Зеленая гелевая ручка
Шрифт:
Через полчаса они вышли и направились к нам.
– Всем доброе утро! Это Сара, и теперь она будет частью вашей группы программирования, – сказал нам бывший начальник отдела кадров.
– Очень приятно, – я представился первым. – Я отвечаю за работу этого отдела, так что добро пожаловать, – пробормотал я, протягивая ей слегка вспотевшую руку.
– Взаимно, – ответила она, стараясь изобразить на лице улыбку, которая у нее так и не получилась. Что-то ей помешало.
Сара была и, конечно, остается красивой женщиной: высокая, худощавого телосложения, с гладкими густыми волосами, спускающимися до плеч, и траурно-зелеными
В тот день мы говорили о многих вещах, пустяковых мелочах, которые сейчас даже не вспомню. Что я точно помню, так это энтузиазм, с которым она начинала каждую фразу, и который угасал окончательно на самом последнем слове. Я помню женщину, которая говорила так, будто пережила уже все, и, что еще хуже, будто больше ей ничего от жизни не осталось. Мне подумалось, что эта женщина потеряла что-то важное в жизни. Позже я понял, что потеряла слишком многое.
Прошло довольно много времени, прежде чем она собралась с силами и, прежде всего, с духом, чтобы открыться передо мной. И именно в этом откровении я, случайный гость ее жизни, не способный ничем помочь, узнал, что боль может стереть любую улыбку с лица, выжечь внутри любую радость.
Я догадывался, что ее что-то мучит, но ни на что не намекал, не спрашивал ее, откуда эти мешки под глазами, откуда это унылое выражение лица по утрам, отражающее что-то большее, чем просто бессонную ночь.
Я никогда не предлагал помощи, просто не осмеливался. Это, несомненно, подорвало бы и без того хрупкое ее доверие. Она бы убедилась в собственной неспособности маскировать под улыбкой и макияжем ту боль, что скрывала внутри. Она могла бы принять мою помощь за милостыню, заботу – за жалость. Все это создало бы между нами непробиваемую стену.
Вечер того дня предвещал проблемы. Одному из наших клиентов срочно потребовалась доработка программы. Мы остались работать вдвоем, поскольку остальные из отдела были либо в отпуске, либо трудились над другими проектами. Около девяти вечера мы наконец отправили клиенту настроенное приложение.
Измученные, мы отправились в переговорную комнату, чтобы за большим столом выпить по последней чашечке кофе. Сидя там, мы смогли спокойно обсудить все детали этого сумасшедшего дня: спешку клиента, давление со стороны начальства, закон подлости и допущенные ошибки… Среди шуток, откровенностей и сплетен я спросил ее, была ли она замужем. Это был невинный вопрос без какой-либо задней мысли, и по тому, как вдруг затуманился ее взгляд, я понял, что попал в самое больное место.
На мгновение между нами воцарилась тишина. Я почувствовал себя неловко. Так, как может почувствовать себя только тот человек, который сделал больно, сам того не желая, не думая, не осознавая. Какое-то время мы даже не смотрели друг на друга: она не могла, я не знал, как. Мы просто позволили времени своим неспешным ходом сгладить сложившуюся ситуацию.
Все еще смотря куда-то в сторону, с натянутой улыбкой она наконец решилась открыть тайну, которую скрывала так долго. И этот рассказ, этот эпизод из ее биографии заставил меня посмотреть на Сару совершенно иными глазами.
Это было тяжело для нас обоих, но абсолютно необходимо. Также для двоих.
Сара вышла замуж в двадцать два года молодой и счастливой – в последнем можно было даже не сомневаться, судя по той искренней улыбке, которая появилась на ее лице. Впереди у нее была целая жизнь, полная надежд и мечтаний.
Через три года на свет появился Дани, второй сын.
На минуту она замолкла, чтобы перевести дух. Крепко сжала обеими руками еще горячий пластиковый стаканчик с кофе, сделала глоток, откинулась в кресле и вот так, издалека, теперь уже не прерываясь ни на мгновение, одним махом, словно боясь забыть что-то важное, поведала мне свою тайну.
Я до сих пор помню все слово в слово:
Моему мужу, Мигелю, всегда нравились автогонки, он был настоящим фанатом. Хотя в то время «Формула-1» еще не пользовалась такой популярностью и не освещалась так детально в СМИ, как сейчас, он знал все до мельчайших подробностей. Но смотрел он не только «Формулу-1». Он любил ралли, гонки на мотоциклах и эти скучные гонки… «Наскар» – так, кажется, это называется. В общем, он любил все, что было связано с моторами. Любил до такой степени, что не пропускал ни одного номера журнала, посвященного автомобилям и мотоциклам, хранил дома модели Ferrari и Porsche в масштабе. У нас была отличная модель автотрека Scalextric и бесконечное множество связанной с гонками атрибутики. Естественно, своим энтузиазмом Мигель заразил нашего старшего сына – а разве могло быть иначе.
Мигель был…
В любом подобном разговоре «был» значило слишком много. Слишком много для того, чтобы его можно было просто так списать со счетов.
Сара не могла говорить. Она поднесла руки к лицу и сжатыми в кулаки пальцами попыталась остановить проступающие слезы.
Я молчал, не глядя на нее.
Мы оба сделали по глотку кофе.
Она продолжила.
Мигелито, которому было всего шесть лет, уже обладал внушительной коллекцией миниатюрных автомобилей. Он мог часами играть с автотреком на ковре в столовой и умел различать марки машин, что попадались ему на улице, иногда даже в полной темноте, всего лишь посмотрев на фары.
В этом году благодаря контактам с моей предыдущей работы мне удалось получить два билета в VIP-ложу на Гран-при «Формулы-1» в Испании, в Монтмело. Это были места рядом со стартовой решеткой и VIP-допуском, чтобы поближе познакомиться с закулисными тонкостями.
Она продолжала свой рассказ, а я видел, как волосы на ее руках становились дыбом.
Когда я отдала мужу билеты, он словно окаменел. На мгновение мне показалось, что у него остановилось сердце. И тут он крепко меня обнял, поцеловал раз тысячу, постоянно повторяя, как сильно любит меня. Мы даже несколько минут потанцевали в гостиной. Это было так здорово.
Мы планировали оставить детей с бабушкой и дедушкой и уехать вдвоем на целый день. Мы с ним вместе на «Формуле-1». Мой муж знал абсолютно все: имена пилотов, их места в турнирной таблице, регламенты и промежуточные результаты чемпионата мира… Я же просто знала, что буду смотреть, как несколько автомобилей бесконечно кружат по одной и той же трассе на огромной скорости, и самыми интересными моментами будут старт и финиш. Все это придется наблюдать под невыносимый рев моторов, который будет оглушать меня, как только машины появятся где-то рядом. Но, прежде всего, я знала, что это сделает счастливым моего мужа.