Зеленые дьяволы сельвы
Шрифт:
– На берег, сходите на берег, - обратился Тун к женщинам и детям на плоту.
– Возвращайтесь в свои хижины. Беда миновала.
Поглядывая наверх, они молча покидали плот. Так же молча расходились по поселку. В тишине слышался лишь шорох шагов.
Привязав плот к воздушным корням лаурелии, росшей возле самой воды, Тун и Чико подошли к отцу Антонио. Он стоял, подобно изваянию, на залитой лунным светом утоптанной площадке между деревьями. Склоненная голова касалась молитвенно сложенных ладоней.
– Не будем
– Он молится.
– Нет-нет, друзья мои, - со вздохом отозвался Антонио медленно поднимая голову, - не молюсь, хочу понять…
– Если бы я верил в чудеса… - начал Тун.
– Я верю в них, - поспешно сказал Антонио.
– Но сегодня… Чудеса творит бог, силы добра. Или нам все это привиделось?
– Привиделось или нет, но пожар погас.
– Это были дьяволы сельвы, - убежденно заявил Чико.
– Зеленые дьяволы сельвы. Значит, они добрые. Почему они тогда?..
– он не кончил и, закусив губы, глянул исподлобья на пастора.
– Зло не может творить добро, - растерянно пробормотал Антонио.
– Ты ошибся, мой мальчик.
– Он положил руку на курчавую голову Чико.
– То не дьяволы сельвы…
– Тогда кто?
– Я не знаю.
– Попробуем выяснить это завтра, - сказал Тун, - может быть, узнаем, чем они сбили пламя.
– Просто захотели - и огонь погас.
– Если так, им не обязательно было появляться и летать над поселком, Чико. Они летали довольно долго. Они чем-то воздействовали на огонь.
– Рассказы о них я считал легендой, - Антонио говорил совсем тихо, словно обращаясь к самому себе, - стала ли легенда явью или это сон, бред, галлюцинация? Или Всевышний захотел испытать нас?
– Нам следует отдохнуть, - сказал Тун, - до рассвета еще есть время. Пожар погас, и пока нам ничто больше не угрожает. А утром поглядим, подумаем…
Перед рассветом Туна разбудил шорох дождя. Капли шуршали в листве, все громче постукивали по крыше и в спущенные деревянные жалюзи. Потом послышались раскаты грома и нарастающий шум ливня.
«Дождь, пожалуй, смоет все следы», - подумал Тун и снова заснул.
– Все сгорело, босс, - Лопес всхлипнул, - ничего не успели спасти. Машины, палатки, инструменты, все пропало…
Выглядел Лопес жалко. Лицо в копоти, усы и брови опалены, одежда в дырах, пояса с пистолетами нет.
Кроу уже знал о пожаре. Утром сообщили по радио из поселка на правом берегу Риу-Негру. Кроу приказал послать катера, оборудованные противопожарными устройствами, но их на месте не оказалось. Ночью их вызвали тушить еще один лесной пожар где-то в противоположном направлении - в стороне Манауса.
Теперь вот явился Лопес. Стоя посреди кабинета хозяина, он переступал с ноги на ногу и со страхом глядел на Кроу.
– Все там погасло?
– спросил Кроу, постукивая пальцами по столу.
Лопес пожал плечами.
–
– Леса много пропало?
– Много, сеньор… Огня было, как воды в Риу-Негру, стеной шел, - лицо Лопеса искривила судорога.
«Неужели из-за Хьюго?
– думал Кроу.
– Называется, выкурил друзей Карлсона! Эта идиотская затея, пожалуй, обойдется в несколько миллионов… И сам опять куда-то исчез… С утра не могут разыскать… А его дурни и этот кретин Лопес ничего не сумели сделать».
– Проспал пожар?
– Кроу с отвращением взглянул на Лопеса.
– К самому лагерю огонь подпустили? Опять перепились с вечера?
– Клянусь, сеньор! Я ни в чем не виноват! Огонь пришел, как молния. Никогда такого не было. Клянусь!
– Ты мне надоел, Лопес. И не оправдал моих ожиданий. Мне не нужны такие работники. Считай, что ты уволен с сегодняшнего дня. Стоимость потерь с тебя удержат, а не хватит, пойдешь в тюрьму.
Кроу не без оснований ждал, что Лопес испугается еще больше, начнет упрашивать не увольнять его, но ничего такого не произошло.
Лицо Лопеса словно окаменело, постоянно прищуренные глаза совсем исчезли в складках век. Тыльной стороной ладони он обтер уголки губ и негромко, раздельно сказал:
– Не спеши, босс… Лопес нужный человек. Лопес кое-что знает…
– Что такое?
– угрожающе протянул Кроу.
– Да ты соображаешь, тварь, с кем разговариваешь?
– Не спеши.
– Губы Лопеса искривила усмешка.
– Знаю, что говорю. Спроси Одноглазого…
– Ах вот что!
– Кроу вспомнил, что Лопеса ему рекомендовал Хьюго.
– Но ты ошибаешься. Хозяин здесь я.
– Знаю, босс.
– Лопес сглотнул набежавшую слюну.
– Я не про то… Я тоже боюсь Одноглазого, как и ты… И не верю ему, как и ты… Пожар его дело, но…
– Да ты ошалел, - прервал Кроу, но тут же сообразил, что лучше дать Лопесу выговориться. Поэтому заключил вопросом: - С чего ты взял?
– Знаю, босс. Все знаю… Одноглазому помогли зеленые дьяволы. Это они пригнали ночью огонь…
«Совсем ошалел, - решил Кроу, осторожно выдвигая ящик стола, где лежал заряженный пистолет.
– Если только он двинется ко мне…»
Лопес предостерегающе выставил руку:
– Не спеши, босс… Ты в тот раз говорил - надо стрелять. Я стрелял…
– В кого?
– Кроу положил руку на пистолет.
– В зеленого дьявола… Они там были ночью. Гнали огонь на нас… Люди рассказывали - зеленые дьяволы гасят огонь в сельве. Эти гнали огонь на нас. Я стрелял одного…
– Ну?
– теперь с пистолетом в руке Кроу уже не опасался Лопеса.
– Попал, видно… Он крикнул и стал падать, кувыркался.
– Лопес показал пальцем, как падал дьявол.
– Падал и кричал: «Хьюго, Хьюго»…