Затворник
Шрифт:
Молний, которого утром, как уже повелось, выпустили из его коморки, вышел на свет необыкновенно бодрым и здоровым с виду - насколько бывает бодрым человек, не спавший ночь.
– У тебя, смотрю, тоже тихо было?
– спросил его Рокот.
– Да, тихо было.
– сказал Молний - Эти ни разу не приближались. Но и не ушли, попятились назад, только и всего. Всю ночь слышалось, как шепчутся, шуршат, как будто новые сети плетут...
– Почему не приближались, как думаешь?
– спросил воевода.
– Не знаю. Только никуда они не делись. Отступили - это
– Может, измором решили?
– предположил Свирепый.
– Это навряд ли.
– сказал Молний - Им время дорого. Пока они здесь, наши в Каяло-Брежицке собираются, они это понимают. Да и никогда злыдни ни под одним городом не стояли на измор, сами знаете. Всегда - хитростью, или силой, а города брали без долгих сидений. Надо нам глядеть во все глаза.
– Так и будем.
– сказал Рокот.
Ыкуны не обманули этих "надежд" Едва закончился утренний совет, и Молний отправился спать, как лагеря кочевников пришли в движение. Поля вокруг города наполнились всадниками. Множество упряжек с волами стали подвозить из-за холмов бревна и длинные балки. Ыкане как муравьи копошились вокруг, разгружали телеги, и собирали напротив вала, с рассветной стороны, деревянные дурищи, похожие издали на городские ворота, только намного больше - по пяти обхватов в высоту, а может и сверх того. Другие табунщики выкладывали дорожки-мостовые из распиленных вдоль бревен. Диковинные конструкции росли на глазах - ыканцы строили их из готовых частей, которые привозили откуда-то из-за холмов, складывали друг с другом, связывали и сколачивали. Топоров и пил почти не было слышно. Со всех сторон стройку окружали черные шапки в полном вооружении.
– Всех живо сюда!
– приказал Рокот.
Прискакали Свирепый и Большак, прибежал разбуженный Молний, пришли прочие старшины. Был среди собравшихся и воеводин племянник, спасшийся из плена Силач.
– Гляди.
– сказал Рокот Молнию, когда тот поднялся на стену. Молний внимательно оглядел ыкунские "новостройки"
Всего сооружений было пять. Каждое имело перекладину на двух опрах, каждая опора состояла из четырех толстых расходящихся книзу балок. На перекладины ыкуны подвешивали длинные, обхватов в десять, коромысла - коротким концом к городу, длинным - к своему лагерю.
– Скверно...
– сказал Молний.
– Скверно, точно!
– подтвердил Большак.
– Такого мы здесь еще не видали.
Когда князь Храбр, пра-прадед Светлого и тезка его брата, пришел со своими стреженскими полками покорять Каяло-Брежицк, то северяне построили на берегу Черока камнеметные устройства. Они бросали в Струг зажженные снаряды и, хотя не одним этим, но вынудили миротвороцев открыть ворота Храбру, и отныне его одного звать великим князем. Такие же орудия ставил против хвалынских крепостей сын Храбра, Гнев. А взятые им в плен акиринайские мастера учили ратаев строить и другие машины - одни больше и дальнобойнее, другие наоборот, меньше но подвижнее, годные для полевого сражения. У Барса, и других стреженских воевод в захребетской войне, камнеметы тоже были в достатке.
Но сравниться с этими, которые теперь строились перед каильскими стенами, не могли никакие пороки, известные в ратайской земле. Высотой они были наполовину выше самых огромных машин. К коротким плечам журавлей-рычагов табунщики подвешивали ящики размером с целую избу, и шустро набивали их землей.
– Большак! Достанут твои пороки до них?
– спросил Рокот.
– Нет.
– сказал мастер, досадно покачав головой - И на половину не достанем ничем. Ну, они еще подтащат поближе, не зря же настилы стелют... Но вот на сколько подтащат... Не знаю...
– Что делать теперь, господа!
– спросил воевода.
– Бес его знает.
– сказал Свирепый - Теперь одним страхом не отделаемся. А если еще подожгут город...
– Да нет, не будут жечь.
– сказал Большак.
– Почему думаешь, что не будут - спросил его Рокот.
– Жечь им было бы со всех сторон удобнее, чтобы в разных концах горело. А они хотят стену проломить. Здесь стена выше, в нее легче попасть. И прочности в стене здесь меньше.
– Это почему?
– всполошился Рокот - Плохо сделана?
– Стена хорошо сделана, воевода - возразил Большак - Только она одной толщины со всех сторон. Получается, в других местах она поприземистее, а здесь как бы долговязая, поэтому и послабее.
– Что ж вы раньше думали!?
– вспылил на Большака воевода.
– Так кто знал, что они такое здесь понастроят! Ведь отродясь таких бабеней ни у кого не было, а у кизячников - тем более!
– Раньше не было, теперь вот есть.
– сказал Молний - Злыдни толк знают не в одном колдовстве, и что у них еще в запасе - попробуй, угадай! А мастер прав, воевода. Жечь Каиль они не будут, а будут стену ломать - здесь и склон ровнее, легче будет к пролому подниматься.
– Не хотят город жечь.
– сказал Свирепый - Боятся, что мы все с городом сгорим живьем, и некого будет гнать к Синему Морю!
– Ну, что делать-то!
– повторил Рокот вопрос.
– Что?
– Вылазку если...
– сказал кто-то.
– Вылазка, какая к ляду вылазка!
– сказал Рокот - У них только стражи при этих журавлях - вдвое против всех наших, старых да малых. А в станах еще, как мух целые тучи... Погибнем все ни за грош, и город потом возьмут голыми руками!
– Значит, придется ждать, пока стену разобьют, да биться в проломе.
– сказал Свирепый.
– Да, больше тут нечего.
– согласился Молний.
– Ну, значит, ляд с ним, биться - так биться!
– сказал Рокот.
– По всем домам с этой стороны пройтись, пусть кто там остался, все перебираются в закатную часть, и там пережидают!
Ближе к вечеру пороки были уже полностью готовы. Ыканцы вкапывали впереди них в землю по два столба, и протянув через столбы канаты, воловьими упряжками тащили машины по настилу, сзади - вперед.
– Бить тревогу!
– велел Рокот - На стены всех! Быстро!