Зеленая жемчужина
Шрифт:
На другом берегу Висбьюме нашел поселение, а в нем — кузницу. Пожертвовав второй серебряной пряжкой, он уговорил кузнеца сделать операцию; кузнец отпилил рукоятку стилета от лезвия, после чего ухватил кончик лезвия щипцами и, под аккомпанемент воплей Висбьюме, выдернул лезвие через правую щеку.
Из кармана в рукаве свободной рубахи Висбьюме вынул круглую белую коробочку. Открыв ее, он осторожно вытряхнул лепешку похожего на желтый воск бальзама. С облегчением вздыхая и благодаря судьбу, он натер бальзамом свои раны — боль утихла, раны сразу стали заживать. Аккуратно закрыв коробочку, Висбьюме спрятал ее в кармане рукава, опустил обломки стилета в карман черных
Пробежав значительное расстояние вдоль притока, Висбьюме вернулся на берег широкой реки. Перед ним расстилалась чистая водная гладь: лодку уже унесло за горизонт.
Лодка дрейфовала вниз по течению — по обеим сторонам тянулись однообразные берега. Глинет сидела неподвижно и напряженно; она боялась, что лодка опрокинется и сбросит ее в мутную темную воду. Глинет считала, что с исследованием глубин этой реки и ее обитателей можно было повременить. Иногда она с тоской оглядывалась: каждую минуту она уплывала все дальше от хижины, служившей единственным связующим звеном между Танджектерли и родным знакомым миром. «Друзья мне помогут!» — убеждала она себя. Каковы бы ни были обстоятельства, ей нужно было держаться за эту мысль — она не сомневалась в том, что помощь рано или поздно придет.
Но были и другие мысли, вызывавшие испуг и огорчение. Например: что, если она начнет страдать от голода и жажды? Можно ли что-нибудь есть или пить в Танджектерли? Скорее всего, она отравится. Глинет живо представила себе, как она пробует кусочек сорванного фрукта и тут же начинает давиться, задыхаться, багроветь, чернеть, пухнуть и превращаться в отвратительную карикатуру на самое себя.
«Не нужно думать о таких вещах! — решительно сказала она себе.
— Эйлас мне поможет, как только обнаружит, что я потерялась, и Шимрод тоже — и, конечно же, храбрый Друн. Чем скорее они этим займутся, однако, тем лучше — уж очень противное место выбрал Висбьюме для своего допроса!»
Вдоль берегов реки росли деревья с шарообразными красными, синими и иссиня-черными кронами. Несколько раз она замечала у воды невиданных зверей: белого быка с головой гигантского насекомого и длинными шипами вдоль хребта, тощую фигуру на ногах-ходулях, высотой в три человеческих роста, словно сделанную из блестящих палок с узловатыми сочленениями, с узкой шеей и вытянутой вперед остроконечной мордой, рывшейся в древесной листве в поисках орехов или фруктов.
Глинет изучила содержимое конфискованной котомки. В ней она нашла книгу в кожаном переплете, озаглавленную «Альманах Твитте-на». Кроме того, в котомке обнаружились маленькая бутылка вина и коробка с ломтем хлеба и куском сыра. Таков был провиант, запасенный Висбьюме; Глинет предположила, что бутылка и коробка магически наполнялись снова после того, как опустеют. Назначение других предметов Глинет не смогла определить с первого взгляда — в частности, Висбьюме взял с собой полдюжины маленьких стеклянных колбочек, в которых роились какие-то крылатые насекомые.
Не замечая преследования, Глинет постепенно приободрилась. Рано или поздно друзья найдут ее, и она вернется домой — в этом не могло быть сомнений… Почему Висбьюме так настойчиво расспрашивал об обстоятельствах рождения Друна? Он мог только действовать по наущению короля Казмира; следовательно, распространение этих сведений, скорее всего, могло чем-то повредить Друну.
Лодку занесло на болотистое мелководье. Нагнувшись над водой, Глинет поймала плывущую ветку и, пользуясь ею, как шестом, протолкнула лодку к берегу. Выбравшись на берег, она внимательно осмотрела местность выше по
Глинет стояла на берегу, с сомнением взирая на окрестности: одинокая, всеми покинутая девушка в красивом голубом платье. Может быть, даже самое изощренное волшебство Шимрода не поможет ее найти, и она проведет остаток дней под зеленым и желтым солнцами Танджектерли — даже если Висбьюме ее не поймает и не заворожит серебряной свирелью…
На глаза Глинет невольно навернулись слезы. Прежде всего нужно было найти надежное убежище от сумасшедшего шпиона Казмира.
Ее заинтересовали скалистые уступы, спускавшиеся к реке. Если она поднимется на ближайшую гряду, дальность обзора увеличится; может быть, где-нибудь неподалеку она заметит человеческое поселение. Но даже в этом случае ее подстерегали опасности! Незнакомые племена даже на Земле вовсе не всегда оказывают дружелюбное гостеприимство.
Глинет колебалась, пытаясь определить лучшую стратегию выживания. Лодка, по меньшей мере, обеспечивала какую-то безопасность — ей не хотелось от нее уходить.
Действительность положила конец колебаниям. Из воды высунулась жилистая шея, толщиной не меньше талии Глинет, с клиновидной головой, сверкнувшей единственным зеленым глазом. Голова раскрыла огромную клыкастую пасть. Глаз неотрывно следил за Глинет; пасть открылась еще шире, обнажая темно-красную глотку. Голова сделала внезапный бросок вперед — но Глинет успела отскочить.
Голова и шея медленно погрузились в реку. Содрогаясь, Глинет шаг за шагом отступала от лодки, уже не казавшейся средоточием безопасности. Оставалось только взобраться на скалистые отроги.
Глинет без происшествий добралась до основания гряды и поднялась на первый уступ. Там она остановилась, чтобы перевести дыхание — и плечи ее опустились; ей показалось, что далеко позади она видит бегущую длинными прыжками черную фигуру. Висбьюме!
Надеясь спрятаться в нагромождении скал, Глинет стала карабкаться вверх между причудливыми каменными буграми, словно сплетенными из застывших змей. Когда она оказалась посреди нескольких таких бугров, они внезапно расправились и выпрямились.
Глинет ахнула от ужаса: ее окружали высокие тощие существа, серые, как камень, с вытянутыми остроконечными головами и гнущимися, как плети, конечностями. Их глаза, будто сделанные из черного стекла, и длинные кожистые носовые складки придавали физиономиям не внушающее доверия уныло-комическое выражение. По существу, ни о каком доверии не могло быть и речи — одно из существ набросило Глинет на шею веревочную петлю, и ее тут же заставили бежать, едва удерживаясь на ногах, по тропе, вьющейся между скалами.
Минут через десять охотники и пленница вышли на открытую площадку, окруженную отвесными зубчатыми утесами. Аборигены («угри-гоблины» — так их прозвала про себя Глинет) втолкнули девушку в загон, где уже сидела тучная шестиногая тварь с телом, напоминавшим грязно-розовое бревно с округлыми концами; на переднем конце шевелился огромный оранжевый полип, обросший сотнями глаз на коротких стебельках.
Все эти глаза уставились на Глинет, оцепеневшей от ужаса; она почти перестала испытывать какие-либо ощущения… Все это ей снилось. Глинет закрыла глаза и широко их открыла. Все осталось по-прежнему.