Зази в метро
Шрифт:
– Идиотка,- продолжал Габриель, обращаясь к даме,- он вам еще не все рассказал о своих занятиях.
– Я просто не успел,- сказал Хватьзазад.
– Это подлый насильник малолеток,- сказал Габриель.- Сегодня утром он преследовал малышку до самого дома. Мерзавец.
– И ты это сделал?
– спросила потрясенная вдова Авот'я.
– Я еще не был знаком с вами,- сказал Хватьзазад.
– А! Признался!
– заорала вдова.
– Он признался!
– заорали Турандот и Подшаффэ.
–
– громко сказал Габриель.
– Простите!
– кричал Хватьзазад.- Извините!
– Мерзавец!
– орала вдова Авот'я. Это криковоплеизвержение привело к тому, что из тьмы возникли двое на велосипедах.
– Нарушение тишины в ночное время,- заорали хором оба навелосипеда,лунный галдеж, соноразрушительный ор, полуночный гвалт, а ведь это все, сами понимаете,- орали навелосипеды.
Габриель незаметно отнял руку от Хватьзазадовых грудков.
– Минуточку,- воскликнул Хватьзазад, проявляя небывалую смелость.Минуточку! Вы что, не поняли, кто я?? Полюбуйтесь, я в форме. Я лягавый, у меня нашивки на рукавах.
И он начал размахивать своей накидкой.
– Откуда ты тут такой взялся?
– спросил навело-сипед, который по своему служебному положению должен был беседовать с гражданами.-- Мы тебя здесь раньше не видели.
– Очень может быть,- ответил Хватьзазад с небывалой дерзостью, которую хороший писатель назвал бы не иначе как безрассудством.- Очень может быть. Тем не менее полицейским я был, полицейским и остался.
– А вот они,- сказал, хитро прищурившись, на велосипед,- вот эти вот (жест), они что, тоже полицейские?
– Вы мне не поверите. Но они совершенно
безобидны.
– Как-то все это не по-божески,- сказал говорящий навелосипед.
Второй навелосипед ограничился гримасами. Страшными.
– Тем не менее я уже ходил к первому причастию,- ответил Хватьзазад.
– О! Полицейский так никогда бы не ответил,- воскликнул говорящий навелосипед.- Сдается мне, что ты штудируешь эти возмутительные статьи, в которых прославляется несуществующее единство полиции и духовенства. Слышите вы меня? (Он обращался теперь уже ко всем присутствующим.) У полиции эта церковь вот где сидит (жест)!
Все это действо было воспринято присутствующими весьма сдержанно, только Турандот подобострастно захихикал. Габриель демонстративно пожал плечами.
– Эй, ты,- обратился к нему говорящий навелосипед.- От тебя воняет (пауза). Майораном.
– Майораном!
– Габриель посмотрел на него с жалостью.- Это "Тайный Агент" от Кристиана Фиора.
– А!
– сказал навелосипед недоверчиво.- Сейчас посмотрим.
Он подошел к Габриелю и начал обнюхивать его пиджак.
– Вообще-то...- сказал он, уже явно склоняясь в пользу Фиора.Посмотрите-ка!
– добавил он, обращаясь к своему коллеге.
Последний, в свою очередь, принялся обнюхивать пиджак Габриеля. Покачал головой.
– Непонятно вообще, что эти ублюдки в этом понимают,- зевая, сказала Зази.
– Однако!
– сказал говорящий навелосипед.- Вы слышали, сержант? Это где-то напоминает оскорбление.
– Не где-то, а в заднице,- вяло отозвалась Зази. Габриель и Подшаффэ расхохотались. Тогда она добавила специально для того, чтобы уважить их до конца:
– Эту шуточку я почерпнула все там же, в мемуарах генерала Шарля Вермо.
– А! Дело в том, что эта девчонка издевается над нами так же, как этот, со своим майораном,- сказал навелосипед.
– Никакой это не майоран,- сказал Габриель.- Повторяю: это "Тайный Агент" от Кристиана Фиора.
Вдова Авот'я, в свою очередь, подошла к нему и принюхалась.
– Ив самом деле,- сказала она навелосипедам.
– А вас не спрашивают,- обратился к ней неговорящий навелосипед.
– Чистая правда,- пробормотала Зази.- Я ей сама только что то же самое сказала.
– Повежливее с дамой!
– сказал Хватьзазад.
– Знаешь что,- сказал говорящий навелосипед.- Ты бы поменьше высовывался.
– Повежливее! Повежливее!
– повторил Хватьзазад.
Вдова Авот'я была тронута его мужеством.
– А тебе давно уже пора спать.
– Ах! Ах!
– сказала Зази.
– Ну-ка покажи документы,- сказал Хватьзазаду говорящий навелосипед.
– Это умунепостижимо!
– сказала вдова Авот'я.
– А ты, старуха, заткнись!
– сказал неговорящий навелосипед.
– Ах! Ах!
– сказала Зази.
– Повежливее с дамой!
– сказал Хватьзазад. Его поведение стало просто безрассудным.
– Так полицейский тоже никогда бы не сказал,- сказал говорящий навелосипед.- Документы! И поживее!
– заорал он.
– Вот умора!
– сказала Зази.
– Это все-таки чересчур,- сказал Хватьзазад.- Почему-то документы требуют именно у меня, а у этих вот (жест) ничего не требуют.
– Нехорошо так говорить,- сказал Габриель.- Совсем нехорошо.
– Ну и сволочь же он,- сказал Подшаффэ. Но навелосипеды твердо стояли на своем.
– Давай документы!
– орал говорящий навелосипед.
– Давай документы!
– орал неговорящий навелосипед.
– Нарушение тишины в ночное время,- переорали их вновь прибывшие полицейские с полицейским фургоном в придачу.- Лунный галдеж, соноразрушительный ор, полуночный гвалт, а это, сами понимаете...
Обладая безошибочным чутьем, они сразу унюхали, кто здесь нарушители и забрали Хватьзазада и обоих навелосипедов. Через минуту все стихло.