Завещание с простыми условиями
Шрифт:
Потом вгляделась в уходящую вдаль дорогу. Мост должен быть там.
И краем дороги пошла вперед, вслед за исчезающим на горизонте солнцем.
Со стороны кладбища в спину мне раздалась вдруг тихая песня. Мелодия была такая дивная, словно в ожившей волшебной сказке. Будто кто-то взял мою душу на руки и медленно, сладко качает ее в люльке, и все печали и боли ее уходят, растворяются без следа, и нет больше ни забот, ни горя…
Идя, я поневоле начала прислушиваться, но песня стала утихать, отдаляться,
Нет ничего — ни скорби, ни страданий…
И жизни тоже нет… — щелкнул кто-то в лоб, как орехом.
Мозг очнулся, и ноги опять задвигались быстрее.
А ВОН, КАЖЕТСЯ, И МОСТ…
Изнемогая, я уже волокла баул по дороге.
Солнце тяжело погрузилось по пояс в вертикальную линию горизонта, и вечер стал заметно тускнеть.
Но уже различимы были вдали контуры фигурного моста. Его уходящие в небо высокие столбы и натянутые на них струны… — как они называются?..
Я почти бежала.
Скоро уже, скоро!..
Песня полилась с новой силой. Хрустальный, чистый голос пел горько и нежно, восходя к самым небесам.
Наверно, так сирены зачаровывали Одиссея…
Мост тем временем приближался. Уже были ясно видны его резные перила, я окинула взором его необъятную ширину…
А чудесное пение потоком лилось в уши; голос наполнился высокой, щемящей силой, он обнимал, ласкал и ранил…
До моста оставалось несколько метров, когда, заслушавшись, я споткнулась.
И в этот миг солнце упало за горизонт, и наступила темнота.
Голос продолжал петь, но в его небесную чистоту прокралась фальшивая, сумрачная, темная нотка, он стал тяжелеть, потом стонать, хрипеть, и вдруг завыл — низко, пронзительно и страшно.
В глубине кладбища побежали легкие белые тени.
Я тоже побежала — да так, что сразу закололо в боку.
Кресты вдруг слабо засияли и начали сближаться между собой; почудился глухой стук их друг о друга, и мне показалось, что они толпой надвигаются на меня…
А моста все не было и не было…
Боль в боку стала невыносимой. Я поняла, что больше не выдержу, я действительно совсем неспортивная девушка…
Стрела боли пронзила меня с неистовой силой, и не успев больше ничего подумать, я рухнула, как подкошенная.
Прямо в объятия какого-то дерева.
Унимая стук сердца, одной рукой я подтянула к себе баул, а другой пощупала ветку, спустившуюся к моему лицу.
Рука коснулась прохладной шелковистой хвои.
Это была одна из тех двух лиственниц, росших на выезде с кладбища.
У САМОГО МОСТА.
Немного отдышавшись, все еще держа ветку в руке, я оглянулась назад.
Кладбище осталось позади. По нему бегали, вспыхивая то там, то здесь, маленькие белые огоньки.
Но они были уже далеко.
ГЛАВА 25
Ну,
Я посветила фонариком вперед.
Мост совсем рядом. Я вижу, как блестят от дождя его скользкие темные перила. Вижу его неровный стык с землей — недаром я чувствовала небольшой тычок при въезде.
До него несколько шагов.
Но я не могу идти. Боль в боку такая, какую называют адской. Она простреливает насквозь селезенку или что там находится, в моем левом боку?..
Я старалась не смотреть назад, туда, где сияло огоньками кладбище неупокоенных. Слабая дрожь в коленях еще не прошла.
Сейчас, буквально три минуты, — подумала я, судорожно сглотнув слюну. Где там моя сигаретина?
Последняя сигарета, мятая и мокрая, была извлечена из пачки на божий свет и тотчас же закурена. Я вновь вспомнила летящий в вышину светлый голос, обернувшийся хриплым воем, и мурашки побежали по спине.
Никогда не думала, что я такая отважная.
Сигаретный дым низко поплыл над безмолвным пустырем, рассеиваясь во влажном холодном воздухе. Боль потихоньку стихала.
Я посмотрела на мост. Вон он, шагах в десяти. Под ним от света выплывшей луны отливает стальным блеском река.
Наверно, это река смерти.
Внезапно закончившаяся сигарета едва не обожгла пальцы. Вскрикнув, я резко отбросила окурок в сторону. Вперед, фройлейн Марта! Больше медлить нельзя.
Держась одной рукой за колющий левый бок, а другой подняв баул, собрав все свои силы, я, не сводя глаз с моста, пошла к нему — исполненная неизъяснимой веры и надежды.
Всего-то несколько шагов.
Первые шаги делались легко.
Потом земля стала превращаться в болотистую жижу и захлюпала под ногами.
Еще через несколько шагов почва стала еще более вязкой и начала засасывать в себя мои ноги. Чуть зазевавшись, я уже с трудом смогла вытащить из нее левую ногу, быстро погружающуюся в глубину.
Ну ничего, как там поется в песне — еще немного, еще чуть-чуть… — подбадривала я себя. — Мост уже совсем близко…
Однако, вглядевшись вперед, я с удивлением и ужасом отметила, что мост не приблизился ни на шаг. Он все так же маячил недалеко впереди, но…
В неприятной догадке я повернула голову направо…
Так и есть — я топчусь на месте и по-прежнему стою возле лиственницы.
Неодолимая сила не подпускала меня к заветному мосту.
Чувствуя близкую горечь слез, я быстро закусила губу, но они прорвались-таки через мысленный запрет и тихо, беззвучно полились по щеке, расцарапанной при… при каком-то падении.
Вдруг усталого, истерзанного, надорванного мозга ласково, как рука самого Бога, коснулись строки молитвы.
Слава в Вышних Богу, и на земли мир,