание, что и минута без него казалась ей бездарно и безрадостно прожитой.

После

обеда, когда солнечные зайчики снова вернулись, она подняла Эдварда с покрывала, затевая новую игру. Белла любила, когда Эдвард догоняет её, а догнав, ласково и не жестоко, как Чарли, прижимает к себе и целует локоны. Поэтому сейчас она была преисполнена энтузиазмом снова поиграть с ним, и была крайне довольна его согласием. Самому Эдварду гораздо больше нравилось то, что происходило после поимки Беллы, но что бы насладиться этим, он вынужден был терпеливо сносить их игру, пробегая за ней половину леса. Она на удивление быстро бегала – может он не зря дал ей кличку олененка Бэмби? – грациозная, маленькая и хитрая, она словно лань неслась по лесным просторам, и иногда Эдварду было тяжело угнаться за ней по извилистым тропинкам, и между древесных корней, через которые, в отличии от Беллы, он пройти не мог. И поэтому, сейчас, после третьего раунда «догонялок», он решил на время прекратить веселое занятие, чувствуя, как в легких сгорает кислород. Но в отличие от болезненных ощущений из-за воспоминаний, это можно было расценивать как шалость. Любую боль он готов сносить во имя Беллы, только бы она не страдала…сейчас её боли нет, но его-то осталась, никуда не делась и не испарилась. Она в нем, только глубоко внутри эти дни, что бы не дай бог не испортить их счастливые, и возможно последние дни наедине и рядом, в любви и гармонии.…Если Белла откажет ему, он не будет знать что предпринять, будет, наверное, разбит и безутешен, несмотря на всю глупость этих действий. Скорее всего, если сказать девушке что брак спасет её от Чарли, она с готовностью примет его предложение, даже переступая через себя.…Но каким бы не безумным казалось мужчине свое желание, он собирался воплотить его в жизнь:

Он хотел, что бы не под страхом возвращения к извращенцу-отцу, а из-за любви к нему, Эдварду, из-за желания всегда быть рядом с ним, она ответила «Да», принимая кольцо, и соглашаясь, стать его женой.

Может быть, это и было бредовой идеей, но он желал только этого. Только того, что бы она вышла за него по собственной воле, а не порабощению.…Но эти мысли пока стоит откинуть подальше – до заветного дня ещё двое суток. Двое суток надежды и волнения…Вот черт!

Сейчас, оперившись о корягу и отгоняя назойливые мысли, Эдвард, тяжело дыша, вгляделся в горизонт, разыскивая маленькую фигурку.

– Белла! – крикнул он, смотря вперед внимательнее, и замечая что-то движущееся у края леса, ближе к лугу. То самое существо, которое он разглядел, обернулось на его зов, и опрометью кинулось в его сторону.

Все ещё держась за корень для опоры, мужчина по мере приближения фигурки узнавал в ней Беллу, и пытаясь справиться с дыханием, улыбался. Она была так красива, когда бежала к нему через лес. Свет солнца играл на её локонах, отчего они светились золотом, смешанным с шоколадом, а глаза, эти каштановые омуты, сводили его с ума. Преисполненные искрящимся счастьем, они были обращены только на него, и постоянно приближались, пока, наконец, не исчезли, когда девушка прижалась к нему.

– Ты выиграла! – с небольшим придыханием хмыкнул Каллен, целуя Беллу в макушку – Я не смог тебя поймать!

– Кажется, я утомила

тебя, - слегка виновато, но по-прежнему мило улыбаясь, сообщила девушка, разглаживая ворот его рубашки рукой, и вслушиваясь в быстрое биение его сердца.

– Не больше чем всегда!
– отозвался он, набирая в грудь побольше воздуха, смешанного с цветочным запахом волос своего ангела, и наслаждаясь им – Когда-нибудь я потребую реванш!

– Ох, я буду ждать этого! – лукаво усмехнулась девушка, отстраняясь от него, и смотря прямо в глаза. В этот момент никто бы не сумел сдержать улыбки и умиления. Она была настолько очаровательна, что у Эдварда снова перехватило дыхание.

– Солнце заходит… - задумчиво произнесла Белла, глядя, как горизонт подернулся ярко розовым цветом. Эдвард нежно приподнял её лицо за подбородок, и, смотря прямо в глаза, чувственно произнес:

– Bellezza di un calo, Canzone di un usignolo, Qualcosa cos`i non `e eccellente, Come Lei, il mio Amore. (Ни красота заката, Ни песня соловья, Ничто так не прекрасно, Как ты, Любовь моя!) – Эдвард говорил на итальянском, потому что созвучия этих слов не звучали так красиво ни на одном из сотен других диалектов мира, а ещё, может быть потому, что его девочка могла понять сказанное.

И она поняла. У Беллы от неожиданности и умиления глаза засверкали от собравшихся в них слез. Слез радости и счастья.

Эдвард тоже улыбнулся своей девочке, и нежно беря её хрупкое лицо в ладони, и утопая в шоколадных омутах, продолжил, чувствуя? как строчки сами складываются в голове:

– `E migliore che il sole e la luna,

`E migliore che una notte stellata!

`E migliore che il cielo e la terra,

`E amato da me molto!

Capisca almeno una volta questo in questa vita rumorosa,

Per essere con Lei, prendo ogni istante.

Che ami, La amo alla follia.

Come vita come felicit`a amo! (Ты лучше солнца и луны, Ты лучше звёздной ночи! Ты лучше неба и земли, Тебя люблю я очень! Пойми хоть раз, что в этой жизни шумной, Чтоб быть с тобой, я каждый миг ловлю. Что я люблю, люблю тебя безумно. Как жизнь, как счастие люблю!) -

Произнеся это, он медленно наклонился к губам растроганной Беллы, и запечатлел на них поцелуй, чуть более уверенный, но по-прежнему мягкий, любящий.

Белла сморгнув слезы оторвалась от Эдварда, и её губы стали сами собой произносить то, что было у неё на душе. Как и Эдвард, она считала итальянский самым прекрасным языком из всех, и поэтому её мысли, выраженные в стихотворной форме произносились только на нем:

– Ha apparito cos`i improvvisamente

Anche ho mescolato tutte le strade,

I miei segreti sconosciuti

A me non sono necessari,

`E necessario per me!

Lei il migliore, capisca?

Da quelli chi ama, e amiamo,

Perfino non sa questo,

Che nella mia anima si aprisse! (Ты появился так нежданно, И перепутал все пути, Мои невиданные тайны - мне не нужны, Мне нужен ТЫ! Ты самый лучший, понимаешь? Из тех, кто любит, и любим, Ты даже сам того не знаешь, Что ты в душе моей открыл!)

Белла робко улыбнулась, произнося это, и одновременно лаская рукой скулы Каллена. Он млел от её прикосновений, был растроган её словами.…Воистину нет ничего прекраснее для него, чем признание в любви от Беллы. Он действительно самый лучший для неё, самый желанный? Она действительно любит его так же сильно, как и говорит? Он так надеялся на утвердительный ответ, что с некоторой мольбой в глазах всмотрелся в Беллу. Она уловила его взгляд, ободряюще улыбаясь, и произнесла: