Заявка на подвиг
Шрифт:
Длинные сухие стебли неприятно шумели под порывистым ветром. Звуковой фон был опасен для разведчика, он маскировал не только его передвижение, но и шаги того, кто сейчас мог идти ему навстречу. Это заставляло сыщика быть еще более осторожным, но подобная мера, к счастью, оказалась излишней.
Вскоре детектив вышел к просторной поляне, на противоположной стороне которой возле деревянного строения увидел Лизу и ее приятеля. Молодые люди суетились возле разожженного костра, разогревая консервы. Через несколько минут, забрав жестянки, они скрылись в глубине строения.
– Так, голубки в клетке, – пробормотал детектив. Сняв курок с боевого взвода, сунул револьвер в карман, а наружу вытащил трубку мобильного телефона и набрал номер тайваньского разведчика. Тот ответил через секунду.
– Здравствуй, Джон. – Глеб перво-наперво поприветствовал своего собеседника.
– Рад слышать тебя, Глеб, – не остался в долгу Лонг. – Надеюсь, ты звонишь не для того, чтобы меня расстроить?
– Я профессионал и всегда исполняю взятые на себя обязательства, – с пафосом ответил сыщик.
– Еще больше рад слышать такие слова. А теперь хотелось бы услышать конкретную информацию.
– Конечно. Сейчас ты со своими людьми направляйся на юго-восток, через пять километров наткнетесь на лесное озеро, посреди которого находится остров. Вам нужно на него переправиться. Есть на чем переправляться?
– Это наша проблема. Дальше.
– А что дальше? – хмыкнул Кольцов, пытаясь играть роль простака до конца. – Когда переправитесь на остров, углубляйтесь в направлении… – Детектив на мгновение замолчал, взглядом отыскивая подходящий ориентир. Наконец в стороне от поляны он увидел черное изваяние высохшего дерева. – На острове пойдете по направлению к высохшему вязу и там затаитесь. Когда появится Аслан Тугаев, я подам знак криком филина. Дальше уже ваше дело.
– Хорошо, – коротко ответил Джон Лонг.
– У вас на все про все час времени, – предупредил сыщик.
– Мы успеем.
– Да, и еще, деньги мои, я надеюсь, ты захватил, Джон? – напоследок поинтересовался сыщик.
Тайванец хотел отключиться, но передумал и холодно проговорил:
– Деньги со мной, когда все закончится – я с тобой рассчитаюсь сполна. – Но тут же сообразил, что сказанная фраза может сыщика если не напугать, то, по крайней мере, насторожить, и добавил: – Потом договоримся о новом деле. Мне нравится с тобой работать, парень.
– Вот и отлично, – нарочито бодро отозвался Кольцов и, отключив телефон, с усмешкой подумал: «Фразу эту внаглую спер у Голливуда. А еще нас обвиняют в плагиате».
Скрываясь за плотной стеной шумящего камыша, Глеб обогнул поляну по периметру и вышел с той стороны, откуда его невозможно было заметить. Бесшумно приблизившись к деревянному строению, толкнул дверь ногой и шагнул внутрь со словами:
– Извините, что без стука.
Посреди полутемного помещения за самодельным столом сидели Раид и Лиза. Еще секунду назад молодые люди что-то оживленно обсуждали, но на полуслове замолчали.
У девушки от удивления широко распахнулись глаза, а ее приятель пружинисто вскочил на ноги, одновременно пытаясь выхватить из кармана пистолет. Кольцов к подобному повороту был готов и сделал шаг навстречу чеченцу, который уже вытащил «макаров», взводя курок.
Короткий взмах – и ребро ладони левой руки ударило чеченца по мышце, немного выше локтевого сгиба. Острая боль электрическим разрядом пронзила руку, пальцы разжались, выпустив оружие. Следующий хлесткий удар обрушился на челюсть Раида, сбивая его с ног и погружая в глубокий нокаут.
Кольцов быстро нагнулся, подхватил с земляного пола брошенный пистолет. Ошеломленная происходящим девушка наконец пришла в себя и удивленно прошептала:
– Что происходит?
– Спокойно, Маша, я – Дубровский, – широко осклабился Глеб, но, заметив, что на девушку его слова не произвели должного впечатления, уже серьезно добавил: – Меня, Лиза, прислал твой отец.
– Папа? – удивленно прошептала девушка, в ее глазах блеснули слезы. – Он нас простил?
– Он тебя любит, – уклончиво ответил сыщик, тут же сочтя, что лирические отступления закончены и пора заниматься делом. Заметив притороченную к одному из рюкзаков бухту тонкого каната, отцепил бечевку и привычными движениями связал Раиду руки за спиной, не забыв щиколотки ног. После чего приступил к обыску пленника. Вскоре сыщик нашел то, что так долго искал. Синяя пластиковая папка была спрятана на теле вайнаха, прикрепленная медицинским скотчем к волосатой груди. Миндальничать с «языком» Глеб не стал, а, ухватив край папки, рванул ее на себя что было силы, с треском вырывая вместе с густыми прядями черных кудрявых волос.
Не взглянув на завывшего от боли чеченца, детектив заглянул внутрь папки и понял, что это и есть те самые похищенные документы.
– Что и следовало доказать, – задумчиво пробормотал Кольцов, в ответ связанный по рукам и ногам вайнах злобно заскрипел зубами…
Под ногами противно чавкала мокрая земля, то и дело дорогу преграждали ветки елей, уродливых, с кривыми стволами и ужасно колючими иголками.
Зацепившись за сухой сук полой своей кожаной куртки, Аслан Тугаев зло выругался и недовольно глянул на сопровождавших его боевиков. Многие из них еще совсем недавно бродили по лесисто-горной местности своей малой родины и здесь, в Подмосковье, чувствовали себя вполне привычно.
«Правильно русские говорят: кому война, а кому мать родная», – подумал Аслан о своих телохранителях.
Польский пистолет-пулемет, который вначале казался легким и компактным, теперь, подвешенный на специальной портупее под курткой, непривычно оттягивал плечо и давил углами на ребра.
«Нужно было взять «маузер», – поправляя «П-63», с раздражением подумал Тугаев, не вовремя вспомнив о родовой реликвии, оставшейся от пращура абрека.
Мысль об Усмане Удачливом еще больше испортила и без того отвратительное настроение Аслана. Тяжело вздохнув, чеченец обвел тяжелым взглядом окружавший его лес.
Размышления его неожиданно переплелись, объединив в общий жгут племянника Раида Халилова и прадеда-разбойника. Назначенная встреча в лесной чащобе была как раз в духе последнего.
«Пока мы здесь будем пробираться, нас по одному успеют вырезать», – запоздало сообразил Аслан, подобное он видел в каком-то американском боевике. От этой мысли у мужчины засосало под солнечным сплетением, а правая рука судорожно дернула на куртке «молнию», ожидая в любую секунду выстрела. Но лес был по-прежнему безмолвным, и лишь где-то вдалеке трудолюбиво долбил кору дятел. На место страха пришел здравый смысл.