Зависимость. Трилогия
Шрифт:
– Это была фигура речи, - Кай скривился.
– Нет смысла продолжать этот разговор.
Он встал из-за стола и медленно направился к двери. Фиби могла только стоять и смотреть, как уходит тот, кого она больше всего хотела увидеть, как он в очередной раз предает ее.
Уже у самого порога он остановился, и у нее внутри что-то дрогнуло, но после того, как он повернулся, стало только хуже. Выражение его лица было красноречивее любых слов. На нее смотрело лицо победителя.
– Прощай, Фиби. Ты ведь не сердишься,
Она вернулась к столу, чтобы гладить его приятную поверхность. Не прошло и нескольких минут, как дверь снова открылась, и вошел архидемон.
– И что будет дальше?
– спросила она.
– Кто мы такие, чтобы перечить судьбе? Все будет так, как и должно быть.
Фиби закрыла глаза, мысленно попрощавшись с озером, которое больше никогда не увидит, как всего мгновение назад попрощалась с тем, кого больше никогда не полюбит. Правда, вряд ли она вообще успеет кого-то полюбить.
– Я готова.
2.8
Гефирофобия -- боязнь мостов
.
В активе Крайм уже пять камней. Они были надежно спрятаны, каждый в своем месте, где было так много ловушек и охранных заклинаний, что любой демон расплавился бы, подойди он к ним на расстояние менее пяти шагов. Но, насколько надеялась девушка, найти хранилища было вовсе не так просто.
Она не хотела признаваться себе, но длительное отсутствие Кая заставляло ее нервничать, из-за чего она снова и снова перебирала пальцами цепочку, висевшую на шее. Все ли идет согласно их плану? Почему он уже три дня не дает о себе ни единственной весточки?
Если до конца этого дня демон не появится, то она сама перейдет к заключительной части плана, а там будь, что будет.
Время от времени ей нравилось представлять, что она не решила снова связать свою жизнь с этим, и сейчас свободна, как птица. Но эти фантазии больше не приносили былого удовольствия. Годы, которые она проводила, скрываясь даже от своей тени, вовсе не были свободными. И даже не принадлежали ей, если копнуть еще глубже.
Если она умрет, пусть так и будет, но она умрет спокойно, зная, что выполнила свой долг.
Ее грели не мысли даже, а воспоминания о прошлом. О тех временах, когда у нее были семья и цель, радости и мечты, пусть не такие яркие и целостные, как человеческие, но настоящие.
Внезапно девушка поняла одну простую вещь: она не хочет умереть, как Белл, в одиночестве. И если у нее есть хотя бы крошечный шанс все исправить, она воспользуется им.
Крайм достала из кармана телефон и набрала номер Джада. Ее сердце билось, раз в пять обгоняя гудки в трубке.
– Преступление?
Его голос, как всегда, называл нечто большее, нежели просто ее имя.
Когда она не ответила, он повторил свой вопрос снова.
– Кара. Нам нужно поговорить. Это срочно.
В трубке послышался смешок.
– Тебе есть, что мне сообщить?
– Да, это касается Фиби.
– Говори место и время.
////
Она выпрямилась, как гончая на охоте, когда в дверь кто-то позвонил, и застыла, словно пытаясь унюхать, кто скрывается в коридоре. Прошло больше минуты, прежде чем ей это удалось. Или же Крайм просто вспомнила.
Она открыла дверь, впуская Джада, и почувствовала знакомое ощущение наполненности, такое приятное и запретное одновременно.
Джад мрачно посмотрел на нее, на ее пустые руки, ноги, плечи. Затем его взгляд переместился на одну из стен за ее спиной и больше не покидал своей цели.
– У меня нет оружия, и я не планирую убивать тебя или каким-либо способом навредить, - сказала она, пытаясь вложить в эти слова всю имеющуюся в ней уверенность.
– Я хочу только поговорить, даю тебе мое слово.
Уголки его губ чуть дрогнули.
– Слово человека ничего не значит для меня.
Она помотала головой:
– Не человека. Клянусь именем Преступления.
Джад был удивлен, он приоткрыл губы и со свистом втянул внутрь воздух. При этом выглядя, как человек, которого только что хватил удар.
– Ты понимаешь, что это значит?
– Лучше, чем ты думаешь. А теперь присядь.
Он занял единственное кресло в помещении, и Крайм пришлось присесть на край стола. Их глаза оказались почти на одном уровне.
– Послушай, я только хочу, чтобы ты знал, что я сожалею о всех своих поступках. Всех до единого. Мне следовало больше доверять тебе, а еще слушаться Тризона и не высовываться. Его кровь есть на моих руках, как и кровь Фиара.
– Ты хочешь получить мое прощение?
– ошарашено спросил Джад.
– После того, как предала мою семью, а затем сбежала, спасая свою шкуру?
– Не твою семью, - бросила Крайм зло, - нашу семью.
– Ты сказала, что больше не являешься ее частью, - напомнил ей брат.
– А еще сказала, что наше предназначение и то, для чего мы прибыли в этот мир, вопреки воле старейшин, пустая трата времени.
Она опустила голову и потупила взгляд.
– Я много чего говорила тогда.
– Как и сейчас. Я не могу снова поверить тебе, если не хочу закончить так, как Фиар.
– Я и не прошу этого, можешь не верить. Я облажалась и прекрасно знаю об этом, помню о каждой своей ошибке. Первое, что я вижу, просыпаясь утром, лицо Фиара перед моими глазами. В каком бы теле ни оказалась. Демоны уничтожили его, но я сделала нечто еще более ужасное: предала его доверие, его любовь ко мне. Полагаешь, будто я надеюсь получить прощение? Если мне и есть, у кого молить о прощении, то ты точно не входишь в это число.