Зависть

Браун Сандра

– Ты убил и его, не так ли? – крикнул в ответ Паркер. – Признайся в этом, или задохнешься там, внизу! Если, конечно, раньше не утонешь в собственной моче! Готов спорить, ты уже обмочился от страха!

– Я… я…

– Как ты подстроил это падение, Ной?

– Я… спровоцировал его. У меня было что рассказать ему о Говарде Бэнкрофте, который был его другом. Дэниэл взорвался и набросился на меня. Я защищался…

– И столкнул его вниз.

– Ну, хорошо… Да, столкнул.

– Повтори еще раз.

– Да, я столкнул старика с лестницы. Можно было обойтись и без этого, но я… я подумал – если он умрет, мне вообще никто не сможет

помешать.

Паркер снова закашлялся, поперхнувшись дымом, который начинал уже есть глаза и заползать в ноздри.

– Знаешь, кто ты, Ной? Самый настоящий подонок. Ничтожество. Убийца. – Он с сожалением покачал головой. – Ты даже не стоишь того, чтобы тебя убивать…

Паркер покатил прочь от колодца. Потеряв его из вида, Ной издал исполненный отчаяния вой, но Паркер отсутствовал совсем недолго. Ему нужно было только взять веревку, которую он специально на этот случай припрятал в углу. Показав ее Ною, он спросил:

– Ты действительно хочешь, чтобы я тебя вытащил? Ведь ты пойдешь в тюрьму!

– Бросай ее сюда! – Ной выпрямился и потянулся вверх.

– Я отлично понимаю, что ты сейчас чувствуешь, – сообщил ему Паркер. – Когда я болтался в океане, у меня тоже болели ноги – так болели, что я готов был на все, лишь бы избавиться от боли. На все, за исключением смерти. Поэтому, когда этот рыбак подплыл ко мне, я вцепился в канат, который он мне бросил, мертвой хваткой. И не хотел его отпускать, даже когда оказался на палубе. Говорят, меня так и доставили в больницу с обрывком каната в руках.

Говоря это, Паркер начал спускать один конец веревки Ною, который с надеждой отчаяния вцепился в него.

– Не спеши, – посоветовал Паркер. – Обвяжи себя под мышками да затяни узел потуже. Хотел бы я, чтобы ты сделал затяжную петлю и надел ее себе на шею, да боюсь – ты не согласишься.

– О'кей, – откликнулся Ной. – Готово. Тащи, тащи меня!

Паркер отъехал от колодца и, натянув веревку, наклонился, чтобы привязать ее к передку кресла.

– Если там есть на что поставить ногу – поднимайся. Помоги мне.

– У меня сломана лодыжка, – напомнил Ной.

– Ладно, тогда начинаю. Только не…

«Только не дергай», – хотел сказать он, но было поздно.

36

В панике Ной слишком сильно потянул за свой конец веревки, а Паркер не был к этому готов. Привязать веревку к стоявшему на тормозе креслу он не успел, поэтому рывком его сбросило с сиденья и швырнуло на утоптанный земляной пол.

– Проклятье! – вырвалось у него.

– Что? Что случилось, Паркер?!

Несколько мгновений Паркер лежал неподвижно, уткнувшись лицом в пол. Потом приподнялся на руках и подполз к краю колодца.

– Ты сбросил меня с кресла – вот что!

– Так залезь в него снова – и дело с концом!

– Может, заодно посоветуешь, как мне это сделать?

– Ну, придумай что-нибудь! – В голосе Ноя отчетливо слышались нотки истерики. Должно быть, и на дне колодца он слышал, как потрескивает огонь, стремительно пожирая старое строение. Правда, дым собирался в основном под потолком, и в колодце дышалось даже легче, чем наверху, но запах гари проник и сюда, и Ной не на шутку перепугался. – Паркер, ты должен вытащить меня отсюда!

– Ничем не могу помочь, дружище! Ведь я – калека, колченогий ублюдок, как ты изволил выразиться. – Паркер покачал головой. – Должен признаться, все получилось

не совсем так, как я планировал. Я не собирался тебя убивать; мне только хотелось, чтобы ты на своей шкуре почувствовал, каково это – заглянуть в глаза смерти. Я хотел, чтобы ты пережил тот смертельный ужас, который испытал когда-то я, чтобы признался в своих преступлениях, чтобы поползал передо мной на коленях, просил, унижался… И я этого добился. На этом все должно было закончиться, но… – Паркер хрипло рассмеялся. – Я понимаю, Ной, ты здорово напуган. Вряд ли сейчас ты способен думать о чем-либо, кроме собственного спасения. Но если бы ты был в состоянии хоть на минутку отвлечься, ты смог бы оценить злую иронию судьбы. Ведь сейчас я – единственная твоя надежда, но я бессилен. Я не могу спасти тебя из-за увечий, которые ты сам нанес мне когда-то. Неплохой поворот сюжета, как тебе кажется? Жаль только, что ни одному из нас не удастся использовать его в своей книге. Профессор Стротер очень любил такие неожиданные ходы.

При упоминании имени их старого наставника Ной вздрогнул и бросил взгляд вверх. Их взгляды скрестились, как два клинка, – казалось, еще немного, и раздастся звон, как от удара стали о сталь.

– Ведь у тебя на совести есть еще один грех, Ной, не так ли? – негромко проговорил Паркер.

Ной взмахнул над головой сжатыми кулаками:

– Я должен был стать первым, Паркер! ДОЛЖЕН!

– Профессор Стротер не получал от нас писем почти год. Все его послания возвращались нераспечатанными с пометкой: «Адресат выбыл, новое место жительства неизвестно». Сначала он был озадачен, потом – оскорблен нашим внезапным и необъяснимым молчанием. О том, что ты опубликовал «Побежденного», профессор узнал, только когда купил книгу. Разумеется, он сразу узнал и название, и имя автора, и ему стало любопытно, как ты учел его замечания и советы. Кроме того, старик был горд, что по крайней мере один из его учеников написал роман, о котором говорят буквально везде – в транспорте, на работе, дома… Ведь «Побежденный» сразу же попал в первые строчки списков бестселлеров, не так ли?

– Послушай, Паркер… – просяще проговорил Ной.

– Вообрази же себе удивление профессора, – продолжал Паркер, не слушая его, – когда, устроившись в своем любимом кресле и включив торшер, он открыл книгу Ноя Рида и увидел внутри мой текст. Мой!

– Это было то письмо! – крикнул снизу Ной. – Профессор Стротер любил тебя больше – во всяком случае, он всегда считал, что ты намного талантливее меня. Он был в восторге от твоей рукописи, и я решил проверить, действительно ли ты пишешь лучше меня. Однажды, когда ты был на работе, я забрался в твой компьютер, переписал на дискету файл и распечатал его. Я присвоил рукописи свое название, подписал своей фамилией и отправил в одно из издательств. Я не ожидал, что ее примут, но когда мне позвонил редактор…

– Тогда-то ты понял, что должен от меня избавиться. Немедленно. В тот же день.

– Да, таков был мой план…

– Готов спорить, ты здорово струхнул, когда выяснилось, что я жив.

– Да, я испугался, но не растерялся. Мне понадобилось всего десять минут, чтобы стереть файлы в твоем компьютере и записать на их место свою книгу – настоящего «Побежденного». Ты ничего не смог доказать, потому что к этому времени я уже создал тебе репутацию завистливого параноика, подверженного брутальным импульсам и склонного к насилию.