Шрифт:
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Фантастическая история, основанная на тщательно сфабрикованных фактах.
Претензии от признавших в героях самих себя не принимаются.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1.
Арсов завёл будильник на семь часов утра, выгнал из головы компанию сумасшедших мыслей и уснул.
Но в половине шестого ветер рванул прикрытую форточку и бросил капли дождя в его лицо. Арсов проснулся, встал и закрыл форточку. Снова лёг. Подушка была сырой. Он перевернул её…
Спустя четверть часа он двинул кулаком подушку и, оставив постель, присел к столу, чтобы ещё раз
«Наблюдения сегодняшнего дня я, параллельно с отчётом, изложил также посредством совокупности письменных средств на русском языке. Это один из сравнительно старых местных способов хранения и передачи информации. Имея желание более глубоко познать культуру этой, условно говоря, цивилизации, я зафиксировал наблюдаемые мною явления, в том числе смерть, в форме так называемого детектива, одного из жанров развлекательной или бульварной литературы, в котором из множества способов размышления – большинство из них, впрочем, здесь и не известны – наиболее продуктивно используется дедукция.
Название романа – «Чело веков». Или – «Девяностый». Или просто – «Завтра были девяностые». Впрочем, как решит публикатор. Ха! Это была шутка. Про публикатора.
Несколько слов про маску… Впрочем, об этом не стоит. Даже учитывая конечную судьбу данного опуса.
Я выбрал пару разнополых существ. Признаюсь, желая облегчить себе задачу, я остановился именно на этой парочке в связи с тем, что у них нет детёнышей, они имеют одинаковое образование и воспитывались на одних широтах. К тому же один из них был сангвиником, а другой, скорее, флегматиком. А что касается нескольких смертей – одном из особенно болезненно переживаемых основополагающих факторов существования, – то это предстало в облике полнейшей неожиданности.
И одной из них я коснулся буквально спустя час после начала эксперимента.
А начата была работа в обычное время их пробуждения – в семь часов. Но была суббота – выходной день. Они продолжали спать. Эти существа треть своей жизни проводят в состоянии внутреннего торможения. Они проспали около миллиона лет в течение своего более или менее сознательного существования, однако до сих пор не познали природу сна.
Вообще в своих представлениях о биохимических процессах человеческие биосистемы не далеко ушли от австралопитеков. Они по-прежнему ограничиваются эмпирическими наблюдениями и те используют лишь для составления сонников. И в результате совокупного невежества насилуют собственную психику и разрушают плоть. Уровень культуры не в состоянии оградить их от излишеств.
Самка спала в позе уверенного в себе, последовательного в рассуждениях, не терпящего неожиданностей, расчётливого и предусмотрительного, властного человека с неразвитым воображением.
О самце же было известно только то, что организация его нервной системы предопределяла его относительный ум, полуинтуитивную способность к обобщениям, излишнюю серьёзность по отношению к чувствам и эмоциональным контактам, а также лёгкую внутреннюю возбудимость при внешней сдержанности и честолюбие при совершенно нейтральной внешности.
Имелась установка – всячески воздерживаться от нарушения естественных для них процессов.
Однако самка перевернулась на спину и выпрямила подогнутую ногу. Язык и нижняя челюсть запрокинутой головы слегка сместились книзу, создавая препятствие для тока воздуха из носовой полости, – она стала дышать ртом. Вибрирующие при вдыхании воздуха ткани верхних дыхательных путей рождали низкий дребезжащий звук.
Уронить стул – что в этом может быть предосудительного? Женщина перестала храпеть. Самец начал медленно двигать конечностями, потом, перемещаясь в плоскости ложа, приблизился к женщине и положил голову между молочных желёз самки. Его мысли стали вырываться из подсознания. Скоро они приняли определённую стабильность. Парализованное сном воображение нарисовало мост через широкую реку, падение с этого моста… В подобных ситуациях они испытывают ужас.
Однако во время ускоряющегося падения мужчина вспомнил, что это лишь сон, сон ни разу не закончившийся смертью. Скорость приближения земли резко уменьшилась, и мужчина мягко коснулся охлаждённой ознобом спиною травяного покрова лесной лужайки. Течение хода мыслительных проявлений замедлилось в десятки раз.
Однако неприятные сновидения на этом не закончились. В узком коридоре с невидимым полом объёмные обои красного цвета виноградными безъягодными ветвями касаются его и листьями заглядывают в карты. И перед кем-то необходимо почтительно склониться. А зубы расшатались и начали крошиться, перемалываемые судорожно сводимыми челюстями. Свободной рукой он поправляет зубы и, боясь выронить их, улыбается сжатыми губами. Но приклеенные к ним челюсти плотно смыкаются и беззвучно, чтобы не нарушить тишину, ломают зубы. Сырой и серый, жмущийся к нему воздух сообщает, что он выиграл.
Он бросает карты. Осталось выплюнуть крошево зубов, однако измочаленные дёсны, взаимоувязая, приблизили к носу заросший вдруг струящейся медью подбородок с подарочно упакованной голубой гусеницей на нём. Плевать в гусеницу как-то неудобно. Лучше уж убежать. Но спрессованный ужасом воздух не перемещается, заявляя, что выхода нет. Мужчина просыпается, в панике ощупывает зубы и успокаивается.
Повышенное потовыделение щеки препятствует охвату сном полушарий его мозга, тонус ретикулярной формации повышается – веки обнажают глаза. Мужчина приподнимается и, косясь на смятый сосок груди женщины, перемещает голову на подушку.
Раздражение – сосок бледен и безжизнен – окончательно прогоняет сон. Он протягивает руку и простынёй накрывает женщину до подбородка. Он смотрит на потолок, белый и скучный. Небольшие выбоины, тёмная точка, неприметные полоски – вот и всё.
Взгляд мужчины соскальзывает вниз и цепляется за тёмный пушок над коленкой женщины, перебирается по поверхности простыни и притягивается только укрытыми холмиками женской груди. Действие ассоциативных факторов постепенно меняет его состояние, пробуждая самое безудержное из всех влечений. И начинает функционировать один из генетических кодов, который – была уже в том уверенность – с минуты на минуту приведёт к единственному парному физиологическому акту человека.
Проникшая под простыню рука вступает в контакт с эрогенными зонами женщины. Женщина глубоко вздыхает, потягивается и, сменив ритм дыхания, замирает. Спустя некоторое время она, глубоко вдыхая очередную порцию воздуха, вновь расправляет тело и, втянув живот, опутывает чёрными кудряшками лобка пальцы мужчины. Начинается так называемая любовная игра с использованием различных видов сексуальных рефлексов, присущих, впрочем, и многим другим представителям млекопитающих.
Коитус в собственном смысле этого слова длится сравнительно недолго. Резко возросшее мышечное напряжение, парализуя психические процессы, рвёт связь женщины с пространством и временем. Она, вскрикнув, впивается пальцами в ягодицы мужчины и, со стоном втягивая воздух сквозь крепко сцепленные утонувшие в дёснах белые зубы, в напряжении замирает… В общем, скоро соитие заканчивается.