Завещание мессера Марко (сборник)
Шрифт:
– Какая удача! Счастливое предприятие! Множество рубинов, множество изумрудов! – поклонившись командору, стал выкрикивать мавр, подвижный молодой человек, которого звали Эль Масуд. – Вы не зря проделали такой долгий и трудный путь. В этой стране вы приобретете богатство!
Португальцы поразились, услышав за тридевять земель от родины от иноземца и иноверца ободряющие речи да еще на понятном языке. Веселого, услужливого Эль Масуда, говорящего по-испански и кроме арабского немного знающего индийское наречие, стали называть Монсаид. Васко да Гама пригласил его к себе на службу, рассчитывая в дальнейшем на помощь этого человека.
Рассказывая об Индии и желая угодить новому господину, Монсаид превращал по ходу рассказа всех немусульман в христиан. На вопросы о царствах и товарах Индии говорливый мавр диктовал писцу в присутствии командора:
– Пиши, писец. Властелина города Каликута и земель вокруг зовут Заморин, а по-индийски – Самудрия Раджа, что означает «Царь морского берега». У него сто тысяч воинов, считая с подчиненными князьями и союзниками. Собственные силы его малы. В основном, это стража в городе. Из Аравии в Индию привозят медь, кожи, розовую воду, ткани и ртуть.
– Про другие индийские страны не забудь, – напомнил командор.
– Пиши, писец. Коронголор – христианская страна. Король может выставить сорок тысяч воинов. Перец там дешевле, чем в Каликуте. Еще есть очень большой остров, Шри-Ланка называется. Наверное, это самый большой остров в мире. Жители черные и не очень черные. Все христиане. Самый большой в мире рубин хранится у местного короля. Подданные ходят голые и едят один рис. Король может выставить четыре тысячи воинов и много боевых слонов. Вся лучшая корица поступает оттуда.
– Как сражаются боевые слоны? – Васко да Гаму очень беспокоили эти огромные животные: непонятно было, окажутся ли действенными против них бомбарды.
– Деревянный домик (там четыре стрелка) ставят на слоновью спину, прикрепляя широкими ремнями. Слону на каждый клык надевают по пять обнаженных мечей, а в хобот дают тяжелую цепь, чтобы он бил ею врагов. Из домика слону отдают приказы, и он выполняет их, как разумное существо. А перед битвой слонов поят вином, чтобы разъярить.
– Что еще?
– Еще есть Малакка – христианское царство. У короля десять тысяч воинов и тысяча коней. Кони в Индии плохие, быстро устают и годны только для колесниц. Из этой страны идет вся гвоздика. Из империи чинов туда привозят фарфор, шелк и олово. Там водятся попугаи с красными, как огонь, перьями.
– Дальше…
– Пиши, писец, – продолжал по-испански мавр. Он сообщил о ценах на пряности в Александрии Египетской, о пошлинах, которые взимают за них в разных странах, о далеких царствах Суматре, Сиаме и Бирме, которые пока командора не очень интересовали.
Затем Монсаида отвезли на берег. Он отправился в свой дом отдохнуть, чтобы наутро вернуться помогать португальцам в их делах.
Дома его встретил Хамиджун, тоже тунисский мавр, знающий испанский язык. Вышла смуглая девушка, прикрывая пол-лица прозрачной кисеей. Она поцеловала руку Монсаиду:
– Тебя так долго не было. Я соскучилась по тебе, господин.
– Принеси еду. Рис, курицу и фруктовый напиток, – распорядился Монсаид.
– Ты в самом деле хочешь стать поверенным и переводчиком у неверных? – спросил приятель. – Не рискуешь ли ты, Эль Масуд? Ведь местные мусульмане могут на тебя обозлиться.
– Выслушай меня внимательно, Хамиджун, – ответил Монсаид, приступая к еде. – Хотя по закону следует молча благодарить в душе Аллаха, дающего насыщение, я не буду терять времени. Сообрази, какие складываются обстоятельства. После того как пал халифат в Испании и Португалии и неверные создали свои варварские королевства, они на этом не успокоились. Они появляются всюду, куда может доплыть судно под парусом. И вот теперь они здесь. Я вижу их стремление захватить рынки пряностей, драгоценных камней и золота. И ты не хуже меня знаешь, Хамиджун, что эти португальские мореходы не остановятся ни перед чем. Любое преступление, обман, насилие – привычные для них средства достижения цели. Хотя правоверные султаны во всем этом вряд ли отстают от христианских королей. Но сейчас наступает время людей Европы. Алчность их беспредельна, упорство несгибаемо, а воинское мастерство и организованность обеспечат победу. К тому же в государствах мусульман еще нет бомбард, фальконетов и аркебуз, которыми владеют неверные. Сражаться с ними, вооружившись луками, копьями и мечами, все равно, что выходить против тигра с палкой. А эти три корабля и горсточка солдат лишь пробный поход. Завтра их будут тысячи, и они возьмут рынки в свои руки, – закончил Монсаид, обгладывая куриное крылышко.
– Что же ты мне посоветуешь? – грустно поинтересовался Хамиджун. – Как мне быть? Ведь даже волос не упадет с головы человека, если не захочет Аллах.
– Последуй моему примеру. Стань пособником и слугой нищих мореплавателей. Или покинь эту страну, уезжай как можно дальше отсюда. – Монсаид поднялся, подошел к девушке, сидевшей на ковре, и тихо произнес: – Ты повисла на моих ресницах, Сурейя. Так говорят влюбленные индусы. Когда ты придешь разделить мое остывшее ложе?
– Удались в спальню и жди, пока на край темного окна, как ломоть золотистой дыни, ляжет луна, – также тихо ответила красавица.
Дворец Заморина
Васко да Гама нетерпеливо ждал людей от правителя. Прошло несколько дней, но они не являлись.
Командор спросил совета у бойкого, всезнающего Монсаида.
– Приезжие обязаны первыми направить послов во дворец, – сказал мавр.
К властителю Каликута поехали два португальца и Монсаид. Командор приказал известить Заморина, что он привез письмо от короля Португалии и хотел бы лично передать его.
После визита к Заморину на «Сао-Габриэль» прибыл в разукрашенной лодке человек в набедренной повязке, с богато инкрустированным треугольным щитом и до белизны наточенным мечом. Это был наир-воин из гвардии Заморина. Он привез от раджи письмо, написанное по-арабски. Заморин сообщал, что в ближайшее время ветры должны усилиться и каравеллам оставаться на рейде небезопасно. Он предлагал португальцам перевести суда в ближайшую гавань. Васко да Гама согласился.
Через несколько дней командору доставили царское приглашение.
Васко да Гама оделся в лучшее платье и велел нарядиться своим спутникам. С собой он взял тринадцать португальцев и Монсаида. На лодку поставили бомбарду, замаскировав ее коврами.
Покидая корабль, командор временно передал командование Пауло да Гаме и приказал:
– В случае, если со мною случится что-нибудь дурное, не пытайся меня спасать, ибо это приведет к гибели кораблей и команды. Если ты, Пауло, получишь известие о несчастье, ты должен будешь немедленно отплыть в Португалию и сообщить королю Маноэлю об открытии пути в Индию.