Зеленый мозг
Шрифт:
– Я... собираюсь выйти, - сказал Хуан.
– Ты чувствуешь достаточно сил?
– спросила она.
– Ты был довольно слаб.
– Я в порядке.
Он встал и направился к люку, а оттуда на понтон. Теплый дождь освежал лицо. Он стоял на краю крыла, наслаждаясь свежестью.
В кабине Чен-Лу сказал:
– Почему бы тебе не выйти и не поддержать его за руку, Рин?
– Вы отъявленная мразь, Трэвис, - сказала она.
– Ты его любишь немного?
Она гневно повернулась к нему.
– Что вы от меня хотите?
– Сотрудничества, дорогая.
– В чем?
– Как бы ты посмотрела на то, чтобы стать владелицей шахты изумрудов? Или, может быть, алмазов? Большее богатство, чем тебе когда-либо приходилось вообразить.
– Плата за что?
– Когда наступит момент, Рин, ты будешь знать, что делать, а тем временем сделай этого пограничника послушным и податливым, как воск.
Она молча снесла взрыв злобы и резко отвернулась. А про себя подумала: "Наши тела выдают нас. Вот такие Чен-Лу мира приходят, нажимают на кнопки, сгибают и скручивают нас... Я не буду делать этого! Я не буду! Этот Хуан Мартиньо прекрасный парень. Но зачем он носит в кармане оружие?"
"Я бы мог убить ее сейчас, а Джонни столкнуть с крыла, - подумал Чен-Лу.
– Но этим судном так трудно управлять... у меня нет опыта в таких делах".
Рин обратила на него смягченный взгляд.
"Может быть она одумалась, - подумал Чен-Лу.
– Я, конечно, знаю ее слабости - но я должен быть уверен".
Хуан вернулся и сел на место. Он принес с собой свежий запах сырости в кабину, но запах плесени оставался и становился сильнее.
По мере того, как утро вступало в свои права, дождь ослаб. Теплое таинственное чувство проникло в воздух кабины. Серые, тяжелые тучи поднялись вверх и очистили вершины гор над рекой, а на каждом отдельном видимом дереве висела кисея из дождевых капель.
Машина подпрыгивала и кружилась в быстром грязно-коричневом потоке, сопровождаемая все большим количеством плывущих предметов - деревьев, кустов, островков из корней размером с кабину, целые заросли травы и камышей.
Хуан задремал, думая об изменчивом настроении Рин. В их мире случайного союза он знал, что должен был просто должен был пожать плечами и сделать какое-нибудь умное замечание. Но он не чувствовал свое отношение к Рин случайным и не мог бы быть остроумным. Она затронула в нем какую-то струну, что никогда раньше не давали его прежние плотские удовольствия.
"Любовь?" - удивлялся он.
Но мир их забыл понятие романтической любви. В нем были только семья и честь, и только они были важны, все остальное имело значение лишь постольку, поскольку спасали существование этих понятий.
Как поступить в данной ситуации, у него не было никакого четкого представления. Хуан знал только, что его затягивают и подталкивают извне, что физическая слабость способствовала разбросанности мыслей... а кроме того, вся ситуация казалась безнадежной.
"Я болен, - думал он.
– Весь мир болен".
И не только в этом вопросе.
Жужжащий звук наполнил слух Хуана. Он резко вскочил? и сразу проснулся.
– Что-нибудь случилось?
– спросила Рин.
– Тише, - Он поднял руку вверх, призывая ее к тишине, и склонил ухо в ту сторону.
Чен-Лу наклонился вперед над сиденьем Хуана.
– Грузовик?
– Да, хвала Всевышнему!
– сказал Хуан.
– И он низко.
– Он взглянул на небо вокруг них, начал отпускать балдахин, но его остановил Чен-Лу, который положил ладонь на руку Хуана.
– Джонни, посмотри туда, - сказал Чен-Лу. Он указал налево.
Хуан повернулся.
С берега шло нечто, что сначала показалось странным облаком - широкое, плотное, двигающееся с целенаправленной откровенностью. Облако обратилось в массу порхающих белых, серых и золотых насекомых. Они шли примерно в пятидесяти метрах над кабиной, и вода потемнела от их тени.
Тень вырастала вокруг кабины и шла с такой же скоростью, оставляя живой заслон видимости их с любого участка неба.
Когда значение этого маневра дошло до сознания Хуана, он повернулся и посмотрел пристально на Чен-Лу. Лицо китайца, казалось, посерело от шока. Но это... это же преднамеренно, - прошептала Рин.
– Как это может быть?
– спросил Чен-Лу.
– Как это может быть?
И в тот же самый момент Чен-Лу увидел, как Хуан пристально изучает его, понимает его эмоции. Гнев на себя наполнил Чен-Лу. "Я не должен показывать страх этим дикарям!" - подумал он. Он заставил себя сесть, улыбнуться и покачал головой.
– Так натренировать насекомых, - сказал Чен-Лу.
– Просто непостижимо... но кто-то, очевидно, сделал это. Мы видим доказательства.
– О, пожалуйста, Господи, - шептала Рин.
– Пожалуйста.
– Да прекрати свою глупую болтовню, женщина, - сказал Чен-Лу. И уже когда он сказал это, то понял, что взял неверный тон с Рин, и попытался исправить впечатление:
– Ты должна оставаться спокойной, Рин. Истерикой делу не поможешь.
Звук мотора стал слышнее.
– Ты уверен, что это грузовик?
– спросила Рин.
– Вероятно...
– Грузовик пограничников, - сказал Хуан.
– Они настроили его так, что моторы работают по очереди, чтобы экономить топливо. Слышите? Такой маневр применяют только пограничники.
– Могут они искать нас?
– Кто знает? Во всяком случае, они над облаками.
– И над нашими друзьями тоже, - сказал Чен-Лу.
Пульсирующий звук ракетных моторов раздавался над горами. Хуан поворачивал голову в сторону звука. Он стал слабее, уходил вверх по течению, слился с бульканьем, свистом и падением воды.