Завтра я исчезну
Шрифт:
Яна вырвала руку и больно ткнула кулаком Толяну под ребра. Развернулась и побежала назад к машине. Ну, уж нет, будет по-моему – Толян в два прыжка догнал Яну, закинул на плечо и устремился в воду. Успел зайти по пояс. Яна дергалась, вырывалась, в результате, грохнулись оба, подняв тучу брызг. Испуганная Яна наглоталась воды, закашлялась и Толян подхватил ее на руки.
– Не в лом тебе, что я на руках кое-кого таскаю весь день, – Толян ржал и тащил Яну на глубину. Обычные их игры с пацанами. Пусть Яна привыкает. А то обнимает за шею и жмется всем телом, от чего у Толяна в шортах тесно
– Толь, – взмолилась Яна.
– Ложись на живот и маши руками и ногами. Моя подруга должна уметь плавать. Ты же мне подруга? Подруга, спрашиваю?
– Да.
– Молодец! Я тебя держу, давай, покажи класс, танцорка. Пока не поплывешь, не отпущу.
То ли Яна перестала бояться воды, то ли хотела скорей на берег, но довольно сносно начала повторять движения Толяна и проплыла сама метров пять. Толян нарезал круги вокруг и гордился собой. Да, он прекрасный учитель. За пять минут может научить хоть плавать, хоть машину водить. И отучить от бабских капризов.
На берегу закутал Яну в мягкий плед, налил горячего чая в кружку. Хлопотал как наседка над цыпленком. Если Лось увидит, со света сживет подколками. Не отмоешься. Яна хлопала глазами, встряхивала головой как щенок и ежилась, если холодные капли с волос попадали под плед. Но больше не противилась, послушно села за стол, взяла в руку огурец и внимательно смотрела, как Толян режет хлеб и мясо, макает помидор в соль и смачно откусывает.
Катя правильно подметила, с Яной было уютно. Еще ее хотелось трогать. Веселить. Прижимать к себе. Целовать. Толян уже и не злился на себя за неправильные желания. Сел рядом, обнял за Яну плечи, провел носом за ухом. Яна хихикнула, но не стала отстраняться, лишь опустила голову Толяну на грудь.
– Устала? Сейчас палатку поставим, поспишь, – от макушки Яны еле уловимо пахло жасмином и Толян вспомнил детство. Они жили на первом этаже, а под окном рос жасминовый куст. – На рассвете на рыбалку подниму. Иначе отец со свету сживет. Я так себе рыбак, но тебе ведь все равно не с кем сравнивать, да?
– Да.
Поставленная палатка привела Яну в восторг, она сразу забралась внутрь и сидела там как мышонок, пока Толян убирал продукты и доставал спальники. Упакованная в спальник Яна выглядела такой милой, что пришлось выскочить из палатки, чтобы не накинуться на нее с поцелуями.
Глава шестая
Рыбалка на зорьке отменилась по элементарной причине. Толян проспал. Будильник на телефоне отменил из-за Яны. Не хотел пугать ее. Сам полночи думал над историей появления девчонки, все больше убеждаясь, что Яна похожа на пришельца. Или на отличную артистку, которой разыграть публику ничего не стоит. Хотелось бы, чтобы версия с артисткой победила, но факты вещь упрямая. Яна хитрить не умела. Обижалась по-настоящему, как ребенок. И ни черта не понимала, как все устроено.
Шутки принимала всерьез, одежду не умела застегивать, молнии вводили Яну в ступор. А шнурки? Она даже шнурки завязывать не умела. На женщин в возрасте смотрела как будто не видела никогда. Разве можно такое сыграть? Ну, допустим жила в лесу, в изоляции, не видела людей. Как тогда оказалась на матах в фитнес зале? Сережка, волосы? Ни у кого Толян таких волос не видел. И глаз таких не видел. И влечения такого не чувствовал.
Толян вылез из палатки, будить Яну не стал. Солнце уже жарило вовсю. Размялся, поплавал с удовольствием. Народ прибывал, скоро займут весь пляж. Могут и его приятели подтянуться. Видеть их не хотелось. Начнут с пива, закончат дракой. Этот сценарий все знали наизусть. Кто кому и что скажет. Кто на что обидится. Толян оглянулся на палатку, не хотелось, чтобы Яна при пьяных разборках присутствовала.
– Здорово, Шум! – Толян резко обернулся, по школьной кличке его давно уже никто звал. И точно, в метре от него приплясывал Гошик. Одноклассник, одногруппник и сослуживец. Все со словом бывший.
Гошик был стопроцентным приспособленцем, душечкой мужского рода, с кем общался, того и копировал. Вот уж артист, так артист. Хотел быть всеми сразу. И девочкой, манерной и эпатажной. И крутым мачо. И ботаником. Гошик азартно демонстрировал свои таланты. Играл женские роли в спектаклях, носил яркие косынки на шее и завивал длинные волосы. Тусил в ролевых сообществах, дрался на мечах и приделывал длинные уши эльфов. В этом была и смелость, и глупость. За жеманность и тональный крем на физиономии Гошик огребал по полной. И за пародии на всех тоже.
В какой-то момент Толян начал его уважать за строптивость и бесстрашие и стал заступаться. В выпускном классе от Гошика отстали, связываться с Толяном дураков не нашлось, за кривляние больше не били. В благодарность Гошик поступил в тот же институт. Перевелся в группу, где Толян учился. Вертелся всегда поблизости. Приставал к тем же девчонкам. Толяну приходилось усиленно отстаивать личную жизнь. Мало того, после института Гошик и в армию пошел вместе с Толяном.
– Здорово, Гош! Кого не ожидал встретить, так это тебя. Неужели уволился из теплого местечка? – Толян сделал шаг назад и выставил руки, потому что Гошик явно собрался кинуться ему на шею. – Давай без телячьих нежностей.
– Ага, теперь на гражданке. Моя в отставку вышла. Ну, и я.
В армии Гошик быстро нашел себе покровительницу из штаба с высоким чином и служил в свое удовольствие. Помогал Толяну с увольнительными. Через год уходить из армии и не подумал, остался на сверхсрочную. Общение сошло на нет. И вот на тебе. Гошик нарисовался. Манерность с Гошика армия большей частью стесала, но кое-какие ужимки остались. То, что по телику показывали как анекдот, Гошик использовал вовсю в реальности.
– Живешь-то как, Шум? Женился? На самой красивой красоточке? Машинка ничего так у тебя.
– Да живу помаленьку.
Фамилия у Толяна была Бесшумов и в школе он ее не оправдывал. Вертелся на уроках, хохмил, запускал бумажные самолетики. Однажды молоденькая учительница зачеркнула в тетради первые буквы его фамилии, так стал Шумовым. Все подхватили – Шум да Шум. В школе льстило, в институте кличку Толян не афишировал. Да и отец любил повторять, что дела надо делать бесшумно. Толян дорос до этой премудрости.
– Помаленьку? Ты? Не верю! Ты уже у нас весь такой, – Гошик растопырил пальцы и взмахнул руками. – Мажористый мажор.