Заветное желание
Шрифт:
– Сагора? – прервал ее мысли тихий голос юноши.
– Я не знаю… Но думаю, она просто ошиблась.
– Ты в каждом стараешься увидеть что-то хорошее?
– Но если искать в человеке только плохое, можно навсегда остаться одиноким, – слабо улыбнулась Сагора. – А если тебя все-таки обманут, то удар по самому солгавшему, но никак не по тебе. Задеть твои чувства и заставить тебя страдать никто не может, кроме тебя самого. Как и сделать счастливым. Прости, Ма, уже много времени, я пойду в «Солнечную долину».
– Разве у тебя сегодня не выходной? – удивился юноша.
– Да, но Наджара просила помочь полить сад. Не хочешь пойти
– Прости, – тихо ответил Ма, отводя взгляд. – Мне еще нужно кое-что сделать.
– Хорошо, – она поднялась из-за стола и сделала шаг в сторону двери, но нога зацепилась за деревянную ножку стула; Сагора зажмурилась, но вместо удара, лицо коснулось чего-то мягкого. Удивленно моргнула и подняла голову, взгляд встретился с взглядом кофейный глаз Ма. Незнакомое чувство жаром охватило, погружая все глубже в сияние его глаз. В замеревшей тишине, эхом отдавалось сердцебиение Ма.
– Извини, – выскользнула из его мягких объятий. Сагора, немного смущенно, улыбнулась на прощание и, словно сказочная бабочка, выпорхнула из дома, утопая в нежном и ароматном море цветов.
Все друг другу лгут, как-то, будучи еще ребенком, услышала она в толпе. Все друг другу лгут. Неужели это так? И ложь обязательное условие сосуществования людей? Но какой же тогда во всем этом смысл, если каждое слово, каждое чувство это очередная ложь? Напряженно думая об этом, девушка старалась отогнать мысли о Ма. Порыв теплого летнего ветра настиг ее, Сагора потрясенно замерла.
Это чувство… называется любовь?..
Руки Ма теплые, они не причиняют боли, рядом с ним спокойно и уютно, а главное, его улыбка прогоняет страх. Ужас, боль, холод, преследовавшие ее во снах вот уже много лет, в этом доме, рядом с Ма отступили. Но если… если он тоже лжет? А так хочется верить его глазам. Сагора подняла взгляд на прохожих.
Глаза. Действительно ли они являются вместилищем человеческой души? Могут ли они отражать все тайны подсознания? Человека делают красивым именно глаза. А глаза прекрасны только, когда прекрасна душа. Как же все в человеке взаимосвязано. Когда люди лгут, отражение их души в глазах начинает дрожать, а однажды и вовсе исчезает. Такие люди могут сколько угодно менять себя внешне, но истинной красоты в них уже нет. Тогда… что же заставляет людей лгать?..
Сагора растерянно коснулась дверей пекарни: закрыты. В помещении царит полумрак, стулья задвинуты, золоченая клетка пуста.
– Сагора! – раздался веселый голос; среди зарослей и цветов, Сагора и не заметила витую калитку. Залитые солнцем волосы Наджары сегодня казались огненно-рыжими. – То-то слышу, скребется в дверь незваный гость, а это ты.
– Добрый день, – Сагора шагнула за калитку, чуть влажные листья коснулись кожи. Она прошла по зеленому туннелю между домами и, словно за эти несколько метров перенеслась в совершенно другой мир: ровно стриженый газон укрывал всю площадь двора; нет дорожек, как и ничего, что указывало бы вошедшему человеку путь. Полная свобода в выборе первого шага.
Относительно небольшой двор, окруженный дощатым забором и пышными кустами шиповника, среди листьев которого изредка проглядывают ветви смородины и крыжовника. Слева небольшая застекленная теплица утопает в ярких шарах цветущей азалии; капельки воды, стекающие по запотевшему стеклу, говорят о том, что Наджара уже полила растения внутри. Небольшая яблоня, роняя бледно розовые лепестки, расположилась в уголке за теплицей. Аккуратный пруд, созданный искусственно посреди газона, обложен разнообразными по размеру камнями, а на шелковой глади зеленоватой от окружающих зарослей воды плавно раскачиваются шапки белоснежных лотосов. В правом углу построена небольшая беседка с причудливым резным орнаментом по бокам, цветы яблонь касаются ее деревянной крыши, а их бархатные лепестки опадают на зеленый ковер травы. Около стен дома несколько грядок, на которых уже показались первые всходы.
– Чудно, правда?
– Да, – восхищенно выдохнула Сагора. – А чем я могу помочь?
– Полей грядки и поменяй воду в пруду, – сосредоточенно сведя брови на переносице, произнесла Наджара и указала в сторону дома, пояснив: – Кран и цистерна за углом. Вон там, прямо за вязом.
Кивнув, Сагора скрылась за деревом и вскоре вернулась с красной лейкой. Вода сияющим водопадом обрушилась на землю. Волшебная радуга засияла в брызгах.
Ма бы здесь понравилось.
Рука дрогнула, снова в сознание проникают мысли о нем. Почему Ма не рассказывает о себе? Может, он просто не хочет врать? Сагора склонилась над гладью воды пруда, вглядываясь в отражение своих глаз – в глубины своей души – пытаясь найти там ответы на терзающие ее вопросы. Наджара, закончив с поливом кустов шиповника, опустилась рядом.
– Замечательные цветы. Подумать только какая красота рождается в невзрачном иле. Когда я была ребенком и впервые увидела лотос в парке, одна женщина рассказала мне удивительную сказку о них. Сейчас припомню. Однажды боги стали свидетелями такой истории. В тихой и далекой деревне жили юноша и девушка. Их считали прекрасной парой. Юноша души не чаял в своей возлюбленной, девушка тоже любила его. Но никогда об этом не говорила. То ли боялась, то ли просто от скромности, я уже и не помню. Только вот однажды юноша засомневался в ее чувствах. И ушел. Для девушки это стало кошмарным ударом.
Замолчав на мгновение, Наджара вернулась к рассказу:
– В слезах она убежала, желая спрятаться подальше от людских глаз. Но поскользнулась и упала в озеро. Вода поглотила ее. Взмолилась тогда душа девушки, что не страшно ей умирать, пусть только юноша узнает, как она его любила. Боги услышали ее слова. И тысячи белоснежных лотосов, украшающих поверхность озера, окрасились перламутром. Больно кольнуло сердце юноши и, словно в забытьи пришел он на это озеро. Душою почувствовал тепло светлых лотосов, что это любовь его девушки. Чистые слезы скатились по его щекам и слились с водой озера. В это же мгновение все лотосы, словно засияли солнечным светом изнутри, а лепестки пронизали золотые жилки.
– Что стало с этим юношей?
– Не помню, Сагора. Вроде, он просто исчез.
– А лотосы?
– О! Свой рассказ она завершила словами о том, что, если к цветку прикоснется человек, чьи чувства самые искренние и настоящие, лотос обретет такой вид. Глупая детская сказка, я полагаю, но тогда она показалась мне правдивее всех нудных и заумных книг. Стыдно признаться, но я даже пыталась проверить чувства: притащила мальчика из одной со мной группы к тому самому пруду, – женщина засмеялась, ее щеки окрасил задорный румянец. – Я была ребенком, и ребенком явно одаренным воображением и верой, но напрочь лишенным здравого смысла. Однако… это оставил много теплых воспоминаний. И никоим образом оставшиеся неизменными цветы не сказали о лживости легенды, просто тот мальчик был бесчувственным ослом.