Зеленоглазое чудовище. Венок для Риверы
Шрифт:
— Вы посещали полицейскую школу или как там это у вас называется? — прервал лорд Пестерн. — В Хендоне?
— Нет, не посещал.
— Ну-ну, продолжайте.
— Мы приближаемся к вечеру дебюта и высокого вдохновения. Леди Пестерн явно желает выдать свою дочь за мистера Мэнкса.
Мэнкс протестующе хмыкнул. Элейн замолчал.
— Послушайте, Элейн, — сказал Мэнкс, — вы не могли бы хоть для вида соблюдать приличия. Я категорически возражаю… — Он выразительно посмотрел на Найджела Батгейта.
— Боюсь, вам придется проглотить это, — мягко сказал Элейн.
—
Мэнкс повернулся на каблуках, отошел к окну и встал спиной ко всем.
— Лорд Пестерн как будто разделяет это желание, — снова заговорил Элейн. — И вот, окружив Г. П. Ф. фальшивой, но зажигательной тайной, он приводит в действие свою идею. Возможно, он замечает мгновенно возникшую неприязнь мистера Мэнкса к Ривере, возможно, предполагает, что причиной ее является его приемная дочь. Так или иначе он видит белую гвоздику в петлице мистера Мэнкса, идет в кабинет и печатает романтическую записку мисс де Сюзе, в которой сообщает, что она узнает его по белой гвоздике. В записке просьба не выдавать его. Мисс де Сюзе после бурной ссоры с Риверой видит белую гвоздику в пиджаке мистера Мэнкса и реагирует, как ожидалось.
— О, Господи! — вырвалось у Мэнкса, и он принялся барабанить пальцами по стеклу.
— Единственное, что, похоже, ускользнуло от внимания лорда Пестерна, — сказал Элейн, — это очевидная увлеченность мистера Мэнкса не мисс де Сюзе, а мисс Карлайл Уэйн.
— Черт! — рявкнул лорд Пестерн и крутнулся на своем стуле. — Эй, Нед!
— Бога ради, забудем это, — нетерпеливо сказал Мэнкс. — Теперь все бессмысленно, — у него перехватило дыхание, — в таком-то контексте.
Лорд Пестерн крайне сурово осмотрел спину своего кузена, а затем снова обратил внимание на Элейна.
— Ну? — бросил он.
— Ну и вдохновение заработало. Произошла сцена в бальном зале, которую услышал ваш лакей и о которой отчасти поведал заблудший Бризи. Вы предложили себя в качестве преемника Сида Скелтона и намекнули Беллеру о наркотиках. Думаю, вы зашли так далеко, что пригрозили написать об этом в «Гармонию». До сих пор все находилось под вашим контролем. Вы напугали Бризи, пригрозив, по существу, лишить его кокаина, успокоили Риверу и почти добились места в оркестре. Но именно во время беседы с Беллером вы повели себя довольно странно. Отвинтили концевую секцию от стержня зонта леди Пестерн, сняли ручку и машинально сунули секцию в ствол револьвера той стороной, где находится пружинный замок. Вы обнаружили, что эта штуковина входит в ствол, как миниатюрный шток или дротик. Или, если угодно, как ружейная граната.
— Об этом я сказал вам сам.
— Верно, ваша тактика в этом деле заключалась в том, чтобы громоздить против себя одну улику за другой. Нормальный человек — а мы полагаем вас вполне здоровым субъектом — не станет вести себя таким образом, если не имеет в запасе одной-двух хитростей, неких самоочевидных доказательств своей невиновности. Ясно, что вы надеялись получить такие доказательства и сделали очень ловкий ход, являя всем обезоруживающую откровенность, которая могла говорить только о полной невиновности. Еще одна разновидность фигурного катания на тонком льду. Вам хотелось, сбив всех с толку, устроить цирковое представление с нами в роли клоунов, а затем, когда вам прискучит выделывать пируэты или лед начнет трескаться, выложить свои козыри.
Паутинка сосудов проступила на бледных скулах лорда Пестерна. Он пригладил усы и, заметив, что его рука дрожит, быстро сунул ее за борт пиджака.
— Казалось более правильным, — сказал Элейн, — предоставить вам возможность идти дальше своим путем и посмотреть, куда он вас заведет. Вы попытались заставить нас поверить, будто Г. П. Ф. — мистер Мэнкс, и мы решили, что это нам ничего не даст, но мы можем кое-чего лишиться, если покажем с равной вероятностью, что Г. П. Ф. можете быть вы сами. Это стало очевидным, когда среди шантажистских бумаг Риверы мы обнаружили черновики ответов Г. П. Ф. Поскольку Ривера никогда не встречался прежде с Мэнксом, он мог быть связан только с вами.
Элейн взглянул на своего коллегу.
— Именно мистер Фокс, — сказал он, — обратил внимание на то, что во время концерта, когда свет прожектора был направлен на другого солиста, вы имели полную возможность зарядить револьвер фантастическим дротиком. Все так. И здесь вы подсунули нам первую крапленую карту — подмененный револьвер, неопровержимое свидетельство, состоявшее в том, что револьвер, который мы отобрали у Бризи, не был тем, который вы принесли в «Метроном». Но когда мы обнаружили подмененный револьвер в туалете за внутренней комнатой, все стало на свои места. Теперь мы получили более чем достаточный мотив и оружие, из которого был сделан смертельный выстрел. Реальная картина начала проясняться.
Элейн встал и вместе с ним поднялся лорд Пестерн, уставивший на инспектора дрожащий палец.
— Чертов дурак! — сказал он, оскалившись. — Вы не можете арестовать меня… вы…
— Полагаю, что могу, — ответил Элейн, — но не за убийство. Ваша вторая крапленая карта, к сожалению, играет на вас. Вы не убивали Риверу, поскольку Ривера был убит не из револьвера.
Элейн взглянул на Мэнкса.
— А теперь ваша очередь, — сказал он.
2
От окна Эдуард Мэнкс, засунув руки в карманы, направился к Элейну.
— Прекрасно. Теперь, значит, моя очередь, — сказал он. — Что же вы пронюхали обо мне?
— Всякое разное, — отозвался Элейн. — Прямо на поверхности свидетельство против вас: вы поссорились с Риверой и разбили ему ухо. Если нюхнуть, как вы изволите выражаться, под поверхностью, там оказывается ваша связь с «Гармонией». Вы и, возможно, только вы знали, что под личиной Г. П. Ф. скрывается лорд Пестерн. Если он сказал вам, что Ривера его шантажирует…
— Он не говорил мне этого.
— …и если, кроме того, вы знали про увлечение Риверы торговлей наркотиками… — Элейн сделал паузу, но Мэнкс молчал, — отчего же, помня о вашем страстном выступлении против наркомании, не считать все это очень похожим на мотив?
— Чепуха. Я не занимаюсь разработкой хитроумных убийств тех людей, которых почему-либо считаю хамами или негодяями, — чуть ли не весело сказал Мэнкс.
— Кто знает. Всякие бывают случаи. И к тому же вы могли заменить револьвер другим.