Здравствуй, Мурка, и прощай!
Шрифт:
– Такое не забывается, – невесело усмехнулся Капрон.
– И не напоминается. Забудем, что было?
– Уже забыл.
– Ты мне скажи, что у тебя в настоящем.
– Да так, живу как могу.
Капрон заметил направленный на него взгляд из-за столика в дальнем углу зала. Братва какая-то левая. Четыре пацана и две девки. Марухи лыбятся, что-то там лопочут, а парни молча хлеборезками своими работают. Один смотрит на Капрона. Встретился с ним взглядом, криво усмехнулся и уронил глаза в свою тарелку.
– Что там такое? –
– Да черти какие-то мутные. Нутром чую, что-то им от меня нужно.
– Всем что-то от кого-то нужно. Чего сидишь, наливай!
Маринка опрокинула в себя стопку водки с такой легкостью, как будто это была вода. Сунула в рот сигарету. Капрон щелкнул зажигалкой.
– Хорошо!
После пятой-шестой рюмки ей стало еще лучше. Сама потянула Капрона танцевать. Жмется к нему всеми частями тела. И ей совершенно наплевать, что у него стоит, как у молодого на морозе.
Только они вернулись на место, оприходовали по стопке, как к ним подрулил мутный пацан, который так не понравился Капрону. С хозяйским видом, без спроса плюхнулся на свободный столик. Вперил в Капрона дутый понтами взгляд.
– Поговорить надо, – с ухмылкой сказал он.
– О чем?
– Да есть о чем, – криво усмехнулся чертила и пренебрежительно посмотрел на Маринку. – Ты, краля, иди, потанцуй.
Он поднял руку, щелкнул пальцами, и к нему подскочил один из его корешков. Вальяжно, врастяжку:
– Костян, лялька тебя хочет! Надо ее станцевать!
– Да без проблем!
– Без проблем тебя самого станцуют, Костян! – не выдержал Капрон.
– Я даже знаю, куда и чем! – ехидно усмехнулась Маринка.
Держалась она на зависть спокойно. Ни капли страха или хотя бы робости во взгляде.
– Э-э, Шурш, я не понял, они чо, борзеют? – набычился Костян.
– Нет, они просто не понимают, – мотнул головой чертила.
– Да, кажись, ты, фраерок, не в ту степь заехал! – скривился Капрон. – Ты куда баллоны катишь, баклан?
– Кто баклан?! – нахохлился Шурш.
– Тот, кто бакланит, тот и баклан. Чо надо тебе, биток? О чем ты с честным жульманом перетереть хочешь?
– Пусть она погуляет, – кивком головы Шурш показал на Маринку.
– Не, ну ты в натуре рогомет.
– Тогда пойдем выйдем!
– Да не вопрос. Только раз на раз.
– Заметано.
Капрон очень не хотел оставлять Маринку одну. С сомнением посмотрел на нее. И получил в ответ утвердительный кивок. Иди и не бойся.
Капрон дождался, когда Костян вернется на свое место, и только затем направился вслед за бакланистым Шуршем. Они вышли на улицу.
– Ты на Моторолке был? – с ходу спросил борзяк.
– Мало ли я где был? Те чо конкретно надо?
– Лоха ты на гоп-стоп брал? – продолжал наседать Шурш.
– Не понял, что за предъявы?
– Реальные предъявы. Ты не выдергивайся, пацаны видели, как ты за лохом в клозет зарулил.
– В глаза твои пацаны долбятся. А
– Проблема в том, что Моторолку мы держим. Это наша территория.
– Это ты пацанам своим в песочнице расскажи. А меня загружать не надо. Я птица вольная, на кого хочу, на того и кладу. И на тебя с твоими постановами класть хотел.
– Клади. Но сначала башли сбрось. Терпила четыре штуки потерял. Половина моя.
Капрон ничего не сказал. Презрительно сплюнул Шуршу под ноги и направился к ресторану. Но путь ему перегородили бакланы из его стаи. «Гоп-стоп, мы подошли из-за угла...»
Капрон повернулся к бычью боком, чтобы Шурш не остался за спиной. Но по-любому, положения это не спасало. Пацаны не хилые на вид. И если они ударят разом, Капрону придется ой как худо. А Шурш уже готов дать отмашку.
Но в самый последний момент появилась Маринка. Толпу это развеселило.
– Ты чо, лахудра, на вертолет хочешь? – гоготнул Костяк.
– Обожди немного. Щас твоего фраера сотрем, а потом и тебя сделаем, – вякнул кто-то из толпы.
Но Марина и ухом не повела. Идет стремительно и уверенно – как легкий танк. Взгляд не по-женски жесткий и сильный. Но Шурш ухмыляется. Ухмылялся, пока Маринка не подошла к нему. Не сводя с него глаза, раскрыла свою сумочку, сунула туда руку и резким порывистым движением вытащила оттуда карманных размеров револьвер, взвела курок.
Шурш и опомниться не успел, как ствол уперся ему в лоб.
– Скажи своим уродам, чтобы сдернули отсюда! – спокойно, без надрыва сказала она.
Ее леденящий тон и поразительная уверенность в себе подействовали на баклана убийственно. Он махнул рукой, чтобы его дружки убирались. Те послушно исчезли из виду.
Маринка отошла на шаг назад, спрятала револьвер. И тут же ее место занял Капрон. С ходу рубанул Шурша по печени. И когда тот сложился вдвое, саданул его кулаками по почкам.
– Уходим! – повелительно сказала Маринка.
Капрону ничего не оставалось делать, как идти за ней.
Их никто не преследовал, поэтому они спокойно добрались до автобусной остановки, поймали частника.
– Ко мне домой? – спросила Маринка.
Она снова была безмятежно спокойна. Как будто ничего и не произошло.
– А можно?
– Ко мне можно. А в меня – нет.
Она достала из своей сумочки сигарету. И вслед за ней извлекла тот самый спасительный револьвер. Капрон хотел спросить, откуда у нее ствол. Но в это время Маринка поднесла ствол к сигарете и нажала на спусковой крючок. Это была всего лишь зажигалка. Револьвер-зажигалка. Но смотрелся он очень убедительно. Но даже если бы ствол был реальный, Шурш мог бы и не купиться, если бы Маринка сама по себе своим видом не вогнала его в ступор. Да что там Шурш, самому Капрону стало не по себе, когда она ствол вытащила. Столько в ней было агрессивной решимости, что уши раскрылись в ожидании выстрела.