Завоеватель
Шрифт:
Ах, если бы она тоже могла позволить себе такую забывчивость!
Глава 41
Он все-таки добился своего и не вспоминал о ней всю первую половину дня.
Но этот успех оказался недолговечен. После ужина все разбрелись кто куда в надежде приятно провести свободный вечер. И когда Рольф остался один у себя в комнате, уже ничто не могло отвлечь его от ненужных мыслей. По мере того как за окном сгущались сумерки, образ Кейдре все сильнее будоражил его сознание — Кейдре в объятиях Гая.
А вдруг в эту самую минуту она трепещет от экстаза, отвечая на его ласки?
Рыцарь с рычанием грохнул
Напрасно он повторял раз за разом, что Кейдре — всего лишь женщина, что на свете, кроме нее, есть множество женщин, и ему вовсе ни к чему так мучиться. У него и так хватает забот: он должен управлять своими владениями, должен выловить наконец мятежных саксов… Саксы! Он нарочно отдал Кейдре Гаю, чтобы не дать ей погубить себя, и Гай, наверное, уже овладел ею! Уж кому, как не Рольфу, знать, до какого безумия может довести мужчину эта рыжая ведьма! Его снова душила ревность, и в этот момент он готов был голыми руками прикончить своего лучшего друга.
Рольф словно наяву представил себе, как выбежит из своей комнаты, ворвется в дом Гая, выхватит его из постели и размажет по стенке за то, что он посмел к ней прикоснуться…
Проклятие, да так недолго и совсем рехнуться — ведь Кейдре жена Гая!
Кто-то постучался в спальню, и Рольф рывком распахнул дверь. Алис, облаченная в свою самую роскошную ночную рубашку, испуганно отскочила в коридор при виде его грозного лица.
— Чего тебе? — рявкнул он.
Что она могла сказать? Что явилась к нему в последней отчаянной надежде получить причитающееся ей и наконец-то забеременеть? Но одного вида мужа было достаточно, чтобы душа Алис ушла в пятки, а язык прилип к небу. Она чувствовала, что в эту минуту судьба ее висит на волоске, и все это время была начеку. Рольф воспользовался правом первой ночи, и ей оставалось только проглотить унижение, а затем поскорее зачать наследника, ибо отныне возникала новая, самая серьезная угроза ее благополучию — ведь Кейдре могла забеременеть от Рольфа!
— Милорд, я принесла горячего вина с пряностями. Надеюсь, это немного улучшит ваше настроение.
— Мне ничего не нужно! — процедил он сквозь зубы.
Алис отважно шагнула мимо него в спальню, стараясь не замечать его удивления при виде такой дерзости и досады на ее непрошеную инициативу. Дрожащими руками она поставила на сундук поднос с вином и повернулась к мужу так, чтобы свет от камина пронизывал тонкую ткань ночной сорочки. А вдруг он возбудится и изнасилует ее? С некоторых пор эта мысль вызывала в ней сладострастный трепет. Все в замке только о том и шепчутся, что он силой сорвал с Кейдре платье; что, если он сорвет сорочку и с нее? Может, он даже ее ударит?
— Мне ничего от тебя не нужно! — раздраженно произнес Рольф.
— Милорд, — с придыханием проворковала Алис, — если бы вы позволили мне утолить сегодня вашу… ваши сексуальные желания!
— Вон отсюда! — взревел он. Алис так и подскочила на месте.
— Вон! И не вздумай показываться мне на глаза, пока я сам тебя не позову!
Едва дождавшись, пока она выйдет в коридор, норманн пинком захлопнул дверь с такой силой, что задрожали стены. И снова он остался наедине со своими мучительными мыслями и
Солнце уже приблизилось к зениту и палило вовсю. Рольфу приходилось все чаще погонять своего жеребца: бедное животное давно выдохлось, а его попона пропиталась потом.
— Еще раз! — приказал он.
Кто-то из рыцарей, отрабатывавших с ним на плацу приемы владения копьем, невольно крякнул, и Рольф недовольно обернулся, но не смог угадать, кто позволил себе проявить недовольство.
— Гай, ты встанешь напротив меня!
Вот уже шестой раз за это утро Рольф начинал учебную схватку, безуспешно стараясь вымотать себя. Стоило Гаю занять место на другом краю площадки, и ему становилось тошно от навязчивого видения: его вассал вдвоем с Кейдре. Ну уж нет, он сегодня постарается, чтобы к вечеру Гаю стало совсем не до женщин!
Гай недаром считался его лучшим воином и довольно скоро понял, что хозяин навязывает ему не просто учебный поединок. Тем не менее он отвечал на яростную атаку своего эрла с присущими ему твердостью и отвагой.
Первый выпад пропал впустую, и Рольф поморщился.
Испытал ли Гай в постели с Кейдре тот же восторг, что и он?
Они съехались во второй раз. Рольф угодил копьем Гаю в щит и чуть не вышиб его из седла. Тут же развернув коня, он приказал начинать новую атаку.
Время близилось к ужину, когда наконец рыцарям было разрешено разойтись. Под пристальным взглядом эрла измотанные ветераны вылезали из седел и плелись во двор, ведя коней под уздцы. Они по-прежнему оставались лучшими во всем войске. Эта мысль принесла Рольфу вспышку яростной ревнивой гордости — он не давал им передышки целый день, и ни один его не подвел! Несомненно, такое мастерство принесет им победу, когда понадобится показать свое искусство и выдержку в настоящей битве!
Оказывается, Гай не спешил возвращаться в замок и ждал его. Рольф с раздражением подумал, что напрасно придирался сегодня к молодому рыцарю, стараясь сорвать на нем свой гнев.
— Веселый выдался денек! — сдержанно произнес Гай. — Но ваши люди доказали, что достойны уважения, милорд! Ни один из них не жаловался и не пытался увильнуть.
— Да, они показали, на что способны, — кивнул Рольф. — И ты тоже не подкачал!
— Мне от вас здорово досталось! — признался Гай и с неожиданной улыбкой добавил: — Если так пойдет дальше, то недалек тот день, когда я вышибу вас из седла!
— Рано или поздно такое всегда случается. — Рольф невольно улыбнулся в ответ. — Но не думай, что мне слишком не терпится это испытать!
Гай добродушно рассмеялся. Да, в этом-то вся проблема! Рольф любил молодого рыцаря как самого близкого друга, даже несмотря на терзавшую его ревность.
Но неужели он действительно так жестоко ревнует? Повинуясь внезапному порыву, Рольф задал вопрос, не дававший ему покоя все утро:
— И как тебе семейная жизнь? Чувствуешь себя на седьмом небе от блаженства?
Гай замялся, не зная, что отвечать, и от Рольфа не укрылась его нерешительность. Давние товарищи по оружию, они привыкли понимать друг друга с полуслова и в прежние времена не стеснялись делиться подробностями своих любовных похождений. Необычная стеснительность Гая, по мнению Рольфа, объяснялась его уважительным отношением к законной супруге.
— Пожалуй… — пробормотал Гай все так же нерешительно.
Рольф почувствовал, что краснеет. Он слишком хорошо помнил, какое блаженство можно испытать от близости с Кейдре. Стараясь не выдать себя, он стиснул зубы и вонзил шпоры в бока своего коня.