Здравствуй – прощай!
Шрифт:
Да, это был праздник, воскресный день! Даже в городе празднично отмечалось это осеннее событие «Сары — Арка», согласно национальным традициям. Играла музыка по местному радио, там же состоялись состязания борцов, настоящие скачки, восточная ярмарка, плюс ещё выставка достижений животноводов. Повсюду ели горячий лагман, плов, пекли горячие лепешки, пили кумыс, зеленый чай, катались на верблюдах. Вот девушка шла по канату, не боясь упасть. Для неё этот канат был натянут, но очень низко, над самой землёй. Но потом его подняли, очень высоко, и небольшой подросток прошёл свой путь с закрытыми глазами, до конца! Таких канатоходцев здесь воспитывают с детства. Можно сравнить каждого бойца с этим подростком, тут нужно идти до конца, на какой бы высоте ни находился твой канат!
«Дал слово — держи!»
Площадь опустела, зрители разошлись, гости ушли смотреть другие,
Глава 5. Артиллерийский полк
Поезд прибыл с опозданием на несколько часов. Благодаря этому пассажиры только в пути наслаждались утренней прохладой. Но так закончилось долгое (бесконечное) испытание этой поездкой. Гражданский люд вышел на перрон, и улицы поглотили их без следа. И только потом будущие защитники Отечества покинули свои гостеприимные пассажирские места, эти, уже ставшие пахучими от их пота и мочи вагоны. Вокзал был на редкость пуст и суров, встречающего оркестра не было, а редкие деревья страдали в своём одиночестве за небольшой выбеленной в белый цвет оградой. К этой ограде всех и согнали для лучшего обзора! Так же одиноко на привокзальной площади чувствовали себя несколько патрульных нарядов с красными повязками на полевой форме. Ещё несколько часов бесполезного ожидания на вокзале, и ласковое солнце прекратило быть таким ласковым. Весь доступный солнечным лучам металл нагрелся и стал греть окружающий его воздух. Асфальт стал плавиться под ногами. На этой станции был асфальт! Что касалось других станций в пути, то асфальт там был ограничен только тем периметром служебного перрона, за чертой которого уже лежали тонны песка и пыли. Очертания остальных предметов расплывались в нереальной дымке.
Надо пояснить, что ещё с вечера в пути намечалось «нечто». Так в воздухе где-то там, далеко, на линии самого горизонта, группировались облака. Каждый нормальный житель нашей страны увидел бы в этом предвестника ливня или отличного дождя, но участники этой поездки, сломленные однообразием пустынного пейзажа, не ожидали ничего хорошего. И вот чудо свершилось! Нечто подобное порывам ветра, и край туч застилает безжалостное солнце! Крыло обременённых водой облаков легким фронтом пронеслось над всеми изумлёнными зрителями. Капли тяжёлой влаги с шумом рассекали горячий воздух, плюхались, пробивали всю толщину пыли на земле, и только там они неспокойно умирали. Поднятая этой «пулеметной очередью» пыль возмущённо повисала над землёй и уже потом тихо оседала! Так закончилось это чудо!
Было ли «что-то» это на самом деле? Никто не в силах этого осознать и объяснить! Это как исполнение одного желания неведомым джинном!
Как сон! Никто даже промокнуть не успел! Как можно было промокнуть в этом кипятке? Караван с небесной водой нёсся дальше, и уже там, далеко от такого негостеприимного места, оросит своим живым потоком усталую землю. Чем ему не понравилось в этом районе? Никто ответить на этот вопрос не мог. Местные жители давно занимались своими привычными делами, а призывники карабкались в крытые брезентом автомобили.
Первые минуты в этом городе пассажирам показались раем. Солнце — нежным и беззащитным, а небо — светло-голубым, стиснутым в объятиях настоящей радуги. Пока строились в колонну, им сообщили, что только что прошёл дождь, явление для этих мест совсем не обычное. Следов дождя никто не видел, везде было сухо, куски асфальта не парили, луж не осталось, только пыль, примятая при дороге, и этот воздух, что не резал лёгкие своим сухим дыханием, а обволакивал. Ещё им сказали, что это хорошая примета, что им всем повезёт!
«Вам всем повезёт! Это хорошая примета!»
Как обычно, "волхвов" никто не слушает, готовится "княжеская рать" добыть себе почестей и славы. Колонна двигалась довольно быстро, на городской трассе работали светофоры в одном режиме своего жёлтого света:
«Внимание! Осторожно!»
Так промелькнул за бортом машины местный культурный центр. Красные кирпичные стены старинной крепости, кинотеатр, площадь, рынок, Дом Офицеров, несколько каналов и арыков, мосты и ограды, потом пролёты широких улиц, с рядом голых пока деревьев, и вот забор воинской части. КПП. Усталые караульные уныло щурятся на новое пополнение: им самим осталось ещё немного дослужить до своего «дембеля», а эти пусть вешаются! Сержант, крепко сбитого телосложения татарин, в хорошо подогнанной (читать — ушитой) форме козырнул рукой, это он отдал честь входящему офицеру. Набитая по полям новая панама прикрывала рыжие волнистые волосы, которые были коротко стриженные,
— Духи!
Все и так молчали, а тут просто уставились на этого человека, странного татарина. Он отвернулся и сделал едва заметный знак рукой. А за его спиной это движение уловил караульный рядовой со штык-ножом за поясом, который и открыл шлагбаум КПП части. Колонна двинулась дальше. Больше сержанта ничего не тревожило. А сегодня вечером он просто сдаст дежурство, потом выйдет из этого КПП, пересечёт вот эту самую улицу, и тьма поглотит его до самого утра. Ведь ночь он решил провести в комнате женского общежития местного профтехучилища, у одной из своих многочисленных подруг. Кто это будет? Этого он ещё не решил! Кому-нибудь повезёт!
Колонна сделала круг почёта по территории части с пятизначным номером полевой почты, а в простонародье её называли «20». Рядом, через несколько улиц, такую же часть называли «пятёрка». И ничего в этом замысловатого не было: коротко и доходчиво! Машины объехали плац, потом площадку летней эстрады, слева оставили столовую части, потом справа спортивная площадка и вновь тот же плац, только с другой стороны, тут все машины остановились, и новобранцы смогли выйти.
Ещё мгновение, и вся колонна машин рванула по своим, автомобильным делам.
Местом для дальнейших «торгов» было выбрано в этом артиллерийском полку. Туда свезли основную массу призывников. А тех, кто был уже избран в определённые рода войск, отправляли по воинским частям. Ярмарка напоминала выбор скота на ферме, где товар долго рекламировали, выставляли во всей стати, при этом сотрясали кипой документов и сертификатов, а потом скидывали цену и отдавали в руки нового хозяина. Так уходили будущие десантники, так покидали скамейки открытого летнего кинотеатра будущие танкисты, так увели куда-то сапёров! Ряды редели, а взгляды «покупателей» тускнели! Олег сразу нацепил на нос очки в толстой роговой оправе, это очень отпугивало пылкие взгляды офицеров, никто не хотел брать лишнего «очкарика» в свои подразделения. Потом, когда настал момент, и Олегу показалось, что пора, он спрятал свои очки, и одним «очкариком» на скамейке стало меньше! Так Олег попал в артиллеристы, в полк, куда они сразу прибыли после высадки на железнодорожной станции. В итоге, рядом с ним оказался только один знакомый человек, который был родом из Литвы. Высокий темноволосый парень с тонкими чертами лица. Уже через полчаса Олег стриг ему волосы, кромсал чудовищно тупыми ножницами, так как машинка перед этим вышла из строя. Новобранец выл, но пытался быть терпеливым. Руки устали, и теперь очередь дошла до бритвенного станка!
— Устали руки! Давай, бритвой, так будет быстрей!
— Точно будет?
— Как пить дать!
Вот число порезов на коже от лезвия стало неумолимо расти. Товарищ не выдержал такой пытки, поблагодарил от всего сердца и предложил свои услуги парикмахера. Олег постеснялся, решил отказаться, но тут же попал в руки какого-то младшего сержанта, тот и разделался с ним и с его шевелюрой. Место, где всё это происходило, было простой бытовой комнатой! И ни о каком салоне для стрижки и речи тут не было. Так и пошли эти двое новобранцев в баню! Один, со следами кровавых ран на голове, словно с него сняли скальп, а другой с неестественной для такого места бледностью лица, где весь личный состав уже имел меднобронзовый загар. В предбаннике они навсегда расстались со своей одеждой, им вручили новое исподнее бельё. Такой вещи никто из них никогда в жизни не видел, поэтому после бани они не могли правильно его одеть! В их «шмотках» уже ковырялись полковые «крысы», которые хотели поживиться ценными вещами, но ничего этого никак не находили. Наученные заранее, призывники не оставляли ценных предметов без присмотра, деньги были свёрнуты в пакете, что вызвало крайнее недовольство у местных. Послышалось нестабильное ворчание, Олег уже сделал вид, что ничего не расслышал, но приготовился отстаивать свои интересы. Этого не потребовалось, мародёры ретировались, увидев приближающегося прапорщика. Тот пришел выдать остальное обмундирование новичкам: шинели, портянки, обувь, штаны, носки и гимнастёрки. Это получилось довольно внушительная кипа вещей, всё было новое и необычно пахнущее. Такая «казёнщина»! Представляете, шинель к лету! Это в мае! Только вернувшись в расположение казармы и попав в объятия своих новых младших командиров, будущие бойцы узнали, что теперь они будут настоящими артиллеристами.