Заветное Желание
Шрифт:
— Ты умеешь обращаться с мечом? – резко сменил тему Турнен и кивнул на руку Анжи, нервно водившей пальцем по клинку.
— Меня учил мой друг. Но совсем недолго. Примерно с полгода.
Парень оттолкнулся от перил и, взяв меч, взмахнул им, описав восьмерку. Клинок зашумел опадающей листвой и разбросал по стенам цветные отсветы, спугнув заметавшихся в светильне рыбок.
— Тебе нужно его приручить, – сказал Турнен и, подкинув меч, поймал его другой рукой. – Он должен стать частью тебя. В него заложены мастером-чародеем такие свойства, что ты можешь управляться с ним, миновав обучение владением телом,
— Разве такое возможно?
— Это – чародейское творение: капризное, особенное, редкое. В нем заключены духи истинных воинов, похищенных одаренными ковалями. И теперь они, порабощенные, озлобленные собственным бессилием, только и ждут момента, чтобы испить крови врагов. Этот клинок, как и любой схожий с ним, очень коварен. Случалось так, что меч владел своим хозяином, а не наоборот. Далеко не многие обладали достаточной силой воли, чтобы противостоять ненасытной алчности клинковых духов, жаждущих убивать.
— В зале, где рыдали статуи, он словно сам впился в чудище!
— Духа, томящегося в витисе, тоже следует держать в строгости.
— А что он есть?
— Фантом любимого зверя чародея-коваля. Мастер вселил его в жезл перед своей смертью и даровал Правительнице, которой служил долгие годы. Летуч строптив и понимает одни приказы. Он читает в мыслях хозяина обращенный к нему клич. Только это, ничего более.
— Хозяина? А почему же он дважды подчинился тебе?
— Он меня узнал. Я приручил его, когда он был еще жив.
Вскоре Турнен ушел. Анжи хотела поупражняться с мечом, но следом вернула его в ножны, зря разбередив болевшие мышцы. Все равно в короткие сроки, без посторонней помощи ей не постичь сложное искусство владения этим своенравным оружием. К тому же, вручено оно было как символ принадлежности к знатному роду. Вряд ли Тирлэй могла подумать, что ее сестра будет искать в нем защитника.
Выйдя из дома и немного постояв на крыльце, Анжи спустилась с гладких ступенек и отправилась по тропинке к озеру. Сошла на берег и залюбовалась переливающейся голубым серебром водой. Мерцающие пузырьки, нанизанные на невидимые нити, расшили узором всю таинственную глубину, осветив усеянное коралловым песком прозрачное дно. Тянувшиеся по воздуху бисеринки колыхались на ветру, не отрываясь от спокойной зеркальной глади.
Анжи нерешительно расстегнула блузу, стянула ее с плеч и положила на мох. Немного поколебавшись, скинула сапоги и шагнула в бархатные волны. В босые ступни больно впились жемчужины, но словно извиняясь за их грубость, кожу обласкал мягкий песок.
Спустившись пониже, она вручила себя незримым рукам, сотканным из воды и света, и те подхватили ее, позволив ненадолго забыться. Она не заметила, когда небосклон начал светлеть, а бусины света окрасились багрянцем. Таяли и звезды, становясь прозрачными льдинками, исчезающими в жарком дыхании утра. Не зря говорили: «не желай доброго утра звездам», когда просили не кощунствовать. И впрямь, звезды умирают на заре, и у них не может быть доброго утра.
Анжи пошла к берегу, а когда поднялась на него, отшатнулась от оказавшегося на пути Турнена. Он вежливо убрал ногу с ее вещей, и она начала спешно одеваться.
— Надеюсь, помешал? – хмыкнул парень, наблюдая за ее скованными, торопливыми движениями. – Твое купание в зачарованном озере чудом не привлекло Гардэй. Своим легкомыслием ты могла накликать на нас очередные беды.
— Прошу прощения.
…Из комнаты, где вечером разгорелся спор, доносились голоса. Ступив на порог, Анжи задержалась в проеме и оглядела мозаичное окно. В цветном полотне не хватало нескольких кубиков, и в дырочки сочились яркие лучи солнца, возродившегося на звездном погосте.
— Откуда ты воротилась вся мокрая? – спросила Силья и поставила перед Анжи вазу с фруктами.
— С озера, – ответила Анжи и чуть не подавилась от брошенного в ее сторону взгляда обиженной Ундины.
— Зачем было так рисковать? – вскинула тонкие бровки Силья, переглянувшись с Дымом. – А если бы Гардэи оказались рядом? Мне даже страшно представить, что с тобой случилось бы!
— Не все Гардэи чудовища, – не поднимая глаз, пробурчала Ундина.
— Она опять за свое, – закатил глаза Дым и уронил на пол вилку. Пока лазил под столом, укрывшись скатертью, опрокинул кубок. – Мы же тебе еще вчера сказали, что не нуждаемся в твоем союзничестве.
— Почему?
— Да потому что нам только Гардэй, желающих поквитаться с предательницей, не хватало на нашем и без того тернистом пути!
Гардэя глубоко вздохнула и, поднявшись, гордо удалилась. Остальные уходить не торопились. Все гадали, как поступят, если хозяева замков проигнорируют призыв объединиться и откажутся примкнуть к новой Правительнице.
— Прежде чем идти к замкам, нужно собрать хоть какой-то люд, – заговорил Турнен, отвлекшись от карты. – Народ к решительно настроенной толпе охотнее присоединяется. Даже десяток вооруженных слуг такие же простолюдины сочтут перспективным началом. Тогда, возможно, и Высшая Знать соблаговолит пожертвовать своими стражами. В слабой надежде, что они все же уцелеют.
— К тому же, – поддакнул Дым, полируя о рукав яблоко, – если на нас негаданно свалится удача, господа потом до старости будут трубить, что они приняли участие в этой гиблой брани. О том, как они славно боролись за мир, как отважно воевали, будет знать каждая букашка!
— Мы поведем людей на смерть, – вмешалась в разговор Анжи. – В попытке спасти, сами же погубим.
— Правительница располагает более дельным предложением? – недовольно глянул на нее Турнен. – Изволит поделиться с нами?
Анжи промолчала. Что ей возразить? Гениальные идеи ее не посещают. Остается принять пассивное участие в этой безумной затее. Ведь это единственная возможность хотя бы попытаться спасти Тир-ре. И узнать, за что две Пиявки убили Правительницу. Если бы можно было их уничтожить! Отплатить страшными муками за смерть Тирлэй, Блэкмары, госпожи Геммы и других людей! А после освободиться от бремени венца и отыскать дорогу к Ледяному Пламени!
Главенствующую роль Анжи нечаянно уступила Турнену. Позже поняла, что нужна ему лишь в качестве приманки. Она – яркий стяг, которым будет размахивать у ворот замков ее смехотворная рать! От ее имени начнут повелевать открывать двери, принимать на ночлег, удостаивать вниманием воззвания к содействию в нелегком деле. Они попробуют использовать ее еще не заржавевший титул как таран. Если, конечно, не расползутся слухи, что от юной Правительницы уже успели отречься все ее воины. Тогда о содействии можно будет забыть.