Зависть
Шрифт:
Исчезновение Джима Херона заставляло ее действовать, и она ненавидела это.
Черт побери, она просто не могла поверить, что он исчез без следа. С ангелом такое произошло впервые, и наверняка она знала только одно… он не отступился и не сдался. Это не в его характере. Война продолжается, и ей нужно выиграть душу… и существовало несколько способов, которые гарантировали, что он покажется.
Охранник вел ее вдоль длинных рядов полок, высотой от пола до потолка, установленных на разном уровне и заставленных коробками и пакетами стольких форм и размеров, что их невозможно пересчитать.
Какая коллекция. Какой порядок…
Девине пришлось остановиться и полюбоваться увиденным.
— Это потрясающе.
Идиот-офицер возгордился, хотя и был лишь винтиком в большой машине.
— Здесь всегда хранятся десятки тысяч улик. Каждая связана с номером дела и внесена в компьютер, чтобы мы легко могли найти необходимое. — Он снова начал идти, направляясь в угол. — Есть исключения, например, дело Кронера, просто потому, что там слишком многое нужно привязывать.
Следуя за ним, она разглядывала предметы, хранящиеся здесь. Как же ее это заводило.
На пути встречались пустые столы и стулья, словно помещение служило кафетерием, предлагавшим в меню неодушевленные предметы.
— Детективам и офицерам можно приходить, делать снимки, вновь изучать вещи или отвозить улики в суд. Лаборатория тоже время от времени берет улики, к себе в конец коридора, но они должны их возвращать. Вещи Кронера здесь. Ничего не трогай.
За шестифутовой перегородкой была организована временная рабочая база со столами, стульями, компьютером и фотографическим оборудованием, а также ведром, полным пустых пластиковых пакетиков и рулоны приклеивающихся ярлычков. Но это было неинтересно.
На низко подвешенных полках, восемь или девять футов длиной, были разложены пакеты со штрих-кодами, в которых лежали баночки, украшения и другие вещи.
Ее любимчик был очень занятым мальчиком, не так ли.
— Обычно улики заносятся в систему в приемной или в лаборатории, если это человеческие останки, но из того грузовика столько всего конфисковали, что для этого пришлось организовать здесь временную базу. Сначала они разбирались с образцами ткани, потому что хотели сохранить их… но оказалось, что Кронер знал, в чем именно нужно хранить плоть.
Разумеется, знал. Он хотел, чтобы частички его жертв всегда были с ним.
— Здесь множество других предметов. — Офицер приподнял белую пелену, накрывавшую огромный неглубокий ящик.
Да, как раз то, что она надеялась найти… куча футболок, украшений, сумочек, резинок для волос и других личных штучек.
Глядя на все это, Девина искренне и глубоко сочувствовала Кронеру. Она точно знала, откуда у него эта одержимость — нежелание потерять то, ради чего так упорно работал, потому что в отличие от нее, у него не было возможности хранить жертв вечно… и теперь он потерял свою коллекцию.
Внезапно Девине стало трудно дышать.
Он потерял свои драгоценности, и вот они, под защитой людей, которые прикасались к ним, заносили их в каталог и, скорее всего, выбросят
— Бритни? С тобой все хорошо?
Офицер появился прямо около нее, схватив ее за иллюзию руки секретарши.
— Присядь, — услышала она его слова откуда-то издалека.
Когда комната начала кружиться, Девина послушала его и опустила голову между коленей, ей не принадлежавших. Протянув руку, она схватилась за край стола, словно могла таким образом удержаться за сознание.
— Дерьмо, проклятье… я принесу тебе прохладной водички.
Офицер убежал, со всех ног проносясь мимо стеллажей, и она знала, что времени у нее мало. Трясущейся влажной рукой Девина достала золотую сережку, которую принесла с собой из собственной коллекции. Слезы застлали глаза, когда она вновь осознала, что ей придется отдать вещицу, чтобы добиться прогресса в этом раунде с Хероном… и ДелВеччио.
Когда она была в своем уединенном местечке в окружении сотен тысяч трофеев, казалось, перспектива того стоит. Что значит одна сережка мертвой девственницы? Половина набора все равно остается у нее… и у Девины было еще много предметов, напоминавших о гребаной Сисси Бартен.
Теперь же, сидя рядом со следами расправы над коллекцией Кронера, ей казалось, будто она выпускает одну из своих душ в море неизвестной и вечной потери. Но какой выбор у нее был? Она должна выманить Херона, и, что также важно, подготовиться к финальной битве…
Внезапно образ сексапильной блондинки-секретарши начал исчезать, сквозь обложку молодой женщины во всем розовом стало проявляться истинное обличие Девины, ее разлагающаяся, жилистая плоть и скрюченные серые когти покачивали дешевую сережку в форме птицы.
На секунду ей было все равно. Она была слишком потрясена собственным инстинктом накопления и не могла осознать важность того факта, что офицер скоро вернется и ей придется либо заразить его, либо убить… ни на то, ни на другое у нее не было сил.
Но она должна взять себя в руки.
Заставив себя думать, Девина призвала образ своего терапевта, представив ту пухленькую, полностью реализовавшую себя защитницу природы с наступившей менопаузой, которая не только могла ответить на любой вопрос… но и вроде бы понимала, о чем, черт возьми, она говорит.
«Девина, тревога не связана с вещами. Она касается твоего места в этом мире… Ты должна помнить, что не нуждаешься в вещах, чтобы оправдать свое существование, почувствовать себя в безопасности».
Более того, если она не вытрет сопли и не подкинет сережку, то еще сильнее подвергнет риску высшие цели.
Однажды ты уже проиграла, напомнила она себе.
Два глубоких вдоха… и еще один. Затем она посмотрела на свою руку и вернула на место образ молодой, свежей кожи. От требуемой концентрации заболела голова, и боль не исчезла, когда Девина вновь стала той, кем не являлась на самом деле, но на то, чтобы позаботиться о пульсирующих висках, уже не было времени. Поднявшись на ноги, которые стояли так же прочно, как и трубочки для содовой, она, покачиваясь, подошла к коробке. Приподняв уголок ткани, Девина положила сережку в виде голубки и скользнула на место, куда посадил ее офицер.