Заварушка на Фраксилии
Шрифт:
Что касается меня, доставка не казалась мне сложным делом. Полный энтузиазма, я предвкушал встречу с царебогом и возможность завязать полезные знакомства при его дворе, уповая на то, что принятая во дворце манера держаться отличается от манер эмиссара. Как и надлежит настоящему профессионалу, я тщательно осмотрел свое снаряжение и выбрал канареечно-желтый ансамбль с пурпурной отделкой горошком и полосками на поясе, отворотах и головном обруче. Мне нравилось думать, что подобный благоразумный подбор цветов будет свидетельствовать в пользу моих личных качеств.
Я неторопливо экипировался, стараясь не обращать внимания на сдавленные
Пассажирский бот остался на Уулле, поэтому было решено снизиться почти до поверхности планеты и опустить меня на землю при помощи портационного луча. Перспектива такого способа высадки не слишком меня вдохновляла, поскольку связанные с ним неудобства, ветер и пыль могли привести мою одежду в беспорядок. Однако Поси пообещала опускать меня медленно и постараться поднять как можно меньше пыли при соприкосновении луча с землей.
Тем более, что выбирать не приходилось. Нечего было и думать посадить корабль — подобный тонкий маневр требовал точнейшей навигации, недостижимой при нынешнем безобразном состоянии сенсоров. Вероятность того, что в самый критический момент какие-то из сенсоров откажут и корабль опустится на что-нибудь ценное — например, на царский дворец «Божественное святилище» — также нисколько не повышала мои шансы понравиться царебогу.
Едва Поси опустила корабль до высоты нескольких сотен метров над землей, я приготовился к десантированию — цилиндр с фетамом в изящной сетчатой сумке за плечом, правая рука на парике. Выплывая из входного люка под лучи бледного, но жаркого фраксилийского светила, я воображал, каким предстану перед людьми, наблюдающими за мной с земли. Богоподобным созданием, думалось мне, спускающимся с небес неспешно и с достоинством.
Как потом объяснила мне Поси, виной всему стали несколько сенсоров, одновременно потерявшие фазу, — из-за этого точная фокусировка луча и равновесная тяга корабля вышли из-под контроля. Портационный луч сместился на несколько долей градуса и опустил меня совсем не там, где было задумано. Неподалеку от Божественного святилища, но тем не менее. И что хуже всего, когда до земли оставалось еще добрых пять метров, лучевая установка вообще отключилась. Я камнем пролетел эти пять метров, упал и чудом не сломал ноги. Падение мое смягчила куча (и разобрать это было под силу любому инопланетнику) навоза какого-то фраксилийского животного.
На мое счастье, погода в этой части планеты стояла сухая и теплая, и куча покрылась сверху толстой подсохшей коркой. Я пробил ее подошвами и по колени погрузился в более мягкое содержимое — более мягкое, более мокрое и более вонючее. Выустив на свет божий облако такого смрада, по сравнению с которым испарения тирриккиакийских болот казались благовониями.
Несколько ошарашенный столь стремительным завершением высадки и жуткими запахами, я некоторое время лежал на твердой корке без движения, раскинув руки, стонал и боролся с приступами рвоты. Поняв, что нужно что-то делать, я нашел в себе силы перекатиться на бок и вытащил ноги из вязких глубин. После этого, в облаке зловония, в сапогах, перепачканных отвратительной зеленью, от вида которой я едва не расстался с завтраком, я скатился с кучи на землю.
— Как ты, Карб? Все в порядке? — донесся из моего кулона голос Мелы, взволнованный куда меньше, чем мне бы хотелось (возможно, из-за помех).
— Не совсем, — прохрипел я сквозь стиснутые зубы, с трудом поднимаясь на ноги. — Что у вас произошло?
— Похоже, это была волна резонанса в системе сенсоров, — ответила Мела. — Поси еще не закончила анализ.
Я рявкнул в ответ что-то ругательное, и Мела спокойно продолжила:
— Радуйся, что лететь пришлось недалеко. И нечего орать. Мы постараемся все починить и после подберем тебя. Не волнуйся.
Онемев от порясения и ярости, я некоторое время открывал и закрывал рот, не в силах вымолвить ни слова.
— После? — выдавил я наконец. — Заберите меня сию же минуту! Неужели ты думаешь, что я отправлюсь в Святилище пешком?
— Конечно, — уверенно ответила Мела. — От точки, где ты находишься, до резиденции царебога всего шесть километров по прямой — определи направление при помощи своего минисенсора, и вперед! Перестань ныть и отправляйся. У нас тут и без тебя работы хватает.
Я наградил Мелу и Поси еще несколькими эпитетами, но мои дамы не отозвались.
Спрятав кулон за воротник, я огляделся, пытаясь взять себя в руки. Вся мерзостность и серость окружающего мира налетели на меня, словно ураган. Куда ни глянь тянулся бескрайний пустынный пейзаж с редкими оврагами и холмиками, со случайными островками неприглядной растительности, по преимуществу жмущейся к земле. Ближе всего ко мне, конечно же, была навозная куча, за которой я заметил еще одну, очень похожую на первую, со странными палками, торчащими из верхушки во все стороны. В боку второй кучи открылась дыра, и оттуда на свет робко вышли
какие-то существа. Это убедило меня, что я вижу перед собой жилище — того сорта, применительно к которому даже определение «лачуга» звучало бы слишком гордо. Вышедшие из строения существа повернулись ко мне, и я испуганно попятился — а потом вдруг пришел к поразительному заключению: это люди. В некотором смысле. Заскорузлое грязное тряпье, прикрывавшее их заскорузлые и грязные тела, мешало утверждать с уверенностью, но, кажется, передо мной стояли мужчина, женщина и кто-то маленький — наверное, ребенок. Я сделал вывод, что приземлился посреди так называемого фермерского хозяйства, где дела велись во фраксилийском духе.
Я дружески улыбнулся фраксилийцам. Они продолжали молча смотреть на меня. Я пожелал им доброго здоровья. Они продолжали молча смотреть на меня. Я извинился за то, что так неудачно упал на их навозную кучу. Они продолжали молча смотреть на меня. Я спросил, как быстрее пройти к Святилищу. Они продолжали молча смотреть на меня. Мало-помалу я разозлился и в конце концов предложил им совершить друг с другом противоестественный акт (они продолжали молча смотреть на меня) и отвернулся. Несмотря на общее раздражение, та часть сознания, что оберегала мое благополучие, подсказала мне: чем раньше я тронусь в путь, тем быстрее отдалюсь от угнетающе унылой фраксилийской фермы. Включив сенсор, вмонтированный в головной обруч, я обнаружил впереди обширный участок застройки городского типа. Это, насколько я помнил, должен был быть главный город на этой части фраксилийской суши. Рядом с ним и располагалось Святилище. Я приободрился и уверенно зашагал своей дорогой, бросив на семейство фремеров прощальный беглый взгляд. Полагаю, они и поныне стоят там, тупо глядя на то место, где в последний раз видели меня.