Завтра ты умрешь
Шрифт:
– Сегодня вы одна? – поинтересовалась она, принимая стодолларовую бумажку.
– Да, муж не смог меня проводить. – Ника чувствовала себя неловко под пристальным взглядом церберши. «Что не так? – лихорадочно соображала она, поправляя прическу перед зеркалом в прихожей. – Тот же костюм? Ну и что? Она смотрит так, будто я что-то украла!»
Зато психиатр встретил ее улыбкой, будто ее визит доставил ему искреннее удовольствие. Сникшая было женщина удивленно улыбнулась в ответ.
– Рад видеть, что вы улыбаетесь! – приветствовал он ее. – В прошлый раз вы были
– В прошлый раз меня сопровождал муж, – усевшись в кресло, Ника старательно одернула на коленях юбку. – А сегодня я одна.
– И причина только в этом?
Женщина пожала плечами и состроила гримаску:
– Не знаю! Просто без него мне легче.
– Ну и как, состоялся у вас доверительный разговор? – Генрих Петрович откинулся в кресле, приветливо сверкая стеклами очков. Трубки он на сей раз не курил, на столе даже не было пепельницы, как отметила Ника. «Он что, все записывает про своих пациентов? Или помнит? А я не помню толком, о чем говорила в тот раз, о чем нет… Вдруг собьюсь? Ах да, таблетки!»
Она постаралась принять усталый, болезненный вид, причем бессознательно скопировала Юлию Львовну – психиатр даже озадаченно нахмурился, увидев на ее лице смутно знакомую страдальческую маску:
– Простите, не слышала вопроса, всю ночь не спала…
– Состоялся у вас разговор с мужем насчет вашего безделья? – повторил тот, все внимательнее разглядывая пациентку. – Вам нехорошо? Хотите воды?
– Лучше бы успокоительное… – пробормотала она, прикладывая ладонь к виску. – У меня в последнее время ужасный сон! Такой рваный, тревожный… А днем хожу, как тень, от каждого звука вздрагиваю, часто плачу… Вы могли бы дать мне какие-нибудь таблетки?
– К сожалению, нет! – разочаровал ее Генрих Петрович. – Вам нужно проконсультироваться с невропатологом, пройти кое-каких врачей, прежде чем что-то принимать. Сильные успокоительные средства, антидепрессанты могут оказать негативное влияние на организм, если имеются скрытые заболевания. Если хотите – могу рекомендовать отличного специалиста, даже посодействую с записью на прием. К нему не так просто попасть. Желаете?
Ника изнеможенно прикрыла веки и слегка кивнула:
– Лучше что-то, чем ничего… Ну хоть слабенькое успокоительное вы мне можете дать? Хоть посоветуйте! Когда еще я попаду к вашему специалисту…
– Не имею права. – Генрих Петрович быстро черкнул несколько слов на листке бумаги и протянул его Нике: – Вот его координаты. И дайте мне слово, что не будете заниматься самолечением и тем более покупать лекарства с рук! Даже если вам покажется, что это единственный выход, потому что обследование идет слишком долго и врачи ничего не понимают! Подумайте в эту минуту о своем сыне! Ему нужна здоровая мать!
– Да-да. – Она взяла листок и, досадуя на принципиальность психиатра, спрятала его в сумочку. – Я понимаю. Состоялся ли разговор с мужем? Конечно, мы поговорили. Но толку чуть – он меня просто не понял. Я пыталась объяснить, как меня выматывают обязанности по дому, надзор за прислугой, занятия с ребенком, но он считает, что это капризы! Требует, чтобы
– Отличная позиция! – одобрил ее Генрих Петрович. – И вы ее высказали мужу?
– Конечно! – Ника вновь начинала вживаться в образ богатой женщины, безнадежно запутавшейся в своих переживаниях. – Может, они потому и не жалуются, что у них нет на это времени! Если бы я была одна, с ребенком, без денег…
– То что бы вы сделали?
– О! – Она развела руками, показывая, насколько дикой ей кажется такая ситуация. – Не могу вообразить! Я бы постаралась не попасть в такое положение!
– Скажите, а вы считаете свое будущее обеспеченным в любом случае? – загадочно поинтересовался психиатр. Ника насторожилась – этот вопрос, как ей показалось, выходил за рамки психотерапии.
– Вы имеете в виду развод?
– Ну чисто гипотетически! – Генрих Петрович сделал неопределенный жест. – Вообразим невероятное – вы остались одна с ребенком на руках. Бывший муж как-то вас обеспечит?
– Ну разумеется! – Она возмущенно подняла брови. – Все оговорено в брачном контракте! И потом, у меня ведь ребенок! Ребенка он обязан содержать в любом случае!
– И сумма вашего содержания тоже оговорена? Она вас устраивает?
– Если бы она меня не устраивала, я бы не поставила под ней свою подпись, – заносчиво заметила Ника. – Разумеется, нищей не останусь, на вокзале спать не придется. А почему вы об этом спрашиваете?
– Позвольте еще кое-что уточнить. – Психиатр как будто не услышал ее вопроса. – В случае развода муж будет выплачивать вам содержание, вне зависимости от того, будете вы работать или нет?
– Как? – растерялась Ника, и тут же опомнившись, кивнула: – Да в любом случае! Его это вообще не будет касаться!
– То есть он будет давать вам деньги, даже если вы будете бездельничать? И уже не сможет вас этим попрекнуть?
Ника начинала понимать смысл этих загадочных речей и не могла не признать за Генрихом Петровичем определенной изворотливости. Она хитро прищурилась:
– А эти вопросы тоже надо задать мужу? Ведь получается, он когда-то согласился обеспечить мне такую жизнь, за которую сейчас упрекает?
– И заметьте – в случае развода вы не будете больше ничего для него делать, следить за его домом, ухаживать за его гардеробом, обдумывать его меню, делить с ним его проблемы и неприятности, болезни, плохое настроение! Вы просто будете брать его деньги и даже не обязаны говорить «спасибо»! И он сам поставил подпись под таким условием!
Женщина захлопала в ладоши, чем вызвала улыбку у своего любезного советчика:
– Спасибо! Я ему обязательно про это напомню! Великая вещь – брачный контракт! А ведь я еще сомневалась, подписывать его или нет, ведь все равно – дойдет до дела, бумажкой многого не добьешься! Что мне – через судебного исполнителя алименты получать? Не захочет – ничего не даст! Вот только…