Зелье
Шрифт:
– Слушаюсь, сэр!
– пробормотал Пьорн и разом щелкнул двумя тумблерами: желтым и коричневым. Крутя ручки, физик заклинал демонов пыли не разрушать недавно смонтированную установку.
Каждая клеточка Вома содрогнулась от жутчайшей боли. Пятно подверглось воздействию электротока в несколько миллионов вольт. Стенки туннеля находились под напряжением. Ослабленный организм Вома не смог вынести подобной атаки, его клетки не сумели перераспределить энергию. Он начал двигаться, сокращаясь и сжимаясь, в сторону того участка стального пола, который не был под напряжением. Организм Вома находился в состоянии агонии. "Просчитался, просчитался!" - вопила
И все-таки Вом не погиб!
– Постепенно снижайте вольтаж!
– скомандовал спустя несколько минут Парквит.
Вом давно уже находился в неподвижном состоянии, но главнокомандующий решил, что не грех и перестраховаться. Пьорн, исполняя приказ, выключил установку и принялся внимательно следить за показаниями приборов.
– Все отсеки выдержали!
– радостно доложил физик.
– Спасибо, спасибо всем вам, ребята, - сказал Парквит, а двум биологам крикнул: - Следуйте, пожалуйста за мной, почтенные жители пустынь!
Все трое спустились в рубку. Острый глаз Парквита выделил из множества обслуживавших мониторы рептилий нужного ему сотрудника. Это было пожилое пресмыкающееся, нечто вроде геккона, сидевшее на стульчике в окружении тысячи стеклянных коробочек со стрелками.
– Ну что, Амостром, дуэль окончена?
– Не могу пока сказать ничего определенного, господин главнокомандующий. Если верить показаниям компьютера, это гнусное пятно все еще живет!
– Невероятно, - беззвучно прошептал Аррис.
– Довольно странно слышать такие слова от ксенобиолога, - ухмыльнулся Парквит.
– Но право же, я не припомню, чтобы где-нибудь во Вселенной существовал организм, способный выдерживать хотя бы десятую часть поданного в вольеру вольтажа в течение более чем пяти-семи миллисекунд! Думаю, что наше пятно, вне всяких сомнений, утратило способность здраво рассуждать.
– А оно обладало таковой способностью?
– облизнулся Парквит.
– Не кощунствуйте, сэр!
– с укоризной проговорил Аррис.
– Ведь столько наших братьев погибло! Не вовсе же безмозглое создание пожирало их с такой настойчивостью, а? Но теперь чудовище парализовано и никогда уже не сможет возобновить свою прежнюю деятельность. Регенерация в настоящем случае абсолютно немыслима! Так что, незачем спорить о том, насколько живо или насколько мертво животное. Это споры, скорее, из области языкознания (раздел "Семантика"), нежели из области биологии.
– Вероятно, вы правы, - насупился Парквит.
– Но если нет, то в биологической науке назреет необходимость серьезных реформ! Главнокомандующий воззрился на экран: - Если монстр жив, то почему он не двигается?
– Всякие "если" отпадают, - заметил Амостром, - так как приборы ясно свидетельствуют о том, что чудовище живо! Конечно, оно ослаблено, даже искалечено, но... наступления смерти констатировать не приходится!
– И в какой же степени ослаблено существо?
– полюбопытствовал Парквит.
Амостром пожал чешуйчатыми плечами.
– По общепринятым меркам, пятно находится на грани смерти. Не исключено, что животинка и впрямь никогда уже не оправится, как об этом говорил нам глубокоуважаемый Аррис. Но вот только дело осложняется тем, что наши стандарты не приложимы к данному созданию, тем более в вопросах жизни и смерти. Кто знает, чем закончится вся эта катавасия...
Парквит терпеливо выслушал геккона и, хмыкнув несколько презрительно, устремил взгляд на экран монитора. Телекамеры были сфокусированы на черной отвратительной массе.
– Ну что же, попробуем проверить все эти рассуждения опытным путем, заявил главнокомандующий.
– Для монстра необходим сильный внешний раздражитель... Кармот, Аррис - за мной!
– Прошу прощения, ваше превосходительство, - изумился консультант, - куда это мы собрались?
Парквит оглянулся на Кармота через покрытое броней плечо.
– Разумеется, в камеру к чудовищу. О каком же еще раздражителе, как не о нас с вами, может идти речь?
– Мне кажется, - холодно заметил консультант, - это не самое лучшее решение.
– Зато с точки зрения практической выгоды вполне целесообразное... Неужели в тесно сплоченных рядах пресмыкающихся появился трус?
Кармот зарделся.
– Это не трусость. Это благоразумие. В худшем случае - несколько обостренный инстинкт самосохранения!
– Понимаю, понимаю. И отнюдь не настаиваю на том, чтобы вы шли со мною!
– Не настаиваете? Ну, значит я иду!
Тяжелые и довольно громоздкие костюмы, покрытые броней, сильно сковывали свободу движений, и бойцы едва ползли вперед. Все это происходило оттого, что снаряжение предназначалось для работы в условиях невесомости, в открытом космосе. Использование же подобных бронированных шмоток на поверхности планет создавало массу неудобств для пользователей. Заказывая жесткие скафандры, Парквит в глубине души сомневался в их эффективности, особенно если гадкая скотинка снова надумает кушать ящериц. Анализы, сделанные Амостромом, оставались по-прежнему довольно неясными, и уже эта неясность сама по себе наводила на мрачные мысли. В создавшемся положении броня имела скорее чисто психологическую значимость: она могла придать смелости таким мямлям, как Кармот. В общем-то, природа и без того снабдила рептилий своего рода естественной броней, а посему любые искусственные щитки, чешуйки и латы вызывали в пресмыкающихся почти что священный трепет.
Освещение внутри камеры было необычайно ярким и интенсивным. Его врубили тогда, когда заработала аварийная система энергопитания станции. Все предметы приобрели сероватый оттенок. Кругом валялись гнутые обломки металла - остатки сфероса, в котором транспортировалось чудовище. В иных местах прочнейший сплав растянулся, точно резина, и лопнул.
Загадочное существо покоилось в самой середине помещения. Громадное немое пятно поблескивало иссиня-черным блеском, производя близкое к гипнотическому, воздействие на тех, кто еще недавно сделался свидетелем его необычайной мощи. В этом существе таились ответы на великое множество вопросов.
Парквита, Кармота и Арриса сопровождали помимо до зубов вооруженной охраны, еще несколько добровольцев из числа станционных смотрителей.
Впереди всех шел солдат. Он медленно приближался к черной массе. Все остальные рептилии наблюдали за ним, затаив дыхание. Солдат не спеша обогнул пятно, постукивая по нему прикладом лазерной винтовки, после чего энергично взмахнул хвостом, точно успокаивая наблюдателей.
Издав звук, одновременно походивший на писк, и на шипение, ученые разбрелись по камере, испытывая и облегчение, и любопытство. Показалось, что температура внутри склепа повысилась. Двое специалистов затеяли по этому поводу бурную дискуссию у останков водонепроницаемой двери.