Завоевание Средней Азии в хрониках российской армии
Шрифт:
Продовольствия – сухарей, круп, вина, мяса и соли было заготовлено для отряда по числу 5324 дач на 6 месяцев. Для улучшения питания плюс ко всему взято в соответствующем количестве сушёной капусты, огурцов, куру (киргизский сыр), кубики телячьего бульона, бараньего и свиного сала, луку, чесноку, хрена, перца, уксуса и мёда. Кроме того, было заготовлено продовольствия на 6 месяцев для киргизов, назначенных состоять при отряде в числе 250 и для 2200 верблюдовожатых (для 1400 человек только на 3,5 месяца) и на год для гарнизона складочного укрепления. Всего, таким образом, было: Сухарей 11653 четвертей (35891кг.), круп 3228 четвертей (9948кг.), вина 8286 вёдер (101918л.), мяса 1396,5 пудов (22875кг.),
Экспедиционные тяжести подвозились в Оренбург обозами, которые были составлены из троеконных башкирских подвод – всего 7550, с таким же числом возчиков под начальством офицеров и урядников. Каждому башкиру выдавалась одежда, оружие, продовольствие на 4,5 месяца и подъёмных денег по 10 рублей ассигнациями.
Отряд полковника Гекке, выступивши в степь 30 мая, к осени постройку укреплений на Эмбе и Ак-Булаке закончил. На Ак-Булаке им было заготовлено сена на 25 тысяч пудов и собрано топливо. На Эмбинском укреплении, которое Перовский определил, как главное, обер-квартирмейстер Оренбургского корпуса, полковник Жемчужников, с августа месяца, заготовил 20 тысяч фуража.
Сбором верблюдов занимался генерал-майор Генс, председатель пограничной комиссии. Было собрано 12 тысяч верблюдов, на каждые 5 верблюдов был один вожак. Верблюды поднимали по 16 пудов груза, за каждого верблюда казна платила 10 рублей серебром или 36 ассигнациями. (32,с.156).
Войска, за исключением уральских казачьих полков и 64 казаков из Гурьева, сосредотачивались в Оренбурге, уральцы же стягивались к Калмыковской станице и должны были двигаться к месту складов запасов самостоятельно.
21 октября вышел авангард подполковника Данилевского в составе 234 пехотинцев, 116 казаков, и 25 артиллеристов при 4 10-фунтовых горных единорогов, с верблюжьим караваном из 1128 голов. В Эмбинское укрепление отряд Данилевского пришёл 12 ноября, следовательно, сделал переход в 480 вёрст за 23 дня. Прошёл авангард путь легко, без каких-либо трудностей, снега, а тем более буранов, ещё не было, верблюдам подножьего корма хватало вполне. Если бы в это время выступили и главные силы, они так же легко могли проскочить эту треть пути до Хивы и экспедиция, если бы даже и не удалась, то всё равно таких громадных потерь от обморожений и всяких болезней, не имела бы. Но выступление началось позже.
12 ноября генерал-адъютант Перовский отдал приказ по корпусу о походе на Хиву, а 14го обнародовал декларацию и выступил в поход. 19 ноября в поход выступили казаки полковника Бизянова из Калмыковской станицы. (19,с.529; 32,с.156–157).
в) Поход и отступление
14 и 15 ноября выступили колонны Кузьминского и Толмачёва. Они следовали из Оренбурга по Бердяно-Куралинской линии, колонны Мансурова и Циолковского вышли 16 и 17 ноября, направляясь на Илецкую защиту. 24 ноября все колонны соединились у озера Караванного, верстах в 17 от Григорьевского форпоста, 3 дня простояли и 27 двинулись вверх по Илеку эшелонами, на расстоянии 4 или 5 вёрст один от другого. Очерёдность движения была следующей: первой шла колонна Циалковского, затем Кузьминского и, далее, Толмачёва и Мансурова. (32,с.157–158).
Колонны, конечно, были названием условным, порядок же движения был примерно следующим. Впереди шёл авангард из сотни казаков, от которой отделяли вперёд, влево и вправо по три казака. Верстах в двух за ними главная колонна. Впереди ехали 30 казаков в шеренгу (линию), каждый из них вёл свою «нитку», верблюдов, привязанных друг за другом и навьюченных чем-нибудь одним, одна нитка, например, овсом, другая сухарями и т.п. За первыми нитками шагали верблюды второй линии, за ней третьей, всего 90 ниток, по 3 тысячи верблюдов в каждой колонне. Посередине верблюжьей колонны везли арбы и тяжёлые пушки, тут же шла пехота и ехали казаки, выдвинувшиеся уступом. В двух верстах сзади – арьергард в полсотни казаков, они были должны подбирать отставших и беречь тыл колонны. (1,с.26–27).
С первого же дня похода начались неприятности, одна за другой. 24 ноября пошёл снег. 27го, в день выхода всего отряда, поднялся буран при температуре 26 градусов мороза по Реомюру. 16 Больше всего движение отряда задерживала перевьючка верблюдов. Так как лаучей было мало, вьючка животных занимала много времени. В этой работе им охотно помогали солдаты, но делали это неумело. Поэтому по ходу движения, то у одного верблюда, то у другого, груз сползал или вообще сваливался. Раздавалась команда «стой». Верблюда с нитки выводили, ложили, навьючивали снова, поднимали, ставили в нитку. А все стоят, ждут. Итак, без конца. Если верблюд обессилил, то тоже самое. Его выводили, развьючивали, груз перегружали на запасного, ставили в нитку и шли дальше.
16
В России температурная шкала была по Реомюру, в дальнейшем по тексту указаний не будет. Разница же температур Цельсия и Реомюра, она небольшая, приводится в конце книги, в приложении.
В декабре начались морозы, 30–40 градусов и бураны. Верблюды резали ноги о наст и пачками начали дохнуть.
6 декабря дошли до урочища Биш-Тамак в 250–270 верстах от Оренбурга. Таким образом, дней за 22–23 пути, вместе с днёвками, это чуть больше 10 вёрст в день в среднем.
На Биш-Тамаке началось сказываться отсутствие топлива. О костре для обогрева и речи не было, но вот его стало не хватать для варка пищи. Солдаты стали есть полусырое мясо и крупы. Отряду стала реально угрожать цинга. А поход только начался. Здесь Перовский разрешил пустить на топливо лодки, дроги, канаты, запасные кули, в общем, всё, что могло гореть. Этого хватило лишь на несколько дней, как ни как, а отряд всё-таки был в 5 тысяч, даже поболее.
Начались раздоры. Виною был генерал Циалковский, из поляков. Он отличался садистской жестокостью к солдатам и презрением к офицерам. Зато вокруг себя он собрал кучку поляков, унтер-офицеров, сосланных в Оренбург за восстание 1830–1831гг., устраивал каждый вечер у себя в палатке чаепитие, на котором этим гонористым панам обещал, что Перовского скоро уберут, что он станет начальником, доведёт это русское быдло до Хивы и возьмёт её, а их унтер-офицеров, всех произведут в прапорщики. Незамеченным это, конечно, не осталось, в отряде пошли разговоры, угрозы. Солдаты решили, что в первом же деле первая пуля будет Циалковскому. В конце концов, Перовский от командования колонной его отстранил и заменил полковником Гекке. (19,с.545).
19 декабря пришли на Эмбу. Шли 34 дня, а рассчитывали пройти за 15. Из этих 34 дней только 15 были без буранов и 13 дней, когда было меньше 20 градусов.
Сюда на Эмбу, ещё за 10 дней до подхода главных сил, 9 числа, пришли казаки полковника Бизянова, а вскоре заявился султан Баймухамед Айчуваков, предводитель западной части орды и подполковник русской службы, с 200 киргизами.
Здесь на Эмбе отряд простоял более двух недель. Ещё осенью Аллакуллихан, хан Хивы, выслал 2 тысячи хивинских туркмен, йомудов, напасть на укрепления Ак-Булак и на Эмбинское, вырезать всех и головы отправить в Хиву, затем следовать по пятам за главными силами, постоянно их беспокоя.