Зажги меня
Шрифт:
— А… а… остальное? Ты согласен поддерживать меня в карьере Стража? Ты не будешь мне в этом мешать?
Он лизнул мой пупок, затем выдохнул — нет, дохнул огнем. Я сжалась на несколько секунд, пока языки пламени касались моей кожи, согревая ее, но не обжигая; казалось, они проникали в мое тело, в озеро дремлющего жара, лежащее где-то глубоко внутри меня.
Внезапно мне показалось, что в комнате стало нечем дышать.
— Боже милосердный, Дрейк, — задыхаясь, проговорила я и попыталась втянуть в легкие немного воздуха; он поднял голову, и на его прекрасных губах мелькнула
— Едва, гм… — Я замерла, когда он задумчиво оглядывал меня; затем он раздвинул мои бедра и закинул одну ногу себе на плечо. — У нас не может быть никаких «едва». Посмотрим, может, на этот раз у меня получится лучше.
— Дрейк! — пронзительно вскрикнула я, когда ладони его устремились вверх по бедрам к заветному месту. — Так нельзя! Ты меня сожжешь!
— Нет, супруга. Это пламя не причинит тебе вреда, — сказал он и склонил голову к моим бедрам.
Я попыталась заглушить крик, рвавшийся из моей груди, не желая, чтобы весь отель узнал о том, что таким невероятным оральным сексом мне никогда еще не приходилось заниматься, но язык Дрейка коснулся чувствительных мест, и это было уже слишком. Он скользил, кружился, ласкал меня… даже зубы его участвовали в этом и мягко тянули за то, за что можно было ухватиться, пока его пальцы исполняли вокруг эротический танец.
Чей-то незнакомый голос умолял его не останавливаться, бесконечные волны напряжения уносили меня все дальше, тело мое словно окаменело и дрожало от неведомого желания, которое, как я понимала в глубине души, мог удовлетворить только Дрейк.
Но он продолжал мучить меня. Четыре раза тело мое изгибалось дугой на самом краю никогда не испытанного прежде наслаждения, и каждый раз Дрейк чувствовал его приближение и менял тактику, лаская другое место, пока меня буквально не начало трясти от нетерпения, желания и множества других эмоций, которые я была не в состоянии определить.
— Дрейк! — всхлипнула я, вцепившись ему в волосы, пытаясь притянуть его к себе, требуя, чтобы он сделал то, что должен был сделать; я знала, что иначе просто умру. — Если в твоей душе есть хоть капля милосердия — заканчивай!
В меня ворвался испепеляющий жар, он шипел, обжигал — дарил множество ошеломительных ощущений. Пламя дракона прожгло меня насквозь, казалось, будто в меня ударила молния, и тело мое корчилось в бесконечном пожаре экстаза. Я не знаю, превратилась ли я в шаровую молнию или нет, но одно могу сказать наверняка: когда сознание вернулось ко мне и я собралась с мыслями и осмотрела себя, чтобы убедиться в том, что не превратилась в обугленную мумию, я заметила на простыне выжженный контур своего тела.
Потрясенно хлопая глазами, я уставилась на Дрейка. Он лежал на животе, положив подбородок мне на живот, и на губах его играла в высшей степени самодовольная мужская улыбка.
— Я же говорил, что как-нибудь ты увидишь, как я дышу огнем, и тебе это понравится, — промурлыкал он.
— Как только я смогу снова шевелить руками и ногами, ты заплатишь мне за эту улыбочку, — сказала я. — У тебя поблизости нет аптечки первой помощи? Кажется, мне нужен дефибриллятор, или что там еще используют, когда у человека останавливается сердце. По крайней мере, мозгу требуется электрошок, чтобы он снова включился.
Дрейк рассмеялся, прижался губами к моему животу и двинулся вверх:
— Так спариваются драконы, Эшлинг. Со временем ты к этому привыкнешь.
— Ничего себе! Надеюсь, что нет! — Я оттолкнула его и перевернула на спину, затем, собравшись с силами, перекатилась на живот и залезла на Дрейка. — И что значит «так спариваются драконы»? В первый раз, когда мы занимались любовью, ты такого не делал. Тогда ты сказал, что мы должны делать это, как драконы, потому что это наша первая брачная ночь. Заметь, я не жалуюсь, но такое я бы запомнила.
— Тогда ты еще не согласилась стать моей супругой, — ответил он, и в глазах его я увидела шипящие угли. Я коснулась бедром его члена, и он вздрогнул. — Сейчас все по-другому. Теперь ты по-настоящему принадлежишь мне. Я могу заниматься с тобой любовью по-разному и открыть тебе много нового.
— Правда? Новое — это хорошо, с нетерпением жду подробного знакомства с огненным, феерическим драконьим сексом, — прошептала я, и рука моя скользнула вниз, лаская Дрейка; я улыбнулась, когда он резко втянул ртом воздух. Я обхватила ладонью его член, наслаждаясь искрами желания, разгоравшимися в его глазах. — А ты знаешь, что, когда ты возбужден, зрачки у тебя становятся совсем нечеловеческими? Они длинные, узкие, словно крошечные черные щепочки в прекрасном изумрудном море.
Он застонал, когда я наклонилась и прикусила маленький коричневый сосок, нахально выглядывавший из волос у него на груди.
— Ты сама не понимаешь, что делаешь со мной!
— О, это я прекрасно понимаю, — возразила я, переместившись ниже. Я нежно ласкала то, что нашла там, проводила кончиками пальцев по длинному твердому члену. Дрейк приподнял бедра, и член скользнул у меня между пальцев. Я оглядела его тело, наслаждаясь этим прекрасным зрелищем, от мужественной мускулистой груди до плоского живота и мощных бедер. — Ты действительно прекрасен, Дрейк. Когда я на тебя смотрю, у меня дух захватывает — ты великолепен. У меня прямо слюнки текут. А когда ты решил принять этот облик, ты специально сделался красавцем или просто подумал: «Хочу стать человеком», и получился образец мужской красоты?
Он снова приподнял бедра, и я начала поглаживать его; я быстро нашла нужный ритм, и пальцы его стиснули опаленную простыню.
— Я не… я не могу… ты сейчас… Клянусь смертью Христовой, женщина! Не останавливайся!
Я усмехнулась своей особой зловещей усмешкой, увидев ошеломленное выражение его лица, затем обхватила губами самое чувствительное место, лаская языком нежную плоть.
Дрейк закричал что-то по-венгерски.
Именно этого я и добивалась. Проведя языком в последний раз, я приподнялась и медленно опустилась на его член, и у нас обоих от наслаждения перехватило дыхание. Он был таким горячим, таким твердым, пламя его проникало все глубже в мое тело, плоть моя льнула к его плоти, крепко сжимая ее.